Всё время нашего с ним общения, я хотела верить в любовь, во взаимность, в сказку, которая, как говорят, порой случается. Встречаются два человека и живут всю жизнь вместе. Как две половинки одного целого. Как это прекрасно встретить человека и понять, что это именно твой человек, что с ним легко, понятно и тепло. Со мной такое случилось, ведь, правда, случилось! Вот только моя сказка взаимности не нашла.

- Пообещай мне, что не будешь плакать, - потребовала от меня Анька, когда мы подошли к стоянке такси.

- Не буду, - сказала я.

- Не будешь обещать или не будешь плакать?

Я растянула губы в улыбке, в порыве чувств сестру обняла.

- Не буду плакать, - пообещала я. – Потому что толка от этого никакого.

- Правильный вывод. – Анька ободряюще ущипнула меня за щёку. – Ну их, этих мужиков. Всё у нас будет хорошо.

На часах два часа ночи. Новый день начался.

Я села в такси и захлопнула дверь. Закрыла глаза, как только поняла, что сестра меня не видит.

- Тяжёлый день? – участливо спросил таксист.

- Жуткий, - созналась я.

По дороге домой я что только себе не придумала и не представила. Давид уехал нетрезвый, один, в неизвестном направлении. Я даже вообразила, как он караулит Алину у ресторана, в желании с ней поговорить. А потом они уезжают вместе. И я, додумавшаяся до такого, едва не задохнулась. То ли от ревности, то ли от разочарования. Но уж чего я точно не ожидала, так это обнаружить Давида Кравеца в своём подъезде, сидящим на ступеньках у моей двери, с бутылкой виски в руках.

В первый момент я остановилась, глядя на него и не зная, что предпринять и как реагировать. Потом посоветовала себе сохранять спокойствие. Не радоваться заранее его приходу, и не переживать из-за слов, что он мне скажет. Ведь неизвестно, зачем он пришёл.

- Перешёл на виски? – спросила я, доставая ключи от квартиры из сумки.

Давид побултыхал напиток в бутылке. В ней было не больше половины.

- Странно пить французский коньяк в подъездах.

- То есть, мой подъезд не первый, в котором ты пьёшь.

- Если честно, я поначалу спутал, и с час сидел в соседнем.

- Замечательно.

- Ты на меня злишься?

- Считаешь, что у меня нет повода? Соседи могли вызвать полицию.

- Я не буйный. Тихо сижу, тихо пью.

Я открыла дверь и вошла в квартиру. Запретила себе наблюдать за тем, что будет делать Давид. В таком состоянии я лицезрела его впервые, и чего ожидать не знала. Скинула туфли с ног и прошла в комнату. И только услышала, как в прихожей захлопнулась дверь. А затем шорохи, вздохи, какой-то стук, и вот он, наконец, появился в комнате, и поспешил с очередным вздохом опуститься на диван. После короткой паузы решил сообщить:

- Мне плохо.

- Мне тоже, - порадовала я. – Ужасный вечер.

- Ужасный из-за меня?

- В первую очередь.

- А что я сделал? Я познакомил тебя с папой. А ты разозлилась.

Я повернулась к нему.

- Ты познакомил меня с папой? – переспросила я его. – Протащил меня за руку по всему ресторану, у всех на глазах, будто я кукла. Просто потому, что имел на это право, как ты посчитал! А после заявил, что ты со мной дружишь!

- По-моему, это сказала ты.

- Потому что днём раньше ты озвучил эту мысль своему дедушке! Мне нужно было поддержать легенду! – невольно повысила я голос. И тут же закрыла глаза, стараясь успокоиться. Взмахнула рукой. – Давид, у меня нет никакого желания сейчас это обсуждать с тобой, три часа ночи.

Он глубокомысленно хмыкнул, моргнул.

- Хочешь, чтобы я ушёл?

Я разглядывала его пьяного, сидящего на моём диване. Я хотела, чтобы он ушёл. Хотела остаться одна, обдумать ситуацию, а, может, и поплакать. Но выпроводить Давида за дверь глубокой ночью, пьяного, у меня не хватило духу.

- Будешь спать на диване, - сказала я ему.

- На диване? – переспросил он, причём недоверчиво. – То есть, ты вот так решаешь проблемы?

- Мне даже интересно, какие проблемы можно решить подобным образом?

- Вот и мне… интересно! – Он выразительно запнулся.

- Я не решаю никаких проблем! И решать не собираюсь. Решай свои проблемы сам!

- Ах вот как! – Давид неприятно засмеялся. – Прошла любовь!

