Изменить стиль страницы
В. В. Набоков
(1899–1977)
ПАСХА
Я вижу облако сияющее, крышу
блестящую вдали, как зеркало… Я слышу,
как дышит тень и каплет свет…
Так как же нет тебя? Ты умер, а сегодня
синеет влажный мир, грядет весна Господня,
растет, зовет… Тебя же нет.
Но если все ручьи о чуде вновь запели,
но если перезвон и золото капели —
не ослепительная ложь,
а трепетный призыв, сладчайшее «воскресни»,
великое «цвети», — тогда ты в этой песне,
ты в этом блеске, ты живешь!..
М. Кузмин
(1872–1936)
ПАСХА
На полях черно и плоско,
Вновь я Божий и ничей!
Завтра Пасха, запах воска,
Запах теплых куличей.
Прежде жизнь моя текла так
Светлой сменой точных дней,
А теперь один остаток
Как-то радостно-больней.
Ведь зима, весна и лето,
Пасха, Пост и Рождество,
Если сможешь вникнуть в это,
В капле малой — Божество.
Пусть и мелко, пусть и глупо,
Пусть мы волею горды,
Но в глотке грибного супа —
Радость той же череды.
Что запомнил сердцем милым,
То забвеньем не позорь.
Слаще нам постом унылым
Сладкий яд весенних зорь.
Будут, трепетны и зорки,
Бегать пары по росе
И на Красной, Красной горке
Обвенчаются как все.
Пироги на именины,
Дети, солнце… мирно жить,
Чтобы в доски домовины
Тело милое сложить.
В этой жизни Божья ласка,
Словно вышивка, видна.
А теперь ты, Пасха, Пасха,
Нам осталася одна.
Уж ее не позабудешь,
Как умом ты ни мудри.
Сердце теплое остудишь, —
Разогреют звонари.
И поют, светлы, нестроги:
Дили-бом, дили-бом-бом!
Ты запутался в дороге?
Так вернись в родимый дом.

КРАСНАЯ ГОРКА

Последний день пасхальной недели — Красная горка (первое воскресенье после Пасхи).

Слова «Красная горка» были известны по всей России и означали весну с ее красным солнышком, с ее красной Пасхой. Весна красная, т. е. красивая, веселая, оживленная долгожданным теплом и водами, сбросившими ледяные оковы. В это время обыкновенно реки разливаются от снегов и заливают низменности, причем остаются возвышенные, гористые места, или горки, где на Пасху обычно и устраивают гулянья.

Еще в дохристианские времена на Руси весной отмечали Красную горку (другое название этого праздника — Ляльник. Леля — дочь Лады, богиня возрождающейся природы, первых всходов, молодости, любви. От имени Лели образовались такие слова, как лелеять, люлька, ляля).

Обычно девушки выбирали Лелю, наряжали ее в белый вышитый сарафан. Они надевали на нее венок из свежих цветов, перевязывали лентами, вплетали в косы зелень. Лелю усаживали на скамью из дерна, на которой уложены приношения: по одну сторону — хлеб, а по другую — кувшин с молоком, масло, яйца, сыр, сметана, у ног складывали сплетенные венки. Вокруг нее водили хороводы, а Леля раздавала угощения и подарки подругам, бросала им венки. Эти подарки сохраняли на счастье. Праздник проводился на возвышенности, поэтому и называли его еще Красная (или Девичья) горка. Именно на этом празднике Снегурочка прыгнула через костер и превратилась в белое облачко. Во времена древнерусского язычества в этот день зажигали по холмам священные костры — огни в честь Даждьбога (бог Солнца, его олицетворение). Вокруг огней совершались жертвоприношения и мольбища. Здесь же вершился суд — «полюдье».

В большинстве краев России Красной горкой называли первое воскресенье после Пасхи, хотя в некоторых местах так именовали Юрьев день, но везде Красною горкою величали весеннюю пору, время свободы от тяжелого земледельческого труда, когда к сельскохозяйственным делам еще только приступают. Обыкновенно в это время еще вся молодежь была в деревне, никто из тех, кто занимался промыслами фабричными, плотницкими или речными работами, не уходил на заработки. Между тем — каждый крестьянин-семьянин желал принять работницу в дом, и если имел неженатого сына, то старался в это свободное время окрутить молодца.

Красная горка считается девичьим праздником, и поскольку в этот день происходят свадьбы и идет усиленное сватовство, то на игры являются обыкновенно все девушки до единой (конечно, в лучших нарядах, потому что в этот день происходит выбор женихами невест). Считается даже дурной приметой, если какой-нибудь парень или девушка просидят на Красную горку дома: такой парень или совсем не найдет себе невесты, или возьмет рябую уродину; а девушка или вовсе не выйдет замуж, или выйдет за какого-нибудь последнего «мужичонку-замухрышку».

«Сочтемся весной на бревнах — на Красной веселой горке, сочтемся-посчитаемся, золотым венцом повенчаемся», — гласит народная прибаутка. И ждут этих дней заневестившиеся девушки с неменьшим нетерпением, чем Светлого воскресения. Весело проходили «зеленые смотрины». В Костромской губернии, например, существовал обычай, позволяющий парням обливать водой приглянувшихся им девушек. Кто обольет которую, тот за нее и должен свататься.

До позднего вечера звучали песни и водились хороводы:

Не шелковая травинка
Окол пенья вьется,
Красавица девушка
Дружка не дождется.
Я ждала два месяца,
Подожду денечек:
Не воротится ль назад
Миленький дружочек?
Встретила, заметила
Своего любезного:
«Ты пожалуй, молодец,
В нашу круговую,
Выбирай-ка, удалой,
Девицу любую».

В Северном Поволжье Красная горка называлась «кликушным воскресеньем», т. к. в этот день односельчане ходили к домам молодоженов, «окликали молодых», которые за пение выносили по яйцу и стопочке.

Вьюница-молодица!
Выходи на крыльцо,
Выноси красное яйцо!
А не вынесешь яйцо,
Разломаем все крыльцо.

В этот день совершалось заклинание весны. Оно начиналось с солнечным восходом и проходило на той же Красной горке. При первых лучах солнца молодежь с выбранной «хороводницей» во главе приступала к выполнению старинного обряда. Хороводница выходила на середину круга и произносила заклинание: «Здравствуй, красное солнышко! Празднуй, ясное ведрышко!.. Я, девушка (имя), путем-дорожкой шла-прошла, золот ключ нашла. Кого хочу — того люблю, кого сама знаю — тому и душу замыкаю. Замыкаю я им, тем золотым ключом, доброго молодца (имя) на многие годы, на долгие весны, на веки-веченские заклятьем тайным нерушимым. Аминь!». Все присутствующие при заклинании повторяли каждое слово, вставляя полюбившиеся каждому имена. Затем затягивались песни….