Картер всем отказывал. Его не пугали нападки коллег – он уже успел к ним привыкнуть и старался не вступать в полемику.
– Это гробница Харемхеба?! – воскликнул какой-то англичанин.
– В Долине есть гробница Харемхеба, но не здесь.
– А это не тайник? – спросил француз.
– Скорее всего нет.
– Я слышал, будто вы нашли произведения искусства из Месопотамии! – выкрикнул немец.
– Вещи относятся к XVIII династии. Роскошный заупокойный инвентарь.
– Покажите!
– Лорд Карнарвон решил не торопиться. Мы должны отнестись к своей находке с уважением.
– Вы что же, нас не пустите?! – возмутился француз.
– Нет, причем столько, сколько понадобится. А теперь простите, господа! Я наслаждаюсь вашим обществом, но чувство долга велит мне поспешить к Тутанхамону.
Вечером того же дня граф, его дочь и губернатор встретились за ужином в отеле.
– Египет гордится вами, ваше сиятельство! Картер оказался весьма талантливым археологом! Однако с ним непросто иметь дело. Его коллег это ужасно огорчает, – сказал губернатор.
– Люди очень завистливы.
– Нельзя ли все же ускорить дело? К чему все эти церемонии?
– Вы предлагаете таранить стены, как Бельцони?
– Конечно, нет, однако не будет же ваш Картер извлекать сокровища поштучно?
– Именно! – вмешалась леди Эвелина.
– Но ведь ученый мир ждет публикаций! – воскликнул губернатор.
– Пусть подождет. Этого требует наука! – твердо произнесла девушка.
– Мы не хотим уподобляться археологам, исследовавшим пятьдесят пятую гробницу. Ведь они в спешке так изувечили ее! – пояснил Карнарвон.
– Неужели публике придется ждать целый год?
– Решать не нам – Тутанхамону, – улыбнулась леди Эвелина.
Немного насладившись растерянностью собеседника, граф заявил:
– Будьте покойны, господин губернатор. Вам мы гробницу обязательно покажем.
– Отлично! И когда? – обрадовался тот.
– Скажем, двадцать девятого числа?
– Великолепно!
Граф собирался устраивать прием, не уведомив об этом Управление.
Новость гремела по всему Египту. Торжественное открытие гробницы должно было стать событием национального масштаба. Граф не давал интервью, и репортерам оставалось только строить домыслы.
Накануне открытия по Луксору поползли слухи о том, что в Долине приземлились три аэроплана, затем, нагруженные сокровищами, улетели в неизвестном направлении.
– Долина – удивительное место, – заявил Картер набежавшим репортерам. – Но здесь нельзя посадить аэроплан. Почва неровная, ямы да кочки!
64
Двадцать девятого ноября у входа в гробницу Тутанхамона собрались высокопоставленные особы. Среди них были супруга английского посланника, который задержался по делам в Каире, леди Алленби, губернатор и начальник полиции. Лако и представителя министерства общественных работ, заведовавшего археологией, не пригласили. Граф делал вид, будто принимал гостей у себя дома, и кто бы мог в подобную минуту его в этом упрекнуть?
Картер внутренне негодовал. Он, ненавистник светских раутов, должен был впустить этих тщеславных болтунов в гробницу, дабы они могли пялиться на золото Тутанхамона! Изобразив приветливость, Говард пригласил гостей следовать за ним, а граф приступил к общению с прессой, вернее, с ее единственным представителем. Он согласился дать интервью только Артуру Мертону из «Таймс».
– Египетские журналисты негодуют, – заявил корреспондент. – А некий Брэдстрит, репортер «Нью-Йорк таймс», угрожает расправиться с вами на страницах своего издания!
– Американцы чересчур обидчивы! Не обращайте на них внимания.
Счастливый англичанин получил эксклюзивное право лично осмотреть гробницу Тутанхамона. Репортаж «Таймс» о самом сенсационном открытии века мгновенно облетел весь мир. Фараон стал звездой. О нем писали, словно о здравствующем монархе. Тридцатого ноября агентство «Рейтер» оценило сокровища Тутанхамона в тридцать миллионов фунтов стерлингов, и страсти разгорелись с новой силой.
