— Во всём виновато прошлое, — вздохнул доктор.

— «Прошлое»? — не понял Такума.

Кота-сенсей сверкнул очками и, понизив голос, пояснил:

— Понимаешь, я был его любовником… первым. И мы не очень хорошо расстались.

— Ясно, — хмуро ответил Такума, жалея, что задал этот вопрос.

Внутри у него разыгрался настоящий шторм. Его первый? Тот, о котором Кей до сих пор вспоминает с трепетом? Соперник?! Эти мысли Такуму даже смутили: «И о чём это я только думаю?!»

Он помрачнел и спросил:

— Ну и зачем вы мне об этом говорите?

— Просто, чтобы ты знал… — Кота-сенсей расплылся в улыбке. — Я собираюсь вернуть Кея, так что…

Такума поджал губы.

«Что это он такое говорит? И почему я закипаю? — с раздражением подумал он. — Какая же у него всё-таки мерзкая физиономия!»

— Я не шучу, — подождав реакции и не дождавшись её, добавил Кота-сенсей, улыбаясь ещё шире. — Хочу, чтобы ты был в курсе: мы соперники. И как бы Кей за тебя ни цеплялся, я его всё равно отобью. Ведь я подхожу ему гораздо больше. Я-то его люблю.

Такума заскрипел зубами. Этот докторишка его выбесил.

— Как вас там? — проскрипел он, едва сдерживая раздражение. — Мне вообще-то поровну, что вы там собираетесь делать, но хочу вас предупредить кое о чём.

— О чём? — с прежней улыбкой спросил Кота-сенсей, которого реакция парня бесконечно забавляла.

Такума дёрнул доктора за воротник, придвигая к себе, и едва ли не прошипел:

— Хоть пальцем до Кея дотронешься…

Кота-сенсей ничуть не смутился:

— Надо же, как я и думал.

Такума отпустил его и растерянно отступил на шаг:

— «Думал»?

«В каком это смысле? — озадачился он. — И что это он так лыбится?»

Кота-сенсей деланно зааплодировал, щурясь в улыбке:

— Тебя задевает тот факт, что кто-то может посягнуть на того, кого ты любишь. Разумеется, Кей не поведётся: у нас всё давно закончилось. Я просто хотел тебя проверить. Что ж, поздравляю, тест ты прошёл.

Такума вспыхнул.

«Он просто хотел выяснить, что я чувствую к Кею? — понял он. — Да я сам давно понял, что люблю его. Но я такое вслух никогда не скажу!»

Кота-сенсей испарился раньше, чем Такума успел это заметить: он выяснил что хотел.

Такума побрёл домой, растерянно пытаясь собраться с мыслями: «Я не хочу, чтобы кто-то пытался отнять у меня Кея. Я больше не хочу оставаться один. Ведь они стали для меня семьёй: и Кей, и Сакура… Я не хочу их терять. Я никому не позволю…»

— Я дома, — сказал он, переступая порог и осознавая, как же это замечательно, что ему есть кому сказать эти простые два слова.

— Добро пожаловать! — Кей тут же оказался у него на шее, встречая его поцелуем, от которого Такума на время забыл о своих неясных мыслях.

— Что-то произошло? — за обедом спросил Кей. — Ты выглядел обеспокоенным.

— Нет, всё в порядке. — Такума сделал вид, что не понимает, о чём речь. — Я устал просто. Сегодня такой загруженный день выдался…

— Давай я тебе массаж сделаю? — Кей на коленях подполз к нему и, целуя его в затылок, погладил по плечам.

— Ладно, — согласился Такума, ложась ничком на татами.

Кей устроился на нём сверху, умело массируя его спину и плечи.

— М-м-м… — пробормотал Такума, закрывая глаза.

Потом он грелся в ванне, расслабленно задрёмывая, и думать забыл о не слишком приятной встрече с доктором.

— Потереть тебе спинку?

Такума открыл глаза. В ванную зашёл Кей, из одежды на котором было только полотенце. Такума вдруг опять почувствовал, что становится горячо, и опрокинулся в воду, едва ли не теряя сознание.

— Такума! Что с тобой? — Кей выронил ветошку и бросился к нему.

Когда Такума очухался, то обнаружил, что лежит возле ванны, а Кей стоит над ним на коленях и обеспокоенно трясёт его за плечо.

— Извини… — пробормотал Такума.

Кей выдохнул:

— Как ты меня напугал! Что произошло?

