— Вы случайно не видели сэра Маккендзи? Я его ищу, а он как сквозь землю провалился.

Эмиль сориентировался моментально, как будто прятался по углам исключительно для того, чтобы быть полезным Ведаре. Он попытался галантно подхватить женщину под локоток, сопровождая свои действия обворожительной улыбкой и заворковал:

— Буквально несколько минут назад барон прошел мимо меня и направился через сквозную галерею прямо за этим коридором.

Ведара искоса взглянула на вампира, который резко изменил свое привычное поведением и готов был стелиться лужицей у ее ног.

— А куда ведет та галерея?

Эмиль с встопорщенными темными усиками, настойчиво пытался подтолкнуть ведьму вперед и словно не замечал, что она не горит желанием подчиниться ему. Ведаре казалось странным подобное внимание, и идти куда-то вместе с графом ей не хотелось категорически.

— В Фиолетовый сад, — с преувеличенной радостью отозвался Эмиль, — его основали мои родители сразу после моего рождения и проводили там много времен, пока не погибли.

Услышав про сад, Ведара было успокоилась, но фраза о погибших родителях снова всколыхнула улегшуюся подозрительность.

— Разве его светлость Соммерсет не ваш отец?

По умиротворенному лицу Эмиля нельзя было ничего прочитать и понять. Видя, что женщина не пошла за Лейврном, хотя интересовалась им, вампир дернул плечом и попытался зайти с другого ракурса.

— Я могу проводить вас до сада и ответить на все вопросы, а Мердо мне не родной отец, а дядя, который воспитывает меня с младенчества.

У Ведары что-то щелкнуло в голове: как во сне она благосклонно подала вампиру руку и позволила повести себя в ту самую галерею. Она прекрасно осознавала, что с Эмилем не все так просто и поворачиваться спиной к нему не следует, но на разговор по-другому его не выведешь. Несмотря на внешнюю открытость, приемный сын графа, по сути, просто племянник, был нелюдимым и замкнутым на своем собственном мире. Если сейчас не поймать момент, то потом он может не пойти на контакт.

— Но вы ведь называете отцом именно графа?

Эмилю не слишком нравилось то, что пришлая женщина смеет задавать ему какие-то вопросы, но послушно натянул радушную улыбку: нельзя вот так сходу спугнуть ее, пусть дойдет до сада своими ножками, не тащить же ее на самом деле силком? Мало ли кому понадобиться в это время пройти мимо, а свидетели ему вообще не нужны.

— Мои родители погибли от несчастного случая практически сразу после моего рождения, и я совсем не помню их. Так что называть Мердо просто дядей было бы по отношению к нему не очень правильно.

Что-то Ведаре не нравилось, но что именно она пока не могла понять. Ее очень интересовала смерть его родителей, не меньше чем гибель супруги графа, слишком много подобных событий вокруг Мердо, хотя вампиры очень живучи и просто свернуть себе шею падая с лестницы, не могут. На языке крутилась масса вопросов, но какой из них озвучить первым, женщина не знала. Едва они, думая каждый о своем, приблизились к высоким арочным дверям с необыкновенно воздушным орнаментом по дубовому полотну, как откуда-то сбоку вынырнул Лейврн. Он уже долго и упорно разыскивал Ведару, чтобы рассказать тревожные новости, которые собирал еще со вчерашнего дня, но никак не ожидал увидеть комиссара рядом с предполагаемым убийцей. Застыв в пяти шагах от вампира, он лихорадочно думал, что делать, чтобы не задеть ведьму и постараться, чтобы вампир ни о чем не догадался раньше времени.

— Сэр Маккендзи? — удивилась Ведара, рассчитывавшая встретится с ним в саду, а не вот так, — наконец-то я вас встретила, а то уж думала, что вы от меня бегаете так же, как от своих прямых обязанностей.

Она попыталась обогнуть напрягшегося Эмиля, но тот, понимая, что ситуация быстро выходит из-под контроля и нужно быстро действовать, с силой толкнул ведьму в сторону, а сам бросился на Лейврна. Тот ожидал нечто подобное, но все равно, как ни группировался, оказался не готов к нечеловеческой мощи вампира. Королевский особист был обучен добывать информацию, чем знал эффективные методы борьбы с нечистью. И более того, никогда до этого момента не сталкивался с разъяренным вампиром нос к носу. Поэтому, когда мощный удар в грудь опрокинул мужчину навзничь, он даже не успел понять, что именно произошло, и не подумал, какое лучше заклинание использовать.

