Берне бросился к видеопласту и застал последние мерцания оставшихся листков. Старший предикт отмахнул ладонью назад стремительно проносящийся поток информации и в трехмерной глубине видеопласта, на фоне застывших формулярных листков, четко проступили ряды кодов доступа к каждому из них. Одни коды светились розово-красным цветом, другие едва синели, но все равно, разобрать их не составляло труда.
Берне от волнения стал промахиваться мимо цифр на выбранном листке, активируя каждый знак своим личным опознавателем, внедренным в костную ткань указательного пальца руки. И едва он закончил, как формуляр развернулся и Берне увидел массив текстовых закладок, составляющий полнообъемное досье. Он лихорадочно стал перелистывать страницу за страницей, заполненные специнформацией, формулами и данными физиологических параметров донора. Только в конце более полутора их десятка, Берне нашел то, что инстинктивно ожидал увидеть. Те самые данные о происхождении донора и его истинной физиологической принадлежности.
«Так вот кто они такие, «последыши!», − первой мелькнула мысль, какой-бы невероятной она ни показалась. – «Значит, это реальный факт…». Берне припомнил немногочисленные слухи, тайно проскальзывающие среди населения Аврелиона. И интеллакты и мегалоны упорно придерживались этих слухов. Но на деле старший предикт никогда не слышал чего-либо подобного ни от одного из предстоящих на Откровениях, как бы ни суровой была кара за сокрытие любых тайных, либо крамольных сведений, касающихся всего и всех.
Он знал, что сведения, полученные на Откровениях, служат лишь предварительной информацией, используемой потом в Медцентрах на регулярных полугодовых процедурах эувенизации. Этого требовала процедура отчетов о проведении Откровения. Берне догадывался, что эти отчеты служат лишь проверкой самих предиктов, проводящих Откровения. Вся информация о них и без того дублируется по спецканалу связи с богами Лакки. В каком-бы месте Храма Творения ни совершалось таинство Откровения, оно было тотчас известно Высшей Божественной Силе. Берне понял это из двух-трех фактов, сопоставив разговоры с некоторыми предиктами, проводившими Откровения и невольно исказившими в своих отчетах фактические сведения. Уже на следующих Молениях эти предикты отсутствовали. Старший предикт в дальнейшем никогда их больше не видел.
Неукоснительное соблюдение суровых законов процедур и ритуалов Кодекса Священного Слова воспринимались всеми служителями богов Лакки как первейшую обязанность своего предназначения. Старший предикт сейчас был в смятении. Он понимал, что обладание такими сведениями станет для него последней ступенью над пропастью. Он припомнил слова Главного Жреца о его готовности к Истинному Знанию. Значит, его святейшество предполагал, что он, Берне, не страшиться гнева богов Лакки. Это предполагаемое мнение Главного Жреца придало уверенности Берне в своих намерениях. Он должен выяснить все до конца. И первым его шагом станет разговор с этими мегалонами. Одного из них зовут Марк. Он показался старшему предикту вожаком среди них. И потому с него следует начать. Старший предикт нашел в индексе опознавательный код мегалона Марка и открыл его досье. В нем Берне прочел то, что стало для него первейшим и самым главным поводом встрется с этим человеком. Он был «последышем». А сведения о его паре воспроизводителей, открой Берне эту тайну, станет для Марка событием всей его жизни.
«Можете подключать сразу оба экспликатора... Обратите внимание на процесс компиляции в поверхностную ткань второго сектора обеих средних долей... Милинер Магденборг пожелал оставить предыдущую информацию до окончательной эувенизации…», «…считывание закончено. Запуск определения количества парных ячеек…», «Процесс прерван, процесс прерван, процесс прер…». «…причина неясна. – доложил чей-то голос. − Возможно, в этих областях есть дополнительные, каким-то образом не просканированные объемы первичной ткани…». «Вы правы, милинер Берг… мы отодвинем эти сектора и через внешний контактный узел повторим сканирование ячеек…». «Поторопитесь, милинер Костакис. Завтра эувенизация…».
