- Вот. Это уже что-то дельное, - одобрительно кивнул Цветков. - Поимей в виду, Лосев. Мы пока что не установили, кто убитый. Сейчас нам Откаленко, может, чего нового добавит. Но пока по этой линии… - Он раскрыл папку и, водрузив на нос очки, стал перелистывать подшитые там бумаги. - Так… Ага… Акт вскрытия… Да-а… Прав Лосев, алкоголя он употребил маловато для такой компании… Дальше… пищевые продукты… Вот это, милые мои, тоже странно… - Он исподлобья, поверх очков, поглядел на Виталия: - Ты там какую-то рыбёшку, говоришь, прихватил?
- Так точно. Привозная. И сыр. Кажется, домашний.
- Ну молодец. Так вот. Срочно передай это всё экспертам. В желудке убитого - вон, видишь? - не обнаружено ни рыбы, ни сыра. Вообще. Стало быть, что-то тут не сходится.
- Слушаюсь, Фёдор Кузьмич.
- И предложение Денисова не забудь. Завтра же утром это проверни. М-да… Ясности пока маловато.
- Слушаюсь…
Виталий сказал это почти автоматически. Безотчетная тревога охватила его. Он даже не мог понять, откуда она шла и когда возникла. Из-за того, что убитый не ел привезённой им самим рыбы? Или сыра? Но это можно в конце концов допустить. И вообще тревога шла не от обнаруженных фактов - никаких таких особых фактов и не было пока. Она возникла из каких-то мелких неувязок, из пустяков, на которые сейчас не следовало даже обращать внимания. И росла, росла… Нет, он успокоится, только когда Виктор Анатольевич Исаев допросит Пашку. Потому что Пашка если даже и не признается в убийстве - а вполне вероятно, даже скорее всего он и не является убийцей, - то назовёт кого-то из собутыльников, кто был у него в тот вечер. А может быть, и Зина кого-то из них знает. Да-да, завтра он её об этом тоже спросит. И тогда они, возможно, обойдутся без Пашкиных признаний.
Виталий прислушался. Докладывал Игорь. Не спеша, как бы одновременно размышляя над каждым словом. Такая у него вообще была манера, между прочим. И голос его сейчас звучал буднично, даже скучновато.
Да, впрочем, и хвастаться Игорю было пока нечем. Правда, он ещё вчера утром позвонил в Ростов и договорился с местными товарищами о помощи. Потом Игорь подскочил во Внуково. Там он упросил пилотов, выполнявших очередной рейс на Ростов, прихватить с собой небольшой свёрток - их, мол, там встретят ребята из милиции. Так костюм убитого человека оказался через два часа в Ростове, а ещё через час - на фабрике, которая его когда-то пошила и где его уже ждали. Вопросы, которые поставил Игорь, были следующие: когда приблизительно был пошит этот костюм и в какие крупные города были отправлены для продажи такие костюмы?
И вот сегодня, буквально час назад, из Ростова получен ответ. Специалисты на фабрике определили время изготовления этой партии, а отдел сбыта назвал кучу городов, из которых ростовские товарищи отобрали и сообщили Игорю около трёх десятков самых крупных, где номера телефонов содержали шесть цифр. В Ростове Вали не оказалось. На следующий день Игорь собирался приступить к методическому обзваниванию их в поисках неведомой Вали.
- А кто сказал, что костюм куплен в городе, где живёт эта Валя? - пожал плечами Петя Шухмин. - Совсем, по-моему, не обязательно.
- Но вероятно, - осторожно добавил Валя Денисов.
Валя был человек необычайно аккуратный и дотошный, поэтому ему весьма импонировал путь, избранный Игорем, последовательный, неторопливый и обстоятельный.
- Обзванивать тридцать городов! - не мог успокоиться Петя. - Когда преступник, считай, уже в руках! - И, заметив движение Виталия, поправился: - Ну не преступник, не сам убийца, так соучастник или даже свидетель. Нельзя обойтись разве без такого звона по всей стране? У Откаленко, между прочим, ещё магазинная кража висит и две группы, которые вот-вот что-то нам ещё повесят. Что не одну кражонку, это точно.
- Нет, милые мои, - покачал головой Цветков. - Коли уж пошёл, пусть идёт до конца. Раскидайте по пять городов на брата, и дело с концом. Лосева только оставим, у него завтра дел хватит. - И повернулся к Виталию: - Ты ничего, часом, не забыл?
