Олег открыл книгу, и поднял ее так, чтобы Остроглаз не увидел написанного.

- Прости. Негде нам поселить такую большую особу, тем более тайно. Прощай, - сказал он и поднялся с места.

- Да мне любой сарай подойдет.

- Даже сарая нет.

На крыльце со стороны деревни раздались тяжелые шаги.

- Олег. Ты здесь? Чего не идешь? Все собрались уже, - прокричал кто-то снаружи.

Дверь открылась, и на пороге показался Бокучар, изрядно похудевший, но все еще большой и крепкий. Аккуратно подстриженная каштановая борода его больше не подметала круглый живот, подпиравший грудь, а еле прикрывала шею.

- Кто это тут с тобой?

- Да вот, некий Остроглаз. С непонятными просьбами, я собирался его отправить обратно.

- Почему же с непонятными просьбами? – запротестовал Остроглаз. – Все ведь ясно, как летнее небо над степью. Я здесь имею лишь одно намерение – научиться тому, как обустроить быт крестьян, подобно вашему.

Бокучар сложил руки на груди. Этот жест остался вместе с крохами души настоящего Бокучара, и появлялся он лишь тогда, когда наместник чего-то не мог уложить в косматой голове.

- Но вот вы мое имя знаете, а как же ваше имя?

Олег хотел вмешаться, но не успел.

- Бокучар.

- Тот самый? Неужели? Ну, наконец, я достиг цели. Наслышан я о ваших подвигах, в качестве главы деревни. Просто сказки какие-то рассказывают. Прошу, позвольте мне остаться, чтобы я мог набраться от вас знаний.

Олег подошел к Бокучару, но наместник приветливо подался вперед.

- Конечно! Будете моим гостем.

- Бокучар, не стоит нам…

- Олег, он хочет нести наши порядки за пределы Лысовки. Разве это не то, что нам нужно? Мы ведь об этом говорили. Как же будет хорошо, когда все деревни переймут наши порядки! Прошу вас, - Бокучар отворил дверь в деревню, - Проходите, – указал он раскрытой ладонью. - Коня я прикажу отвести в конюшню, о нем позаботятся, не волнуйтесь. Мы хотели обсудить кое-какие важные вопросы и если вам интересно, можете поприсутствовать.

- С удовольствием, – сказал Остроглаз, и пошел бок о бок с наместником. Олег пошел следом.

- Это, что у вас тут, яблоня? Среди зимы? Да еще и цветет, помилуйте, как? – закричал от удивления Остроглаз, когда увидел спелые красные яблоки на дереве в первом же дворе. – Чудеса и правда. Вы, должно быть, чародей?

- Ну, что вы, конечно нет, – ответил Бокучар улыбаясь. – Толика знаний вкупе с умениями – вот, что творит настоящие чудеса.

Эту фразу он заучил по наставлению Теодора Кительсона.

- А это груша там? Клянусь богами, я должен выпытать у вас секрет, который вы скрываете за «знаниями и умениями», - сказал Остроглаз и засмеялся.

Бокучар тоже засмеялся, а Олег вновь подумал о том, что стоило выпроводить гостя еще до прихода наместника.

- А какие дома-то у вас здесь. Избы просто загляденье. А сколько их здесь, и сосчитать трудно. Честно скажу, далеко не такое я ожидал увидеть.

- Да, много тут люда живет, - сказал Бокучар.

- А вы похрамываете, заметил, будто ноги деревянные. У вас тут знахарей нет что ли? Кости полечить ваши надо.

- Уже не вылечить мой недуг. Старость, понимаете.

- Ах, да. Но старость влечет за собой и опыт, который мне не терпится у вас перенять. А куда мы, кстати, идем?

- В усадьбу, там нынче дворовые соберутся.

- Как дворовые? Все дворовые? Как же они все влезут то в усадьбу?

- Не все, конечно. Дворов, и правда, много, так мы их по пять штук и объединили, и обозвали пятидворье. В каждом пятидворье есть свой голова, стало быть, пятидворник, вот они и будут.

- Удивительно.

Так за разговорами о порядках, которые навел Бокучар, они дошли до усадьбы, где толпа мужиков, молодых и старых, стояла у крыльца, тихо беседуя.

- Заходим, - скомандовал Бокучар.

Пятидворники сбили снег с сапог об крыльцо, после чего двинулись в пустую залу.