Несколько голосов влились в сознание Пэра тихим подсознательным мотивом. Пэр попытался освободиться от звуковых фантомов, но они настойчиво, всё усиливаясь, продолжали вести непонятную для него дискуссию. Пэр понял, что эти голоса и их дискуссия имеют к нему непосредственное отношение.
Проанализировав информацию, он понял, что та часть его мозга, которая отвечает за идентификацию личности, каким-то образом не была опознана приборами этих существ. И что этот скрытый идентификационный маркер не дает им провести нужные процедуры, блокируя весь процесс …, …который пока никак не отражался на осознании им своего «Я».
Пэр ясно воспроизводил в памяти все свои прошедшие отрезки жизни. Ничто, несмотря на явно проделываемые с его мозгом неизвестные процедуры, не говорило ему об изменении его личной информации. Вполне возможно, что ее изменение и не входило в планы существ, так явно обеспокоенных возникшими проблемами. Но Пэр понимал, что это его предположение просто утешительный самообман, и что так долго продолжаться не может. Его мозг не бесконечный Лес, в котором можно плутать годами, но так и не найти путь на другую его сторону. Его ментальное убежище, в конце концов, обнаружат. Скорее всего, это произойдет случайно, ведь до сих пор его сознание не претерпело никаких изменений, что говорило о недоступности ментальной области мозга для их приборов Что-то необходимо предпринять.
До сих пор Пэр удерживал себя на краю пропасти панического ужаса только силой воли. Он старался не думать, как ему выбраться из этой ловушки. Дай он себе хоть малейшую слабину − и ему уже не справиться с ураганом неуправляемых эмоций. Но и сложившееся положение, само по себе уже стало безвыходным. Эти существа подбирались все ближе к его единственному и последнему шансу на избавление. Уходить в ментальность, как он это делал прежде, ему не удастся. Как бы глубоко ни был спрятан этот участок мозга, он, как и вся остальная его ткань, все равно остаются в пределах прямого контакта их приборов. И если эти существа не смогут удалить препятствие в решении возникшей проблемы, они просто редуцируют неуправляемую область мозга. Но самое страшное то, что Пэр даже не узнает об этом. Он просто исчезнет вместе с ментальным пространством, которое занимает эту часть коры мозговой ткани.
Пэр решил больше не скрываться от действительности, какой бы жуткой и непостижимой она ни казалась. Осторожно сбавляя уровень энергии ментального поля, Пэр одновременно включил канал внешнего оптического наблюдения. Он понимал, что видеоинформация для него сейчас принесет гораздо больше пользы, чем прослушивание непонятных разговоров.
Едва первые фотоны света проникли в его мозг, Пэр увидел нечто противоположное ожидаемым картинкам. Чудовище, воплощенное в скарановом скелете, по-прежнему находилось в коконе. Но все, что было похоже на предыдущий зрительный ряд, исчезло в мешанине нависших над скелетом разнообразнейших манипуляторов, кабелей и свитых в жгуты, трубчатых тяжей. По ним с разной интенсивностью пульсировала жидкость красного, синего и желтого цветов. Во всем этом хаосе техногенной оболочки, опутывающей скелет, было нечто завораживающе-гипнотическое. Но Пэр не стал задерживать взгляд на нем. Он почти сразу же увидел сбоку кокона сидящих за развернутой плоскостью видеопласта трех существ.
Они наблюдали за быстро сменяющимися разноцветными образами в трехмерном объеме. Все их общение сводилось к движениям голов по отношению друг к другу и манипуляциям кончиками пальцев на поверхности видеопласта. Ни малейших звуков речи не доносилось до Пэра. Он быстро подключил аудиоканал, но это не прибавило ему ровным счетом ничего. Существа по-прежнему оставались немы. Пэр спохватился и расширил диапазон звуковых частот по обе стороны слухового восприятия человека. Ворвавшиеся взвизги ультразвуков и мощная инфразвуковая волна заставили его поспешно вернуться к нормальному уровню.