Хочу было уйти, как слышу за спиной голос взволнованной мамы:

— Аманда, если тебя что-то тревожит ты можешь нам рассказать, мы попробуем помочь тебе, ладно?

Нет, вам не спасти меня...

— Да, хорошо... – лишь выдохнула я, скрывшись за стенкой.

*

«Дорогой дневник, сегодня я чувствую себя ужасно! Мне хочется плакать и кричать, ибо мне очень тяжело! Я устала. Ты не знаешь такую боль, которую мне приходится испытывать день за днем. Завтра будет этот чертов тест, что предопределит мою дальнейшую судьбу. Я не готова к ответственности. Это невыносимо! Мне остаётся только сидеть и ждать своей кончины.

Майкл... Сегодня этот парень был заботлив по отношению ко мне, даже слишком. Мы с ним просто друзья, но Майкл для меня, как ты... Я могу ему высказаться и объясниться, при этом зная, что он будет молчать. Только вот, он не знает о моей болезни, которая продолжает терроризировать мою жизнь! Как же я хочу сдаться... Руки сами опускаются. Я живу ради Сэма и родителей. Не хочу причинять боль тем, кого люблю, даже если неосознанно. Недавно, а точнее вчера, мы с Сэмом очень хорошо поговорили. Парень открылся мне совсем с другой стороны, от чего и влюбил в себя ещё сильнее. Надеюсь, он чувствует то же, что и я, ведь...»

Мою идиллию прервал стук в окно. Не оглядываясь, я поняла кто это был, и на лице проскользнула счастливая улыбка. Вскакиваю с белого ковра, бросаю дневник и вразвалочку подбегаю к оконной раме. Спустя секунды, она распахнулась, и я впустила в комнату Сэма Гилмора. Сразу чувствую запах корицы. М-м-м, восторг!

— Привет, — ласково произнёс тот, но я не ответила, поскольку была занята тем, что запирала окно. Закончив с вознёй, я подбежала к парню и поцеловала его так, будто не видела несколько столетий. Мне это было необходимо, как солнце для цветка. Этот поцелуй, словно оживил меня и сделал энергичной, подарил желание идти дальше, не оглядываясь назад. Чувствую, как рука Гилмора приобнимает мою талию и крепко прижимает к себе. Вот мое лекарство — поцелуй с тем, кого я люблю больше всего на свете. Желание его не отпускать все увеличивалось, а негодование пропадало. Мы потихоньку отдалились друг от друга и взглянули в глаза. Как они прекрасны. Цвет не разобрать: вроде карий, но при этом и другой, немного темнее. Сердце радостно бьется в груди, означая умиротворение. Да, именно сейчас я и счастлива.

— Вижу ты по мне соскучилась? — рассмеялся Сэм, а потом и я. Мои руки обхватили шею парня, а тело почти что весит на нем. Улыбка счастья не сходит с лица, когда ещё недавно её и вовсе не было. Нет таких слов, чтобы описать любовь к человеку. А слова и не нужны.

— Ты мне очень нужен, — я прижала его к себе сильнее.

— В чем дело? — тревога блестела в карих глазах парня, меня это напугало. Зная вспыльчивость Гилмора, не хотелось его лишний раз напрягать.

— Завтра будет тест по психологии. Если я проваляюсь, то... то... — язык заплелся, а глаза вот-вот готовы были выдавить слезы. Я такая слабая, что аж тошнит от самой себя. Сэм меня вновь обнял и начал гладить по голове. Я всегда сходила с ума, в хорошем смысле этого слова, от прикосновений парня, но теперь это просто рай. Эх, если б он никогда меня не отпускал.

— Я тебя от всего уберегу, — твёрдо произнес Сэм.

— Правда?

— Ты мне не веришь?

Его сильные руки отодвинули меня на небольшую дистанцию и продолжали держать за плечи. Он наклонил ко мне голову и поднял брови, как бы удивляясь вопросу. От этого на его лбу образовались складки. Меня это рассмешило.

— Верю, конечно верю...

Парень ухмыльнулся, будто он этого и ждал, а затем плюхнулся на кровать и боком смотрел в мою сторону.

На нем все ещё надета верхняя одежда, которую судя по всему, он не собирается снимать. Сэм вновь сделал на лице ухмылку, и его рука потянулась к моему дневнику.

— Так-так, значит ты ведёшь дневник? – смеясь, протянул брюнет.

Мои глаза полезли на лоб. Я с открытым ртом взобралась на парня и принялась хватать бедный дневник, который парень не в коем случае не должен прочесть. Гилмор звонко смеётся, а я пытаюсь вернуть свой блокнот назад, в безопасное место.