Граф остался доволен. Рассказ о фараоне, напечатанный в одной-единственной газете, произвел настоящий фурор. Пусть теперь репортеры грызутся между собой и обхаживают Мертона! Гораздо неприятнее журналистов казался тот тип, который сейчас направился к нему.
– Отличная находка, – заметил Лако.
– Это заслуга Картера.
– Прием удался?
– О да! Картер блистал.
– Вы и меня могли бы пригласить. Все-таки я начальник Управления.
– Произошла досадная ошибка при рассылке пригласительных билетов, месье Лако. Нам вас очень не хватало!
– И в министерстве приглашения не дождались.
– Вот незадача!
– Стало быть, вы не позволите мне осмотреть гробницу?
– Что вы такое говорите! – с обидой в голосе воскликнул граф. – Позвольте, я вас провожу. А Картер-то как обрадуется!
Лако и Картер сухо поздоровались. Говард занимался описанием находок и не хотел отвлекаться, поэтому начальник Управления принялся с деланным равнодушием обозревать полную великолепных вещей комнату. Граф поспешил сообщить, что в гробницу еще в древности наведывались воры.
– Когда вы собираетесь войти в следующее помещение? – спросил Лако.
– Не раньше февраля. Я должен уехать в Лондон, а Картер хочет действовать как можно осторожнее.
– Отлично! Вам невероятно повезло.
– Мы очень к этому стремились.
– Эти памятники бесценны. Теперь вы оба отвечаете за них!
– Кто бы сомневался! – буркнул Картер.
Картер сдвинул в сторону гору телеграмм и писем.
– Весь мир сошел с ума! Я и не знал, что у меня имеется добрая сотня кузенов, готовых поспешить на помощь, а главное – по-братски разделить со мной сокровища!
– Репортаж «Таймс» стал сенсацией. Его перепечатали все издания! – улыбнулся граф. – Тутанхамон теперь звезда, а вы – его импресарио.
Карнарвон потягивал пиво, удобно устроившись в шезлонге. Ему все очень нравилось.
– Нет, я обычный археолог, и мне нужно спокойно работать!
– Не волнуйтесь, Говард! Шумиха скоро уляжется.
– Пока что она только разрастается! Ну ладно поздравления, пусть даже лицемерные. А что прикажете делать с угрозами, проклятиями, глупыми советами и сомнительными розыгрышами? Тысячи людей просят меня прислать им на память горсточку золота или песка!
– Такова цена успеха, милый мой! У самого богатого человека на земле можно просить все, что угодно.
– Сокровища принадлежат Тутанхамону!
– Но, каков царь? О нем и сказать-то нечего, а он затмил собой даже дебаты о репарациях и соревнования по крикету! Столько веков молчал, а потом вдруг взял, да и заявил о себе в полный голос!
– А знаете, дорогой граф, что мы с вами якобы пробудили дремавшие в гробнице злые силы? Из-за этого, а точнее, из-за нас с вами бельгийская армия, представьте себе, лютует в Конго!
– Вы подарили миру чудный сон! Не беспокойтесь о чужих кошмарах.
– Да ведь я не могу и шагу ступить, чтобы не нарваться на репортеров! Требуют, чтобы я рассказал им о Тутанхамоне.
– И что вы отвечаете?
– Говорю, что он умер и был погребен.
– Наверное, им это не кажется забавным! – расхохотался граф.
– Терпеть их не могу! Я ведь ученый, а не скоморох. Я привык работать в тишине и одиночестве. Пожалуйста, избавьте меня от этих паразитов!
– Увы, Говард, все только начинается.
Долину наводнили полчища репортеров, ученых, торгашей, а главное – туристов. Гробница Тутанхамона стала обязательным пунктом экскурсионного маршрута. Полагалось осмотреть вход и попытаться проникнуть внутрь. Всем хотелось познакомиться с Картером и расспросить его обо всем в подробностях. Вокруг гробницы стоял гомон, толкотня, клубилась пыль.
Публика прибывала в двухколесных тележках или верхом на осликах прямо на заре и рассаживалась на каменном парапете, которым Картер велел огородить гробницу. Все ждали каких-нибудь невероятных событий. Туристы располагались в Долине, как у себя дома, на весь день. Они читали, болтали и фотографировались на фоне гробницы. Когда появлялся Картер, его забрасывали вопросами. Говарду не раз казалось, что парапет вот-вот рухнет.