- Снимай блузку! – приказал я, обследуя полки в поисках раствора соды.

- Что? – переспросила она.

Видимо от испуга и боли даже у самых умных мозг выключается.

- Снимай быстро! - рявкнул я. - Да где же это?

Нужная мне банка стояла в самой глубине полки, за рядом пробирок. Черт, кто же так далеко ставит самые нужные вещи? Аккуратничать было некогда, одна из пробирок не выдержала и, сорвавшись с полки, разбилась. Я, мысленно махнув рукой, поспешил к девушке.

Она все еще возилась с пуговицами на блузке.

«Черт!» - выругался я про себя. И, не теряя времени, просто взяв за концы блузки, рванул ее в разные стороны. Камилла вздрогнула, то ли от резкого движения, то ли от звука падающих пуговиц.

Смочив бинт в растворе соды, приложил его к покрасневшему месту. Девушка опять вздрогнула.

- Это уменьшит ожог, - попытался я ее отвлечь.

Она кивнула, избегая смотреть мне в глаза, опустила голову. Я увидел, как ее шею и лицо заливает румянец, и тоже почувствовал себя неловко.

- Тебе повезло, что это была азотная кислота. Как же ты так неосторожно? – задал я вопрос.

Камилла подняла на меня взгляд, но промолчала.

Ну, хорошо. Не хочешь говорить не надо, но думаю, без Селезневой тут не обошлось. Надо следить за ней повнимательней, и никаких больше кислот, к черту. Я посмотрел на ожог, он стал желтоватого цвета:

- Все будет хорошо, ожог несильный. Через пару дней все пройдет.

Она снова кивнула, и промолчала, растерянно смотрела на пол. Я проследил за ее взглядом. Да, от блузки мало что осталось, нужно будет купить ей новую. Я снял с себя пиджак и накинул ей на плечи.

- Думаю, так ты сможешь дойти до машины?

Камилла кивнула, продевая руки в рукава и застегивая пуговицы. Подобрав то, что осталось от блузки, она с высоко поднятой головой вышла из класса. Я, собрав свои вещи и закрыв класс, поспешил за ней.

В автомобиле, оставшись снова наедине, мы замолчали. Я смотрел на дорогу, и ждал. Ждал ее реакции.

- Андрей Владимирович? – прозвучал почти шепот.

- Да? – отозвался я.

- Я хотела извиниться за вчерашнее. Я правда не хотела, - нотки вины в ее голосе были искренними.

Я невольно поморщился, вспоминая вчерашнюю некрасивую сцену и последовавшую за ней пьяную ночь. Головная боль, отпустившая за время работы, напомнила о себе легким эхом:

- Забыли, - ответил я, показывая, что тема закрыта.

Камилла, исподлобья посмотрев на меня, сильнее вжалась в кресло и отвернулась к окну. Грубо получилось.

- Мир? – спросил я, протягивая ей руку.

Так мы часто делали с родителями в детстве, да и позже.

Она ошарашено посмотрела на меня, но потом несмело вложила свою ладонь в мою.

- Мир.

Я улыбнулся:

- Кстати, Самойлова, ты справилась с контрольной. Пять.

После этого все вроде бы наладилось: Камилла вышла из ступора, даже начала встречаться с этим Романом, что мне не очень нравилось. Не доверял я ему и как показали последние события не зря.

Подозреваю, что я еще не знаю всего, например, из-за чего они расстались. Хотя в тот момент мне и самому было нелегко. Камилла все больше начинала напоминать мне Светлану. Нет, не внешностью, хотя они и были чем-то схожи, но поведением: привычками, манерой разговора. Я старался избегать ее, уезжал, снова вышел на связь со старыми друзьями, нашими со Светой друзьями.

Сергей и Татьяна были рады меня увидеть, и после нескольких вечеров дружеских посиделок предложили поехать с ними отпраздновать Новый год. Я ухватился за эту идею, как за возможность сбежать от Камиллы, и от своих непонятных чувств к ней, но все получилось иначе.

Я не мог оставить ее одну на праздники. Не мог после той истории с девочками-сиротками. Не мог после ее разрыва с Романом. Просто не мог. И ни потому что не доверял и боялся что она натворит глупостей, а просто потому что это был первый ее Новый год без родителей. Я помнил свой первый праздник без Светланы. Праздник, смешно сказать, в тот момент все дни смешались в один больной грязно серый комок, но именно в такие дни, когда все вокруг веселятся и радуются собственное одиночество и потеря чувствуется вдвойне острее.

