Затем еще одно соображение. Я считаю, что при первом обращении к нам необходимо всегда ответить на письмо по существу, помимо того, что напишешь о необходимости связаться с местным центром, так как такой наш ответ, во-1) дает сразу необходимые директивы и, во-2) внушает доверие к тому, что партия не звук пустой, а нечто реальное, могущее ответить на все вопросы в лице Секретариата Центрального Комитета.

Думаю, что работа таких товарищей, как Горбунов, весьма полезна, так как она создает те кадры сочувствующих, из которых можно при занятиях, пропаганде и агитации подготовлять новых работников. Новые работники нам необходимы, ибо ряды наши редеют весьма сильно, а пополняются слабо и очень.

Теперь вот какие конкретные дела. Из Кургана приезжал сюда один левый эсер, который сообщил в 1-й Городской район (у него там личные знакомства), что в Кургане нет никакой нашей организации, а что пункт крайне важный, ибо оттуда мы можем получать большое количество хлеба. Левые эсеры послали туда своих людей, и, возможно, при отсутствии нашей партийной организации они завоюют пункт. Мы не можем выделить ни одного человека, так как в области все на учете, кто может быть использован, — идут непрерывные конференции и съезды губернские и уездные. Думаю, что Вам необходимо направить туда кого-либо.

Далее посылаю Вам копии выдержек из двух писем нашей Лидии Ивановны[57] из Чистопольского уезда, Казанской губернии. Обратите внимание на этот пункт. Это один из богатейших уездов по продовольствию во всякое время, а теперь он сугубо важен.

И еще. Мне сообщил кто-то из партийных районных работников, что в связи с переживаемым моментом меньшевики ведут усиленную агитацию по всей России. В частности, в Уфу они направили некоего Исакова, который поведет там без всякого сомнения самую определенную черносотенную агитацию, пользуясь продовольственным кризисом.

На сем надо бы кончить, по есть и еще вопрос. Вы пишете, что Центральный Комитет должен субсидировать области. А нельзя ли Петроградскому бюро Центрального Комитета получить некоторую субсидию, а то с отправкой и упаковкой типографии мы здорово поизрасходовались, и хотя Екатеринбург и прислал 15 тысяч рублей за типографию, но эти деньги уже вышли, и если бы не «Прибой», то мы сели бы на мель. Петроградский Совет рабочих и красноармейских депутатов обещает денег, и я рассчитываю их получить, но думаю, что и Вам не мешало бы поддержать нас.

Ставлю точку и говорю: до следующего письма.

Горячий привет Якову Михайловичу…

Крепко целую.

Елена.

12 августа 1918 г.

Дорогая моя Елена Димитриевна, у нас хорошо налаживается дело с получением протоколов, отчетов организаций.

Прочитывая их, чувствуешь самую живую связь с организацией, вырисовывается ее физиономия.

Ну и довольна я, что в парт. работе. Нужен бы ряд подсобных работников, авось подыщу.

Инструкции Секретариата, немного обделав, рассылаю без высокой санкции.

На днях выработаю примерную ежемесячную отчетность (краткую анкету) для организаций…

Я широко пользуюсь услугами Петроградского телеграфного агентства — лично связалась с ним, они посылают мне все не переданные в печать телеграммы и печатают мои воззвания к партийным организациям.

Крепко, горячо жму руку.

Клав.

8 октября 1918 г.

Дорогая Елена Димитриевна, в Томске 1 сентября была нелегальная конференция. Собрались представители Томска, Омска, Челябинска, Барнаула, копи, Ново-Николаевска — всего 10 человек. Обсуждался вопрос о налаживании связей и укреплении организаций. Выбран ЦК — почему ЦК — не знаю — из 5 человек.

Настроение сильно нарастает — ждут «октябрьского» переворота. Задачи партийной публики — удерживать массы от выступления.

Не только у рабочих по городам, но и у крестьян настроение за Советскую власть. Подготовляется железнодорожная забастовка. 1 октября должна состояться легально железнодорожная конференция — вопросы экономические.

Вот сколь яркие сведения.

Одну девушку из Сибири я просила зайти к Вам, чтобы Вас информировать.

Посылаю последние постановления ЦК.