Ведара отлетела на несколько метров и ударилась головой о каменную стену. Что именно происходило между особистом и Эмилем, она не видела, потому что на короткое время от боли потеряла сознание и очнулась только тогда, когда вампир, беспечно улыбаясь, присел у ее распластанного тела на корточки. Запах свежей крови будоражил сознание Эмиля, но не настолько, чтобы терять над собой контроль и вцепиться ведьме в горло прямо сейчас. С удовольствием отметив про себя, что комиссар, которая раздражала его с первой минуты знакомства, корчиться от боли и силиться придать телу вертикальное положение, нежно прошептал:

— Даже не рассчитывай, что сдохнешь так же быстро, как и те, что были до тебя.

Несмотря на катастрофичное положение, Ведара не паниковала, у нее не было чувства смертельной опасности, как будто Эмиль не собирался причинять вред ей прямо сейчас, а значит, был шанс, что все обойдется. А раз так, то нужно действовать, несмотря на то, что любое движение отдается острой болью в конечностях. Закусив губу, женщина рывком вытащила из голенища сапога нож со специальной серебряной вставкой и попыталась хотя бы просто оцарапать склонившегося над ней вампира. Если раньше можно было думать, что девушек убивали по какой-то необходимости, но стоило взглянуть Эмилю в глаза, чтобы понять, что в первую очередь власть над жертвой приносит ему ни с чем несравнимое удовольствие. Он был так уверен в собственном превосходстве, что был очень удивлен, увидев реакцию ведьмы на свои слова. По его представлению, она должна была если и не упасть в обморок, то хотя бы запаниковать. А эта сероглазая мелочь умудрилась ранить его в плечо, пусть и легко, но какой это удар по самолюбию! Зашипев от острой боли и схватившись за место, где комиссар прошлась лезвием, он глухо прошипел:

— Серебро… Маленькая дрянь!..

Он быстро выхватил из рук Ведары нож, хотя она как могла, противилась ему, но силы были слишком не равны: если бы еще не ее травма, она бы потягалась с ним.

— Из-за серебра заживать будет долго, но ничего, я никуда не тороплюсь.

Эмиль брезгливо отбросил оружие, стараясь не дотрагиваться до лезвия, и зло хохотнув, ткнул женщину кулаком в лицо.

Ведара скорее интуитивно сумела увернуться, чем реально видела резкое движение вампира. В глазах потемнело, она не сомневалась, что уже заработала сотрясение головного мозга. О том, чтобы воспользоваться магией не могло идти и речи, в таком состоянии невозможно сконцентрироваться, да и Эмиль слишком силен и быстро двигается.

— А ты ожидал цветы и вино? — хрипло пробормотала госпожа Вольт, силясь отыскать взглядом Лейврна и понять, что с ним сделали, — прости, но в другой раз.

Эмиль ничуть не расстроился, что женщина осталась в этот раз без должного наказания, но оценил ее стойкость и уже не стремясь причинить лишнюю боль, вырубил ее одним движением. Это было лучшим выходом, чтобы не ждать, когда она сумеет взять себя в руки и ожидать от нее нового удара. Он легко подхватил обмякшее тело ведьмы и быстро внес ее в Фиолетовый сад, где давно был облюбован один из заброшенных гротов. Это место никто не посещал кроме него самого, поэтому Эмиль чувствовал себя здесь полноправным хозяином. Он не обманул, когда сказал Ведаре, что этот сад создали его родители: это действительно было так. Его мать лично сажала великолепные фиолетовые астры, заполонившие собой огромное пространство.

Посадив бессознательное тело ведьмы на землю в небольшой темной пещере, он для пущей надежности привязал ее руки к штырю в стене на уровне полуметра от земли, а затем вернулся за бароном и проделал ту же самую процедуру. Лейврн, в отличие от комиссара был не слишком-то ему и нужен, поэтому вампир еще окончательно не решил, что именно с ним делать. В любом случае оставлять его там, где барона могут найти раньше времени, ему было не с руки.