Поэтому буквально за день до поездки я предложил ей поехать со мной. Сказать, что Камилла была удивлена ничего не сказать. Мне показалось на какой-то миг, что она даже испугалась.

«Сергей, Татьяна, ее подруга. Ну, что страшного может произойти?!» – думал я, садясь в автомобиль. Но опасно и жестоко ошибся. Я до конца и не понял, что тогда сыграло роковую роль: атмосфера праздника, выпитое шампанское, или то, что Камилла выглядела старше своих лет в вечернем платье, но я совершил то, что совсем не собирался: дал ей и себе ложную надежду.

В тот вечер у меня не было никакого настроения идти на эту вечеринку, бал-маскарад. Толкаться среди пьяных людей, кричащих тебе в ухо: «С новым годом!» - лично для меня удовольствие ниже среднего.

- Собирайся, - вручил мне фрак Серега, как только я успел открыть ему дверь.

Я скривился при виде белой рубашки, пиджака и бабочки, пингвин, да и только.

- Это же маскарад могли придумать что-то и поинтереснее, чем наряжаться официантом.

- Ага, например принцем, - ухмыльнулся друг. – Давай не привередничай, одевайся, а то сейчас Танюху к тебе пришлю.

- О, нет, спасибо, - покачал головой я.

Жена Сергея обладает лидерским, можно сказать даже диктаторским характером. Мне иногда кажется, что только такой простой и отходчивый человек как Серега, мог с ней ужиться. Мы же, оставаясь с Татьяной наедине в одном помещении дольше часа, обязательно поругаемся. Так было раньше, так уверен будет и сейчас.

Недаром, она уже все решив за меня, притащила сюда свою подругу свататься. Мне было неприятно обижать Марину, но эта серая мышка меня ничем не привлекала, и даже больше я ее почти не замечал.

Так или иначе, я пошел на бал.

В дверях украшенного к вечеринке зала стояла Камилла. Я даже не узнал ее сразу в темно-синем платье, на высоких каблуках она меньше всего походила на ученицу. Она стояла, переминаясь с ноги на ногу, не решаясь пройти дальше.

- Вашу руку, миледи, - улыбнулся я, взяв ее под руку.

Камилла вздрогнула, но увидев меня, улыбнулась в ответ.

Мы прошли к столику, где нас ждали остальные.

- Ну, что давайте провожать старый год? – Сергей уже наливал в бокалы шампанское. – Камилла, а знаешь, как Андрей встречал Новый год в институте? Помню, мы как-то напились и…

- Эй! Эй! – остановил я больно разговорившегося друга. – Ты же не хочешь, чтобы мой учительский авторитет упал ниже плинтуса? – полушутя спросил я его.

- Да ладно тебе, Камилла свой человек, - отмахнулся он, но рассказывать перестал.

- Ну, что с работой у тебя все в порядке, - улыбнулась мне Татьяна. – А как на личном фронте?

- Без изменений, - коротко ответил я.

- Вот и Марина тоже, такой трудоголик, никакой личной жизни, - подтолкнула в плечо подругу Таня. – Все время говорю ей, что надо отдыхать. Может вам вместе этому поучится.

Марина густо покраснела. Было видно, что ей неловко от слов подруги, но что у трезвого на уме, то у пьяного на языке.

- Прости, - извинился я скорей перед коллегой Татьяны, чем перед самой Таней, - но боюсь, что не получится.

- Ага, ты же теперь специализируешься по малолеткам, - с сарказмом фыркнула жена Сергея, обиженна моим отказом.

За столом повисла напряженная тишина. Я сжал кулак под столом, чтобы не послать женщину, куда по дальше, и этим окончательно не испортить вечер. Посмотрел на Камиллу, она сидела, опустив взгляд в тарелку, щеки покраснели.

Ну, все хватит. Медленно встав из-за стола, я обошел его вокруг.

- Можно пригласить Вас на танец? – протянул я ладонь Камилле.

Она посмотрела на меня удивленно-испуганным взглядом, но подала руку.

Мы прошли на танцпол.

- Не обращай внимания на Татьяну с Мариной, - шепнул я ей.

- Мне кажется, я им не нравлюсь, - ответила девушка. – И это все из-за Марины.