— Дорогой дневник... — щурясь, начал считывать слова парень и параллельно хохотать. В груди все горит. Это так неловко, когда парень, любой причём, читает твой личный дневник! Смех пропал, и я уже серьёзно начала злиться. Руки почти выхватили блокнот, но подлец Сэм лёг на живот, тем самым спрятав желанный предмет. В его глазах блестел азарт, ожидая дальнейших моих действий. Любит играть в кошки-мышки?

— Отдай! — я протянула к нему раскрытую ладонь. Терпение было на исходе, но Гилмор не спешил повиноваться. Тот только ещё больше заулыбался, от чего показалось, будто его улыбка вышла за границу лица.

— Отнимешь — отдам! Не отнимешь — прочту все записи!

Ну и ультиматум... Это нечестно!

— Черта с два! — пискнул мой голос. Сэм скривил губы, будто говоря: «Как хочешь, твоё дело», он напрашивается на драку? Уголок рта сделался в улыбку, и я села рядом с ним. Буду играть против правил, не нарушая их. Мое лицо все ближе и ближе к губам парня. Как вдруг...

— Аманда, — позвала меня мама. Её шаги начали слышаться отчётливей, а это означает, что она идёт сюда! Нет, нет, нет!

— Прячься! — мой голос дрогнул и показался звонким, как колокола. Я начала толкать парня на край кровати, пока тот и вовсе не упал. Сэм недовольно кряхтит и прячется под мебель, параллельно смеясь над данной ситуацией. Сердце бешено колотит, и с одной стороны это так забавляет, а с другой убивает оставшиеся нервные клетки. Я быстро приняла удобную позу, будто заполняю свой блокнот мыслями, делая вид, что тут нет никого высокого брюнета. Это абсурд! Мама отворяет дверь и пристально осматривает всю комнату. Её взгляд убийцы всегда заставлял напрячься, а сейчас тем более.

— Что случилось? — с наигранным равнодушием спросила я и сделала вид овечки, которую хотят съесть на десерт.

Мама все ещё молчит и смотрит по сторонам.

—...Там к тебе гости... Майкл, — ответила женщина.

Майкл? Что он здесь делает?

Я встаю на ноги и быстрыми шагами выхожу в коридор, а потом и к входной двери, где на крыльце стоял Майк Стивенс. На парне надет красный пуховик и серая шапка, его нос и губы были красного оттенка. Поправив торчащие волосы на голове, я прошла к выходу и облокотилась об косяк двери.

— Привет? — как-то с вопросом произнесла я, ведь появление парня было неожиданным.

— Помнишь, ты мне обещала сходить куда-нибудь? – украдкой улыбнулся тот, проигнорировав мое приветствие.

Мои каштановые брови задёргались и сделались хмурыми, потому что я забыла о нашем договоре. Неловко.

— Ага, — скривились я губу.

— Ну вот... Я пришёл! Можем сходить в одну кафешку, там подают классные десерты.

Как же все это не вовремя. Почему люди не предупреждают о своих планах, тем более, если это касается других? Тяжело выдыхаю, почесав рукой затылок.

— Оу, прости приятель, но я не могу...

— Если у тебя дела, то я могу подождать, — предложил Майкл, неловко улыбаясь.

— Нет... Я сегодня вообще не могу. У меня в гостях Сэм.

Как же эта ситуация неприятна мне! Лицо друга поникло и он попятился назад. Его руки, которые находились в карманах пуховика, на мгновение задёргались, а затем повиновались. Вот блин...

— Ясно, значит, в следующий раз? — с надеждой спросил Майк.

— В следующий раз.

Парень неловко улыбнулся, все больше пятясь назад, а потом и полностью развернулся ко мне спиной. Я стою у двери и провожаю друга глазами, чувствуя вину за эту ситуацию. Его фигурка все дальше и дальше. Мои руки схватились за ручку двери и медленно прикрыли её, пока силуэт Майкла и вовсе не исчез.

Глава 10: Боль.

Всю ночь не спать и заснуть за час до того, как прозвенит будильник? Конечно, Аманда Хилл умеет и не такое. Хотя, мне кажется, что это оправданно моей бессонницей. Всю ночь я представляла, как меня забирают в психбольницу, как родители проливают слезы, как Сэм навещает меня в пустой комнате, где есть только кровать и маленькое отверстие в стенке, под названием «окно». Если моя жизнь будет такой, то скорее несите яд. Мне это не подходит. С четырнадцати лет я пытаюсь справиться с болью, живущей во мне. Страшно всего лишиться. До теста осталось четыре часа и двадцать семь минут.