Я в гневе ткнула в него пальцем.

- Не смей говорить мне о любви! Тем более, в таком тоне.

- Я всё равно не понимаю, в чём я виноват!

Я остановилась перед ним.

- Если ты не понимаешь, то это, на самом деле, серьёзная проблема. Причём ко мне она не имеет никакого отношения. И даже если бы я захотела в это влезть, у меня бы вряд ли что-то получилось. Потому что это не моя проблема! – повторила я внушительно. Замолчала и нервно облизала губы. – А просто сидеть рядом и держать тебя за руку, прости, слишком тяжело.

Давид меня выслушал, вроде бы внимательно, потому что хмурился, но затем тяжело качнул головой.

- Я тебя не понимаю.

- Вот поэтому я и предлагаю тебе лечь спать.

- Я не хочу спать. Я хочу разобраться в том, что ты вбила себе в голову!

- Ах, это я себе вбила в голову!..

- Ты опять про Алинку?

- Это не я про Алинку, это ты про неё.

- Лид, ты дура?

Я встретилась с ним взглядом, после чего взяла и кивнула.

- Да. Понимаю это всё чётче и чётче.

- Я тоже.

Я показательно указала ему рукой на дверь.

- Дорога на все четыре стороны тебе открыта, Давид. Ветер в спину.

- Как хорошо ты заговорила, - поразился он. – Ненадолго тебя хватило.

- В каком смысле?

- Ну… - Он изобразил руками в воздухе нечто неопределённое. – Когда мы познакомились, ты была милой, весёлой, нетребовательной. По мозгам мне не ездила.

- Правда? А ты казался нормальным мужиком, адекватным и уверенным в том, что ты делаешь. Все мы ошибаемся, как показывает жизнь.

- И в чём же я стал неадекватным?

- Нормальные люди не ведут себя так, как ты себя сегодня вёл.

Давид поморщился.

- Все иногда выпивают, Лида!

- Да, вот только поводы и причины у всех разные, согласись. – Я в один момент вдруг выдохлась и присела на кресло. Руки сцепила. Понимала, что следующие слова мне придётся заставить себя произнести. – Ты всё ещё переживаешь из-за развода.

Давид вскочил с дивана, как ужаленный, будто и пьян не был. А на меня с высоты своего роста взглянул зверем.

- По-моему, это у тебя проблема, - выдохнул он. – Ты ревнива без меры.

- Я не ревную, - сказала я, стараясь не смотреть ему в лицо. – Просто пытаюсь смириться с той реальностью, что есть. Раньше у меня не было оснований вникать в это, я не думала о твоей бывшей жене, наверное, вообще ни о чём не думала. А в последние дни ты мне всё наглядно продемонстрировал.

- Что? Что я жену люблю? – Давид неприятно ухмыльнулся, покачал головой. – Не люблю. Поэтому развёлся.

- Тогда из-за чего ты бесишься? Из-за того, что она тебя не любит? Или, как ты считаешь, недостаточно?

Он молчал. Стоял, смотрел на меня и молчал. А в глазах такая темнота, что я поняла – угадала. И сама уже этому была не рада. Я помедлила ещё секунду, после чего тоже поднялась, а Давиду негромко сказала:

- Я ложусь спать, я устала.

Он наблюдал за мной, как лев на охоте. Одними глазами. Продолжал стоять посреди комнаты, напоминая мрачную статую, и только взглядом меня преследовал. Поэтому я захлопнула дверь спальни, просто чтобы избавиться от его взгляда. Закрыла дверь и прижалась к ней лбом. Сердце билось где-то в горле, было больно, а в душе глухое отчаяние. А всё из-за смятения, из-за того, что я неожиданно для себя оказалась на пороге чужой души, и дальше ничего не видно, сплошной туман. Хотелось развернуться и убежать, ведь не зря предупреждают, что лезть к другому человеку в душу, дело неблагодарное. Я и не хотела, как-то случайно получилось наступить на больной мозоль любимого мужчины.

Я стояла, прижимаясь лбом к прохладному дереву, закрыв глаза, и слушала его шаги за дверью. Давид прошёл по комнате туда-обратно, после чего ушёл на кухню. А я раздумывала о том, почему он здесь. Почему не уходит, хлопнув дверью, проклиная меня за то, что лезу, куда не надо. Зачем ему я, эта маленькая, чужая квартира, все эти разговоры и ссоры. Мне очень хотелось понять, что именно его здесь держит. Помимо изрядной доли алкоголя. К тому же, он уже не казался таким уж пьяным.