Выонг Ван Кхием был так занят борьбой с овчаркой, что не обращал внимания на свистевшие вокруг пули. Опомнившись от удара, собака вновь бросилась на него, но на этот раз он встретил ее ударом финки прямо в горло.

В одно и то же время, только в разных местах, начальник штаба базы До Ван Суан и полковник Шау Ван выступали перед своими подчиненными. Первый, находившийся под впечатлением радостной вести о присвоении генеральского звания и назначении на должность заместителя командующего, распространялся о своем богатом опыте борьбы с вьетконговцами, а второй, получивший хорошую взбучку за события минувшей ночи, распекал сейчас своих подчиненных.

— Майор, ты еще ответишь за побег пленного! Где я возьму сейчас вьетконоговца, чтобы вернуть его начальнику штаба? Молчишь? Ответишь за все! — с угрозой кричал Шау Ван. — Ты же знаешь, что пленного нам дали на одну неделю. На неделю! Ты понял? Делай что хочешь, но пленного найди!

Начальник оперативного отделения, тощий и высокий, пытался оправдаться, но Шау Ван и не собирался слушать. Наконец начальнику оперативного отделения удалось вставить несколько слов в свое оправдание:

— Господин полковник! Вы же сами приказали назначить начальником тюрьмы самого преданного вам сержанта Тьема.

— И ты вспомнил того щенка! — завопил Шау Ван. — Где он? Сбежал? Вскормили и пригрели змею у себя на груди, а сейчас приходится расплачиваться! О бдительности совсем забыли, все думали, что вьетконговцы не осмелятся напасть на базу!

— Господин полковник! Ночью из полка дезертировали семь человек, большинство — охранники тюрьмы. Наверное, они и помогли бежать пленным.

Капитан с красным, как у отпетого пьяницы, носом решил поддержать начальника оперативного отделения:

— Этот пленный — не человек, а дьявол какой-то! Разобрал крышу, выломал поперечный брус. Мало того, он чуть не убил охранника, тот еле-еле очухался.

Разгневанный Шау Ван ходил взад-вперед перед стоявшими навытяжку офицерами, руки его то и дело сжимались в кулаки.

— Этот пленный очень опасен. Недооценили мы его! Теперь уже точно можно сказать, что это он убил начальника уезда, моего брата. Схватить его во что бы то ни стало! Поняли. — Он остановился перед офицерами, стукнул себя кулаком в грудь. — Позор! Позор всем! Да если с нас не снимут погоны за все это, считайте, что мы легко отделались. Вьетконговцы проникают на нашу базу как к себе домой! А ведь мы с вами отвечаем за ее охрану и оборону! Я-то помню об этом, а вот вы позабыли! Ну ничего, я вам напомню о ваших обязанностях! Что могут предпринять вьетконговцы?

Один из офицеров, щелкнув каблуками, ответил:

— Господин полковник! Как я уже докладывал, нам удалось обнаружить уходящих вьетконговцев, окружить их на высоте Маргарет и уничтожить. Трудно сказать, сколько их было в том районе, но сорок пять человек, как доложил командир батальона, были убиты в сегодняшнем бою, а это уже немало! Этот бой вьетконговцы запомнят на всю жизнь. Завтра с рассветом мы продолжим преследование и добьем бежавших в джунгли. Майор, — обратился говоривший к своему соседу, — доложи господину полковнику разработанный нами план.

Майор шагнул к столу, на котором лежала карта района, испещренная красными и синими значками, и начал доклад:

— Господин полковник! Разведчики сообщили, что вот в этом районе, — он ткнул пальцем в карту, — обнаружен большой отряд вьетконговцев. По всем данным, — это отряд, отошедший после сегодняшнего ночного нападения. Нами разработан следующий план действий: одну роту нашего полка скрытно перебросить в этот район и внезапной атакой уничтожить противника. Авиационную поддержку просить не будем: мало от нее эффекта, только насторожим противника. А силами батальона создадим внешний пояс окружения, чтобы не один вьетконговец не сумел прорваться из этого котла.

— Когда вы планируете вывести войска в этот район? — спросил Шау Ван у майора.

— Завтра утром, господин полковник.

— Нет, это поздно! Приказываю выступить немедленно, на сборы — один час! А завтра на рассвете неожиданной атакой захватить вьетконговцев врасплох и уничтожить всех до одного! — крикнул Шау Ван.

