Да.

Леви держал ее за бедра и прижимал к себе, не отрываясь от ее губ. Руки Тамары безвольно висели по бокам, но теперь она подняла их и обняла его за плечи. Она открыла рот для него, и он проник языком внутрь. Их руки лихорадочно блуждали по телам друг друга. Она обхватила заднюю часть его сильной шеи, чтобы удержать себя, когда он стянул шлейку ее сарафана и обхватил ее грудь. Он ущипнул за сосок, не отрываясь от ее губ, перекатывал его и снова щипал. Она застонала от удовольствия и прижалась бердами к нему, нуждаясь в нем, прямо между ее ног. Он склонил голову и припал к ее груди, вобрав сосок, а пальцы скользнули в ее трусики.

Тамара обвила обеими руками его голову, впилась пальцами в волосы, чтобы удержать его у своей груди. Леви проник в нее пальцем, и она ахнула.

- Отнеси меня домой, - прошептала она, когда хотела сказать «давай тут».

Леви отстранился, но только для того, чтобы потащить ее к грузовику. Он открыл пассажирскую дверь для нее и сел за руль. Пока он вел, Тамара думала только о том, что на острове не было скоростного ограничения, иначе Леви арестовали бы за то, что он немыслимо превышал его.

Они добрались до дома за, по ее меркам, рекордное время, если кто-то записывает подобные рекорды. Леви не просто открыл дверь перед ней, он едва не сорвал ее с петель. Он вытащил ее из грузовика и снова взял на руки.

- Не могу дождаться, - сказал он и начал стягивать с нее трусики, затем прижал ее спиной к боку грузовика.

- Остановись, - приказала она, отпрыгивая от него. - Прекрати сейчас же.

- Что? - переспросил он, тяжело дыша.

Она кивнула в сторону дома, где была включена каждая лампа, и кто-то двигался за тонкими белыми кухонными занавесками.

- Здесь кто-то есть, - объяснила она.

- Кто, черт возьми, посмел…

- Мама.

Глава 21

- Нет, - сказал Леви, смущаясь того, что лишь одно ее имя способно внушить ему страх. Он не сомневался, что Вирджиния Мэддокс хотела его смерти из-за женитьбы на ее дочери. - Здесь?

- Кто еще это может быть? - прошептала она.

- Судья клялся, что она не знает, где мы.

Леви начал обходить дом, но Тамара вцепилась в его руку и не отпускала.

- Я проверю, - предложил он. - А ты оставайся здесь.

- Будь осторожен, - попросила она, наконец, отпуская его руку.

Он тихо пробирался по траве и гравию, обходя дом. Он нигде не заметил припаркованной машины. Кто бы это ни был, он, очевидно пришел пешком или его подвезли. Кто? Зачем? Тамара говорила, что сам остров был шесть миль в поперечнике, с несколькими акрами леса и болота. Незнакомец запросто мог прожить несколько месяцев на острове, и никто бы не догадывался о его присутствии, поэтому каждый раз, когда Тамара уходила на пляж, Леви ждал двадцать минут, перед тем как отправиться проверить ее, не попадаясь ей на глаза. Он только начал чувствовать безопасность и уют в этом доме на этом острове. А сейчас какой-то придурок вломился в их дом?

Леви осторожно подошел к задней двери и заглянул внутрь через занавески. На кухне у плиты стоял мужчина. Леви чуть не рассмеялся от облегчения. Мужчина на кухне был темнокожим. Леви нечего бояться.

Леви открыл дверь.

- Здравствуйте? - сказал он.

- А вот и он, - ответил мужчина у плиты. - Ты вовремя. Думал, мне придется выпить все самому. Надеюсь, ты не против, что я сам вошел. Не хотел вести себя, как хозяин. Хотя так и сделал.

Леви потребовалось несколько секунд, чтобы перевести слова мужчины. Он говорил с акцентом с островов Си. «Это» было «тэта», а «я» это «мя», и слова катались на его языке как ириски.

- Боуэн Берри, - представился мужчина. Он протянул руку, чтобы Леви пожал ее. - А ты брат, который не брат, брата, который не брат, я прав?

Леви потребовалось еще несколько секунд, чтобы понять, о чем говорит Боуэн.

- Да, я сводный брат Нэша, который мне приходится и не приходится братом. Приятно познакомиться.

Мужчина открыто рассмеялся его шутке. Они пожали друг другу руки, и в середине рукопожатия Леви понял связь между мужчиной перед ним и мужчиной, прорабом в кооперативе, о котором говорила Тамара… и мужчиной на фотографии, которую Леви нашел в кабинете Нэша Мэддокса. Осознание того, что Леви видел этого мужчину на пляже, было, по меньшей мере, тревожным. Боуэн явно почувствовал дискомфорт Леви.

- Ты отпустишь мою руку или попросишь выйти за тебя?

- Простите, - извинился Леви, отпуская руку Боуэна. - Я пытался вспомнить, где я мог видеть вас раньше. Мне нужно сказать Тамаре, что это вы. Она думает, это ее мать приехала нас убить. Хотите остаться на пиво?

- У меня есть кое-что получше, чем продукты пивоварения. - Боуэн кивнул на чайник на плите.

- Чай? Ночью? - спросил Леви.

- Это не просто чай. - Боуэн снял чайник с плиты. Из потрепанного старого холодильника он достал пакет со льдом и пластиковый кувшин. Он высыпал лед в кувшин и вылил туда чай. Затем взял бутылку с янтарной жидкостью из ящика для инструментов.

- Что это? - спросил Леви.

- Бурбон.

- Вы добавляете бурбон в чай со льдом?

- Добавляю бурбон в сладкий чай со льдом, дружище. Это моя «Сыворотка Правды». Тебе понравится.

- Сладкий чай и бурбон? Черт, думаю, он уже мне нравится, - ответил Леви.

Боуэн улыбнулся и похлопал Леви по плечу.

- Иди за своей женой. А я разолью.

- Ей ничего не наливать. Она слишком молода.

- Она вышла за тебя, ей уже можно всё.

Леви отправился к входной двери и остановился. Он развернулся.

- Я не знаю с чего начать, - признался Леви. - Но пока мы одни… вы должны знать, что я нашел ваш снимок с Нэшем. Я отдам вам его, если хотите, но не хочу, чтобы Тамара нашла что-то подобное. В доме больше нет ничего такого, о чем я должен знать, верно?

Боуэн покачал головой, улыбка не покидала его лица.

- Я все убрал, когда Нэш ушел. А фото, должно быть, пропустил. Но позволь сказать кое-что, друг, единственное, о чем должна волноваться твоя девочка в этом доме - это ты. - Боуэн указал на него.

Леви только рассмеялся.

- Ну, я бы поспорил, но учитывая то, чем мы планировали заняться до вашего появления, я склонен все-таки согласиться.

Они впустили Тамару, и, казалось, она была довольна как слон, увидев Боуэна. Очевидно, они несколько лет были друзьями по переписке, переписываясь об острове, о дубах, о кооперативе, изготавливающем бурбоновые бочки, где Боуэн был прорабом. Хотя Боуэн не называл это кооперативом. Он говорил «купе-ратив», и он бы ни слова не сказал, если бы Леви не произнес его правильно.

- Это и есть смесь с «Красной Нитью»? - Леви сделал второй глоток. Они сидели на крыльце, он с Тамарой на качеле, Боуэн в кресле, закинув ноги на перила, будто там им самое место. Они оставили парадную и заднюю дверь открытыми, чтобы проветрить дом. Завтра Леви поедет в город и купит пару вентиляторов. Много вентиляторов.

- Нет. - Боуэн поднял руку и покачал пальцем. – «Красная нить» слишком дорогая для моей крови. Я делаю собственный.

- Это ваш бурбон? - уточнил Леви. Тамара взяла бокал из его рук и понюхала, но не выпила.

- Тот новый паренек облажался с бочкой несколько лет назад. Я исправил ее на досуге. Раздобыл кукурузный затор, ячмень… - Он сел и изобразил, как перемешивает кукурузу и ячмень в котле, словно ведьма мешает зелье. - Очень хорошо приготовил его и перелил в бочку. Она стоит в моем сарае уже четыре года. На вкус самое то. Может, даже лучше.

- Вы думали о том, чтобы открыть собственную винокурню? - поинтересовался Леви. - Теперь, когда знаете секрет?

- Этого не произойдет, - ответил Боуэн, достал пачку сигарет из кармана и закурил одну. - Чтобы делать «Красную Нить» должны быть бочки. А эти бочки часть имени. Я делаю их, но не могу купить ни одной. Бюджет не позволяет.

- В год они делают всего лишь тысячу бочек «Красной Нити», - сказала Тамара, возвращая ему Сыворотку Правды. - Они используют обычный белый дуб из Миссури для обычного бурбона, но высококачественный напиток должен быть в бочке отсюда. Редкость повышает цену.