— Да перегрелся просто, — промямлил Такума.

Кей мазнул по глазам кулаком:

— Как же я испугался! Если бы с тобой что-то случилось… Я этого не переживу!

— Всё нормально. — Такума почти без труда сел, привлёк Кея к себе. — Это просто обморок. Успокойся.

Кей повис на нём, как тряпичная кукла. Такума размышлял о причинах. Похоже, он просто перевозбудился, глядя на него, вот и грохнулся в обморок. Такого не бывало ещё, но, наверное, во всём был виноват массаж, приправленный горячей ванной.

Кей убедил парня сейчас же идти и прилечь, Такума послушался. Его вообще клонило в сон, и он очень надеялся, что хотя бы на этот раз Кей даст ему нормально выспаться. Он завалился на кровать, расслабленно потянулся…

За дверью раздалось шлёпанье босых ног, и в спальню вбежал Кей. Он успел натянуть на себя халат, который криво провисал на его плечах, и принёс Такуме стакан молока. Такума молоко терпеть не мог. Он с жалобной миной взял стакан: — Мне его обязательно пить?

— При анемии молоко очень полезно, — настоял Кей.

Такуме пришлось выпить. Иначе бы Кей продолжал волноваться.

Через пару минут Такума сам собой сполз головой Кею на колени и заснул. Кей впутал пальцы в его волосы и нежно прошептал:

— Спокойной ночи, любимый!

====== Однажды... ======

День за днём одно и то же.

Кей сидел на полу возле кровати, между его расставленных коленей лежал лист бумаги.

— Давай, двигайся… — едва слышно шептал Кей, зажимая левой рукой правую, чтобы не выпадал из пальцев карандаш.

За это время Кей прекрасно понял, что левой рукой рисовать он не научится, как бы ни старался. Нужно было разрабатывать правую. Но вот как? Он даже не мог удержать карандаш в пальцах: будучи напряжёнными достаточно долго, они просто деревенели, потом становились ватными, и карандаш выкатывался из них на пол. Неужели невозможно вернуть то, что он потерял?

«Ну, если честно, — подумал Кей, оборачиваясь к кровати, — я получил взамен нечто большее. Его».

Такума спал с удовлетворённой миной, крепко обняв подушку. После ночных виражей он спал как сурок и не видел, что Кей с утра пораньше мучает себя бесплотными попытками вернуть пальцам былую подвижность. Кей с нежностью дотронулся до волос парня: «Да, его…»

Он развернулся и опять вложил карандаш в дрожащие пальцы. Придерживая их левой рукой, он вывел на бумаге корявый круг. Заново учиться рисовать было так сложно! Пальцы свело судорогой, Кей вскрикнул от внезапной боли, растирая скрюченную ладонь.

Такума вдруг проснулся, подскочил:

— Ты что?

— А? Ничего. — Кей задвинул бумагу под кровать. — Прости, я тебя разбудил.

— А с рукой что? — Такума заметил, что Кей держал руку как-то странно.

— Да так, ерунда. Ты спи, спи… — Кей сделал беззаботное лицо.

«Странно… — Такума поначалу прилёг обратно на подушку. — Обычно он бы уже на мне оказался… Что-то не так!»

Он приподнялся на локте, стараясь заглянуть любовнику в лицо, и тут заметил торчащий из-под кровати лист бумаги.

— А это что? — Такума перегнулся и вытащил его.

И полувзгляда на бумагу хватило, чтобы понять, что здесь происходило. Губы Такумы задрожали, он со стоном закрыл лицо ладонью:

— Это всё из-за меня! Это я во всём виноват!

Кей испытал небольшой шок. Так вот о чём он думает? Он рванулся к Такуме, обхватил его плечи руками и вжался лицом в его шею:

— Ты не виноват. Я сам во всём виноват. Ты же это прекрасно знаешь…

— Кей, я… — начал Такума потерянно.

— Да не волнуйся ты! — Кей постарался улыбнуться (боль в руке была слишком сильной, но он ни за что бы в этом не признался). — Вот увидишь, я опять буду рисовать!

«Мне так его жалко…» — смятенно подумал Такума. Он прекрасно понимал, что улыбка парня надуманная. Он уже научился понимать, когда Кей его обманывает, и сейчас был именно тот случай.

— Кей…

— М-м-м?

Такума решительно взял его лицо в ладони и свалил парня на кровать глубоким поцелуем. Кей даже немного растерялся, потому что Такума обычно так себя не вёл.