- Благодарю вас, - пробормотал он, выжимая из себя слабое подобие благодарной улыбки. - Но мне никак нельзя, у меня... аллергия на сахар. И на шоколад, - добавил он, поразмыслив.
- Какой ужас! - Олив бросила на него страдальческий взгляд. - Тогда ничего не поделаешь... Как жаль!
- Останьтесь тогда просто так, попить чай, - радушно предложил Рафаэль. - И Роза, я думаю, будет этому только рада!
- Нет-нет, благодарю, - Леон поднялся со стула и вежливо улыбнулся им обоим. - Мне уже пора. Был бы рад, но время не терпит.
Он уже прошел почти до двери, когда вдруг обернулся и перехватил обращенный на него умоляющий взгляд Розы.
- Ах, да, - он кивнул ей, а потом строго посмотрел на Рафаэля. - Вашей дочери ни в коем случае нельзя есть торт. Ни сегодня, ни завтра, ни вообще, пока я не разрешу. Категорически нельзя, - добавил он с нажимом. - Чай тоже не стоит, у нее сейчас период восстановления, поэтому нужна особая диета. Я сам завтра принесу нужные лекарства и список нужных ей продуктов. И апельсинов тоже не надо, - добавил он, бросив взгляд на подоконник. - Все, до свидания.
Он улыбнулся и вышел из комнаты, оставив Розу испускать полные облегчения и неземной благодарности вздохи.
На следующий день Роза уже изнемогала от желания пройтись по дому, а когда спустилась вниз, ее завтракающие родителя, при виде нее, едва не разразились слезами радости. Ради приличия она томно куталась в прихваченное сверху одеяло, и покладисто поддерживала с родителями разговор, пока те доедали яичницу. Потом Рафаэль, помахивая своим портфелем, ушел на работу, а Роза с Олив стали ждать прихода «врача».
Но еще до того, как Леон вошел в гостиную, Роза поняла, что никакой содержательной беседы у них не выйдет. Олив с самого утра ей намекала, что надо обязательно еще пару дней побыть дома - чтобы окрепнуть, а о прогулках она говорила в том же тоне, как Леон, накануне, о торте. Так что Роза никаких надежд на прогулку уже не питала. Она надеялась, что сможет поговорить с ним у себя в комнате, но этот план тоже провалился: Олив ни на секунду не оставляла ее одну, и ни уверения Леона, что прогулка пойдет выздоравливавшей лишь на пользу, ни его ссылки на какой-то его тайный опыт ничего не изменили. В конце концов он так и ушел, передав Розе пакет с пустыми коробочками, в которых, якобы, были нужные ей лекарства.
- Она сама справится, - заявил он, когда Олив попыталась посмотреть на содержимое пакета. - Там и разбираться-то не в чем.
На следующий день повторилась та же история, а еще через сутки Роза пошла в школу, размышляя над тем, что ей не нравится меньше - скандалы с родителями или их гиперопека.
Глава 8
Плутон
После двухнедельного отсутствия, да еще и в середине учебного года, вернуться в школу - означало нырнуть в болото, где вместо вязкой жижи были домашние задания и экзамены, а вместо лягушек - некоторые наименее приятные личности. Завязнуть в этом болоте можно было и за час, а компания амфибий и разных насекомых ничуть не улучшала общее бедственное положение.
Переступив порог школьного заведения, Роза с готовностью погрузилась в знакомую атмосферу, и покорно позволила себе утонуть в ней, лишь время от времени позволяя себе малюсенькие, полные сожаления, мысли. Не погибнуть же совсем ей помогали сразу два соображения: во-первых, ходить по знакомым коридорам было куда приятнее, чем неделями лежать пластом дома, и во-вторых, все еще сохранялась возможность получить от Леона хотя бы какие-то объяснения относительно всего произошедшего. И хотя она не имела и понятия, когда же именно это должно было произойти, думать об этом было приятно. Приятнее, во всяком случае, чем беспокоиться о той тонне учебного материала, которую ей предстояло проглотить до ближайшего экзамена.
Копаясь в воспоминаниях, она складывала в уме все те пазлы информации, которые Леон волей или не волей но подарил ей, и в ней все ярче разгоралось желание заполучить еще больше сведений, с помощью которых она наконец сможет расставить все точки над «i». И прикидывая, где же она может «случайно» натолкнуться на него, Роза вскоре вспомнила нечто такое, из-за чего не поленилась, и в одну из перемен притащила Ноеми в самую дальнюю часть двора, где их никто не мог подслушать.