Когда зала заполнилась, Бокучар сказал Остроглазу встать чуть позади и внимательно смотреть и слушать «как тут у нас дела делаются». Гость отошел назад. Но смотрел он не за тем, как решаются житейские проблемы деревни, он смотрел  за тем, как общаются между собой и с наместником крестьяне. Они свободно толковали, размахивая руками, а иногда даже подшучивали друг над другом, после чего снова принимали самый серьезный вид. Ни на одном лице он не увидел страха. Только одно лицо показывало недоверие, это было лицо Олега, он стоял в противоположном конце, опершись плечом на дверь. Остальные вообще не замечали Остроглаза. Слишком важно им было решить, кто должен стать приказчиком на будущий месяц.

«Не такой мне рисовал деревню, Мокроус, - подумал он, - Может Леший одурманил их чем?».

Остроглаз принял самый рассеянный вид и заходил за спиной Бокучара, разглядывая деревянную стену с различными картинами, среди которых он узнал и фигуру Бокучара. Он осторожно провел кончиками пальцев по дереву, якобы изучая рисунок, а сам вонзил в углубление в стене крохотную булавку со стеклянной головкой.

Булавка эта, как и все чем пользовался Остроглаз в своем ремесле, была не простая, но знали об этом только двое – сам Остроглаз и мастер, который ее сотворил, чье имя охотник за нелюдями хранил в тайне. Первым делом Остроглаз полагался на свой ум, а уже потом на все остальное, но иногда, в особенных случаях, к коим он отнес случай с лешим в теле человека, он прибегал к помощи этой маленькой, практически незаметной вещицы. Булавка, как и положено, имела острый конец и головку, но головку особенную. Выполнена она была из крепкого хрустального стекла, которое в Тридевятом Царстве ценилось дороже золота и пары десятком людских жизней, но не это делало ее незаменимой. Мастер поместил внутрь хрусталя каплю взятую из Огненной Реки, также известной как Река Смрадная, что протекает где-то среди бесконечных ледяных ущелий севера, куда людям уже несколько веков как ход закрыт. Откуда у мастера взялась капля Остроглаз знать не хотел. Благодаря этой крупице великой, и практически былинной, реки охотник мог видеть невидимое. Капля живо реагировала на присутствие сильного духа переменой цвета. Среди людей она оставалась прозрачной, тогда как около духов обретала смолянистый черный цвет. Но на это требовалось некоторое время.

- Остроглаз, вам не интересно? – спросил Бокучар.

- Что вы. Я лишь на миг отвлекся на эти чудесные рисунки.

- У нас осталась еще одна проблема, которую надо бы решить побыстрее.

Пятидворники снова зашумели, как шумит море в шторм, среди которого Бокучар выглядел могучей скалой, стойко принимающей валы. Остроглаз дослушал споры относительно высоты заборов, после чего пятидворники разошлись по домам, а Бокучар предложил Остроглазу остаться в одной из комнат на ночь, а уже утром по-настоящему поговорить. Остроглаз предложение принял, и отправился в выделенную комнату, а Бокучар похромал на второй этаж.

- Он мне не понравился, - сказал Олег, ожидавший наместника в его комнате.

- А, Олег. Я думал ты ушел.

- Он носит маску. Вся эта его любезность и жизнерадостность ему не к лицу. В нем чувствуется воинская сила, а не эта изнеженная трепетная душа ветреного дворянина.

- Я ничего такого не заметил.

- Ты доверчив как ребенок. Тебе дай волю, так ты весь мир приютишь на дворе. Люди не звери, пойми. Они намного хуже. Намного опасней.

- Напугать меня хочешь, Олег?

- Предостеречь. Выгони его – так будет лучше. Он мне не нравится. Если бы Тео был здесь, он бы сказал также.

- Я хочу его оставить до завтра. Хочу показать, как мы живем, чтобы он, показал это кому-нибудь еще.

- И что тогда?

- Люди поймут.

- Боги! – воскликнул Олег. – Ничего они не поймут! Пока у нас во главе сидит царь, ничего не изменится!

- В книге Тео все четко прописано.

- Это всего лишь книга. На бумаге все выглядит проще, чем на самом деле.

- Но ведь у нас получилось.

- Мы исключение. Беглый крестьянский сын, иноземец и Леший – хороша компания! Троица бравых молодцев, которая решила поменять вековой устой. Нас точно нельзя брать в пример.