Всего самого лучшего, привет от всей моей семьи.

Клавдия.

Москва, 21 октября 1918 г.

Дорогая Елена Димитриевна!

Ваше письмо от 15-го получила. Отвечаю по пунктам:

1) Если из докладов и отчетов «Северной бедноты» видно, что без субсидии ЦК будет страдать дело, надо субсидировать в размере по вашему усмотрению, руководствуясь отчетами.

2) С сентября месяца оклады членам ЦК увеличены до 1200 — бессемейным, 1500 — семейным, 1000 — агентам ЦК и 20 рублей суточных при командировках…

Шлю горячий привет.

К. Новгородцева.

Москва, 26 октября 1918 г.

Дорогая Елена Димитриевна!

Я считаю необходимым собрать самый важный статистический материал, характеризующий состояние нашей партии — ЕДИНОВРЕМЕННО.

Удобным моментом для получения такого материала будет съезд Советов[58]. Поэтому ЦК дал следующие радиотелеграммы.

«ЦК предлагает всем организациям послать отчеты о партийной работе, обязав делегатов явиться в Секретариат ЦК. Отчеты целесообразно составлять согласно рассылавшихся неоднократно анкет».

Было бы желательно, чтобы Вы обращали внимание приезжающих к Вам провинциальных делегатов на предложение ЦК; просим в каждой организации возможно тщательнее собрать материал, позаботиться, чтобы материал толковым, осведомленным товарищем был передан в Секретариат, чтобы товарищ мог давать недостающие дополнительные сведения, какие Секретариат запросит.

Было бы не лишним, по-моему, разослать тотчас же по губернским комитетам циркулярное письмо с указанием важности единовременно собрать со всей Советской России материал о состоянии партии.

Привет. К. Новгородцева.

30 ноября 1918 г.

Дорогая Елена Димитриевна!

Вполне согласна с Вами, что ЦК должен извещать о своих заседаниях, но… как практически это осуществить?

Заседания бывают не часто, все важные постановления и новая линия, если таковая намечается, — тотчас же печатаются. Не подлежащие оглашению постановления посылаются Вам по возможности без задержки. Ход прений не протоколируется. И теперь даже устно о ходе прений не сообщает мне Яков Михайлович — некогда. Раньше 2–3 часов он не приходит домой, за редкими исключениями утром иногда стоя выпьет стакан чаю и идет или на лекцию, или на прием, или его ждет кто-нибудь в квартире. По самым необходимым вопросам получаю ответы от Якова Михайловича по телефону в часы занятий. У него теперь только самые важные приемы, но едва ли кто-нибудь принимает столько делегаций и отдельных товарищей по вопросам общегосударственным.

Что же делать? Последнюю неделю Яков Михайлович не раз возвращался в таком состоянии, что за него становится немного жутко. Я попрошу Якова Михайловича, чтоб он кого-либо из цекистов, хотя бы Владимирского, просил аккуратнейшим образом информировать Вас. Иного выхода я не вижу. Поговорю с ним.

На конференцию к Вам никто не приедет. Нет возможности. Бросаю это письмо в почтовый ящик, оказии не предвидится. Доклады о работе мы получили и городской доклад уже использовали в печати…

Так спешу, что не хватило в ручке чернил, пишу карандашом. Извиняюсь за свою мазню. Целую. Привет от всей семьи.

Клавдия.

2 декабря 1918 г.

Дорогая Елена Димитриевна, во-первых, выполните мою просьбу: пошлите мне Вашу фотографию. После того как на женском съезде воспевали Коллонтай, я решила, что необходимо дать портреты и биографии товарищей женщин, работа которых для партии громадна. И пока у меня в голове вертится 2 имени — Надежды Константиновны и Ваше. Я слишком хорошо помню письма Надежды Константиновны, которые она рассылала в нелегальные времена на места активным работникам. Знаю, что и Вы не покладая рук и на воле и в ссылке работали среди партийных товарищей, помню, что давали Ваши письма в ссылке. Может быть, Вы укажете еще кого-нибудь. Прежде — людей, заслуги которых перед партией значительны, после — более мелкую публику. Нужно будет дать биографии Николаевой, В. Н. Яковлевой. Жду ответа…