- Ноеми, - начала она, впившись взглядом в ее лицо, - помнишь, около месяца назад ты говорила, что меня кое-кто спрашивал около школы?
Ноеми недоуменно и с подозрением воззрилась на нее.
- Ты имеешь в виду... - она сощурилась, - того парня? Ты еще сказала, что знаешь его.
- Да-да, - Роза нетерпеливо закивала. - Опиши мне его еще раз.
- Зачем?
- Опиши просто, - Роза попыталась улыбнуться. - Очень надо.
Окинув ее недоуменным взглядом, Ноеми, тем не менее, покладисто задумалась.
- Высокий, широкоплечий, - начала она, глядя куда-то в пространство. - Интересный. Одет был во все темное...
- А какая погода тогда была?
- Кажется дождь... Я не помню.
Роза огорошено моргнула.
- Дождь? - повторила она безо всякого выражения. - Ну, допустим. А еще что? Цвет глаз, например?
- Синие, - не задумываясь, выпалила Ноеми. - Большие, а цвет такой яркий... Я даже подумала тогда, что он носит контактные линзы. Синие, как сапфир.
- Но я думала... - начала было бормотать Роза, совершенно растерявшись.
Выходит, это был не Леон. Он и близко не подходил к ее школе... Забавно, но как ни раздражала ее такая возможность раньше, когда она впервые услышала об этом от Ноеми, теперь она бы только обрадовалась, если бы встретила его у своей школы. Это бы все упростило, и ей не пришлось бы караулить его ни у Le rucher, ни в парке...
- Точно не карие глаза? - повторила Роза тихо.
Ноеми усмехнулась.
- Нет-нет, синие. Видела бы ты их. Такой красивый, глубокий, синий цвет.
Вновь начал накрапывать дождь, и Роза позволила Ноеми увести себя обратно в здание. Внутри было людно и грязно - мокрый пол кое-где мог и вовсе заменить зеркала, и поэтому они сразу заспешили к свободной нише перед дверью в их класс, которая каким-то чудом еще не была никем занята. Прислонившись спиной к стене, Роза задумчиво проследила взглядом за группой парней, которые только что ворвались в коридор подобно взмокшему и орущему урагану, а потом посмотрела в окно. Над городом смыкались густо-серые тучи.
Ноеми не сказала, что узнала того странного парня у школы, выходит, искать его следует не в толпе снующих по коридорам школьников. Он мог знать ее, Розу, по рассказам ее знакомых, а мог быть и другом того же Леона, который мог попросить его проследить за ней. Но зачем?
По описаниям он не подходит ни к одному из ее внешкольных знакомых... Конечно, есть и голубоглазые, и черноволосые, и высокие, но чтобы все сразу... Нет, никого. И Ноеми описывала именно синие глаза, а не серые и не голубые. Не могла же она утверждать с таким упорством того, в чем сама не была уверена? Или зачем-то приукрасить?..
Где-то далеко за окном, в небе, пролетела стая птиц, а по стеклу медленно скользили блестящие капли. Роза потрясла головой и перевела взгляд в конец коридора. К классу уже шел мсье Бланшар - их классный руководитель и учитель по математике.
Вздохнув, Роза откинула назад косу и села за самую дальнюю парту, плюхнув на нее свою сумку с учебниками. Настроению ее как нельзя лучше подходил и дождь, и нудный голос месье Бланшара, и даже тот факт, что Ноеми предпочла сесть не с ней, а с Полин. Именно теперь, в эти минуты, ей до странности легко было думать о том, как все-таки смешно с ее стороны было так упорно считать этих двух одноклассниц своими подругами. Ведь все эти последние недели обе они так старательно избегали ее - этого просто сложно было не заметить. Отдалившись от нее еще до ее болезни, они ни разу не навестили ее пока она лежала пластом дома, и Олив ни разу не передала ей новости о них, пока чистила ненавистные апельсины. В школе Полин и Ноеми предпочитали общаться между собой, обращаясь к ней лишь по необходимости, а что до того простого участия, которым ценятся дружеские отношения, то о нем теперь оставалось лишь вспоминать.