- Ещё добавил, - угрюмо ответил Виталий.
- Чего же ты добавил? - поинтересовался Цветков. - Будь добр, доложи.
Виталий сказал о своём намерении спросить у Пашкиной жены про собутыльников мужа и, помедлив, добавил:
- Я вот про эту записную книжечку всё думаю, которую мы у убитого нашли. Что там на первой страничке за числа написаны, не пойму. - Он повертел в руках дешёвую книжечку в блестящей ярко-зелёной обложке из хлорвинила. - Записаны они как-то торопливо, на ходу. Цифры корявые, неровные. А вот телефон Вали совсем по-другому записан, видите? Потом написал, не спеша.
- Интересно, где он купил эту книжечку, - заметил Игорь, чуть наклонившись к Виталию.
Цветков привычно поутюжил ладонью затылок и недовольно проворчал:
- Да, милые мои, всё как-то непросто складывается с этим делом. Вот что я вам доложу.
- Накопление тумана, Фёдор Кузьмич, - усмехнулся Игорь. - Первая стадия в любом деле, сами нас этому учите.
- Да брось! Не так уж много здесь тумана, - махнул рукой Петя Шухмин.
- Московская фабрика, - продолжал рассуждать Виталий, рассматривая книжечку. - Бумага дрянная, а уж обложечка… В руки взять противно. И кто-то покупает, однако. В Москве. Какие-то чудаки. Школьники, что ли? Зачем она им… А может… - Он поднял голову и посмотрел на Цветкова: - Надо бы кое-что проверить, Фёдор Кузьмич.
- Именно, - кивнул в ответ тот. - Вот тебе на завтра ещё одно дело. - Он вздохнул и оглядел собравшихся: - Ну всё, милые мои. На сегодня хватит. Валяйте по домам.
Следующий день начался с неудач.
Пашкина жена наотрез отказалась ехать в морг и опознавать убитого. А когда Виталий показал ей фотографии, она решительно объявила, что в жизни не видела этого парня.
- А к Пашке кто хотите мог приехать, - зло сказала она. - И брат, и сват, и племянник. Думаете, я их всех знаю? Вся родня у него такая, как он. Все вкривь и вкось пошли. Глаза бы мои их не видели, зараз этих!
Так же решительно Зина отказалась назвать и собутыльников мужа.
- Всю шваль окрестную приваживает, - глотая слёзы, говорила она. - Каждый день новые. Господи, когда я от него, окаянного, только избавлюсь, кто бы мне сказал!
Словом, Виталий уехал от неё ни с чем. Версия «племянника» не получила нового подтверждения, но и не была опровергнута. Теперь Виталий рассчитывал только на допрос самого Пашки следователем прокуратуры Исаевым.
А Виталия ждало в этот день ещё одно дело, вернее, одна проверка. Мысль о ней мелькнула вчера одновременно у Виталия и Цветкова. Это было связано с новенькой записной книжкой в нелепом зелёном переплёте.
Ни в одном из московских аэропортов в киосках не продавалась такая книжечка - ни в этот день, ни три дня назад, когда произошло убийство, ни в предшествующие дни. Киоскёры вертели в руках зелёную книжечку и пожимали плечами.
Тогда Виталий на всякий случай решил побывать на вокзалах На трёх из них он тут же обнаружил подобные записные книжечки.
- Приезжие исключительно и покупают, - сказал ему один из продавцов, толстый, с одышкой, совершенно распаренный старик, всё время обмахивавшийся газетой, - Москвич такую ерунду никогда не купит. Поэтому в городе и не ищите. Исключительно у нас. И то не идут. Вот, извольте. Мне неделю назад десяток прислали. А продал за всё это время только три. Это же исключительно ненормально! Пользуются, понимаете, моей мягкотелостью.
- А помните, кто купил те три? - поинтересовался Виталий.
- Ну где ж тут упомнить! - Толстяк покачал головой. - Вот последнюю вчера купила молоденькая девушка. Вроде цыганка: чёрные волосы, а в них красная роза, и вся, ей-богу, как роза - глаз не отведёшь! - Он даже зажмурился, словно ослеплённый. - Да, её вот исключительно и запомнил.
- Это значит, третью она купила? А кто купил вторую?
- Вторую?.. Это уже дня два назад. Женщина какая-то.
- А вот парня вы не помните? Он тоже купил на вокзале такой блокнот.