С улицы раздались два выстрела. Офицеры переглянулись.

— Пойди посмотри, кто это стреляет в запретной зоне, — приказал Шау Ван капитану. — Посади его на гауптвахту, завтра разберемся!

Боевая группа в составе трех человек — Виня, Тхао Кена и Дао — двигалась среди деревьев и кустарников, ориентируясь на светящиеся окна штаба полка. Первым шел Винь. Он двигался бесшумно, настороженно осматриваясь. Пройдя несколько метров, давал сигнал идти вперед своим друзьям. Следом за Винем шел Дао, а последним — Тхао Кен. Неожиданно Тхао Кен наступил на круглый камень, нога подвернулась, он потерял равновесие и рухнул на землю. Все бы обошлось, но автомат, ударившись о землю, сработал — резко прозвучали два выстрела.

Винь и Дао от неожиданности даже присели за деревьями, а когда поняли, что это за выстрелы, Винь громко скомандовал:

— Приготовиться к бою!

Послышался скрип открываемой двери, шаги человека, а потом и сам он показался в проеме с фонариком в руках.

— Какая сволочь здесь стреляла? — громко крикнул он, освещая кусты перед крыльцом. Луч света упал на Виня, изготовившегося к бою. Не успел офицер крикнуть «Вьетконговцы!», как Винь плавно нажал на спусковой крючок своего автомата, и офицер как подкошенный рухнул на крыльцо. Эти выстрелы всполошили всех находившихся внутри здания.

— Дар, прикрой меня, — скомандовал Винь и в три прыжка вскочил на крыльцо. В открытую дверь он увидел офицеров, убегавших от большого стола с картой, автомат в руках Виня ожил, длинная очередь свалила нескольких офицеров, не успевших добежать до двери в коридор. Крики, стоны, ответные выстрелы, грохот падающей мебели — все слилось в хорошо знакомые звуки боя. Укрывшись за столом, офицеры начали стрелять из пистолетов. Пули с визгом проносились рядом с Винем, щелкали по стенам, впивались в дверь, перегородку.

— Тхао Кен! — позвал Винь товарища. — Быстрее заходи с другой стороны. Блокирую второй выход! — Он достал из сумки два заряда взрывчатки, вставил взрыватели и мягко втолкнул заряды в комнату. Мгновение спустя комнату потряс взрыв. Стекла вылетели, рамы и двери распахнулись, через них полетели обломки мебели, куски штукатурки.

Винь просунул в дверь автомат, провел стволом над столами, по углам комнаты, выпустив весь магазин, и только потом вскочил в комнату сам. Несколько офицеров неслись к лестнице, едущей на второй этаж и крышу. Винь залег за столом, перезарядил автомат и выпустил им вслед длинную очередь. Два офицера, споткнувшись на ходу, медленно сползли по лестнице вниз. Откуда-то из угла сухо щелкнул пистолетный выстрел, и ухо Виня словно обожгло огнем. Горячие капли крови поползли по шее, растеклись под рубашкой. Резко повернувшись, Винь увидел человека с пистолетом в руке, целившегося прямо в него. Он автоматом выбил пистолет из рук, свалил противника на пол и уперся стволом ему в грудь, потом, пододвинув ногой к себе пистолет, положил его карман.

— Встать! Руки верх! — приказал он. — Ты знаешь, где сейчас Шау Ван?

— Человек вздрогнул, услышав это имя, но быстро пришел себя.

— Шау Вана только что убили, он вон там, — ответил он и показал рукой в сторону лежавших под столом убитых офицеров.

Винь обрадованно подумал: «Наконец-то и эта собака Шау Ван нашел свой конец!»

— Ты почему стрелял в меня? — спросил Винь.

— Это не я, это майор стрелял! А в моем пистолете уже и патронов нет.

— Ты что здесь делаешь? Твоя должность? — продолжал допрашивать Винь.

— Я сержант, картограф.

— А ты знаешь, где находится тюрьма, куда поместили пленного? — спросил Винь, не забывший даже в этой обстановке о своем товарище.

— Знаю.

— Хорошо. Веди меня туда. Если покажешь, отпущу.

Глаза пленного обрадованно заблестели, и он сразу заговорил веселее: