– Не видит и не слышит ни кого, кроме цели

– Не может находиться долго вдали от цели, а если по какой-то причине находится, то заболевает вплоть до летального исхода

– Агрессивен к окружающим

– Теряет интерес к прежним занятиям и стремлениям, заменяя их на цель».

И самое главное, что я искала, было приписано в самом низу страницы мелким подчерком:

«Чтобы наверняка узнать было ли осуществлено опоение экстрактом, дайте предполагаемой жертве настой Хохо, который при реакции с корнем цветка Сальвы даст сильный рвотный рефлекс».

Вот оно!

Я захлопнула книгу и задумчиво уставилась в окно. А ведь Влад на самом деле ведет себя очень странно – на тренировки не является, все время проводит со Смирновой Алиной и даже перестал с друзьями общаться. Неужели эта заносчивая девица опоила его приворотным зельем? Только вот ради чего нужно было идти на преступление?

А это именно преступление. Любовный экстракт запрещен к использованию, и мы изучаем его лишь в теории и только ради того, чтобы опознать опоенного и ликвидировать последствия. И если это так, то Смирнову ждут большие неприятности.

Но для начала мне необходимо поговорить с тетей Софой.

Руки, да и ноги чесались броситься в мед. пункт прямо сейчас. Но запрет покидать здание после окончания занятий, скорый комендантский час и бдящий отряд Риэля, патрулирующий территорию, тормозили меня и значительно охлаждали пыл. И был у меня только один вариант – дождаться утра.

Грустная, с опущенной головой я покинула библиотеку, вышла на лестницу и начала медленно спускаться на первый этаж…

И тут мою буйную головушку посетила одна не менее буйная и шальная мысль. Постояв немного на ступеньке, я уже значительно бодрее поскакала в общежитие.

Ворвавшись в комнату, открыла шкаф и с нижней полки достала свернутое полотенце. Именно в нем и находился мой тайничек. А точнее внутри я держала придуманные лично мной зелья. Некоторые из них были безобидными и могли вызвать только икоту или повышенный рост волос по всему телу, а были и весьма опасные, вызывающие сильное кишечное расстройство, сильнейшую чесотку, по сравнению с которой семена чихи просто цветочки, онемение конечностей и прочие очень неприятные реакции.

Конечно, о моем небольшом запасике ни кто не знал. Джер запретил мне выносить изготовленные зелья и всегда вел строгий учет истраченным ингредиентам и меня заставлял записывать результаты, полученные в ходе эксперимента. Поэтому что-то вынести в таких строгих условиях было весьма, весьма и весьма трудно. Именно по этой причине я и не рассказывала друзьям о припрятанном. Не то чтобы я им не доверяла, но не зря же говорят: «Знают двое, знает и свинья». А если учесть, что Джер так и продолжает портить Латте жизнь и частенько оставляет ее после занятий для наказания, то такая предосторожность не может быть лишней. Мне так спокойней.

Мельком просмотрев пузырьки, я отложила самые безвредные и выудила зелье с самым неприятным для девушки эффектом. При соприкосновении с кожей настой желчи древесного слизня вызывает огромные, гнойные, мерзкие прыщи, которые очень быстро распространяются по всему телу. Так же появляется головная боль и слезотечение, от чего опухают глаза, и краснеет нос. В общем, не смертельно, но достаточно страшно, чтобы загреметь в мед. пункт.

Сложив все обратно и надежно спрятав в недрах шкафа, я села на стул и задумалась. Как бы все так провернуть?

Однако через пятнадцать минут сдалась, не сумев придумать хоть что-то мало-мальски путевое. И в итоге, я просто намазалась настойкой и отправилась к демонице.

– Мать моя из рода демонов! Ева, что с тобой?

Это были не первые слова Латты. Сначала девушка долго смотрела на меня, потом выдала такую заковыристую ругань, что отныне я точно решила носить с собой блокнотик и ручку. Ибо столь витиеватые и полные богатой и изобретательной фантазии высказывания должны быть записаны и увековечены. И только после того, как девушка выдохлась, она смогла сформулировать более приличную фразу.

– Мне бы в мед. пункт. – Я состроила жалобную моську, хотя куда жалобней-то с тем, что у меня на лице, и без разрешения прошла в комнату Латты.

– Я… да. Сейчас, ты главное не волнуйся.

Демоница быстро скрылась за дверью, а я облегченно выдохнула – именно на такую реакцию я и рассчитывала, подруга не стала задавать лишних вопросов, а поспешила за помощью. Только вот я ни как не рассчитывала, что она приведет профессора Джера.

– Ева, я вашу Комирити ни где не нашла, – Латта покосилась на входящего в комнату мужчину, – зато профессора встретила, и он согласился помочь.

Мне было достаточно одного беглого взгляда в сторону красноволосого преподавателя, чтобы понять – он не поверил в мою внезапную болезнь, а возможно и догадался о ее источнике. Однако к моему удивлению профессор не стал ни до чего докапываться, а повело меня в мед. пункт. И только на самом пороге лечебницы притормозил и шепнул мне на ухо:

– Завтра после занятий ко мне.

И сдав нервно дергающую глазом меня тете Софе, Джер, насвистывая, оставил нас наедине. Мед. сестра же без сомнения пребывала в шоке от моего вида, и мне пришлось покашлять, чтобы вывести женщину из ступора. Та тут же засуетилась, усадила меня на кушетку и принялась за осмотр.

– В первый раз такое вижу, – женщина рассматривала мое лицо со всех сторон, – что случилось, милочка?

– Ни чего страшного, сейчас пройдет.

Под изумленным взглядом тети Софы я выудила из кармана заранее приготовленный антидот и вылила содержимое бутылочки себе в рот. Головная боль вмиг прошла, глаза больше не слезились, а прыщи медленно, но верно начали сходить.

– И что все это значит? – мед. сестра нахмурилась и грозно скрестила руки на груди.

– Простите, но мне очень нужно с вами поговорить. Вот я и…

– Знаешь что, милочка, время сейчас не спокойное, у меня до сих пор пять студентов без сознания лежат, и симулянты мне тут не нужны!

Тетя Софа схватила меня за руку и повела к двери. Однако я не для этого прошла через настой желчи древесного слизня. Вывернувшись из цепких рук и отбежав подальше от выхода, я выставила руки вперед:

– Тетя Софа мне необходимо с вами поговорить.

– О чем? – мед. сестра вновь сложила руки на груди.

– О Алине Смирновой.

Женщина свела брови и угрожающе направилась на меня:

– Ни о чем и ни о ком я говорить не буду. Уходи.

– Алина подозревается в привороте, – быстро затараторила я, – а я слышала, как она договаривалась с вами о каких-то ингредиентах.

– Это не твое дело, не суйся!

И меня выдворили из приемной на улицу.

Мда, не с того я разговор начала.

Поплотнее запахнув куртку на груди и накинув капюшон, я оглянулась на освещенные окна мед. пункта и похлюпала по лужам к общежитию. В голове метались разные мысли. Я не знала, как поступить теперь. Сдать Алину и тетю Софу ректору? Но тогда Смирнову наверняка отчислят, а мед. сестру уволят. И если судьба Алины мне не важна, то сердобольную женщину жалко, ведь не по своей воле она была втянута в это. Второй пришедшей ко мне идеей была вылазка в школьную кладовую и добыча нужных ингредиентов для составления антидота к приворотному зелью. Однако соваться туда повторно без поддержки кого-то знающего, а точнее без Дениэрала весьма опасно.

Может взять кого-то другого? Но кого?

– Опять нарушаем студентка Огнева?

Передо мной встал Риэль и преградил дорогу.

– Нет, – я вынырнула из размышлений и поежилась от налетевшего ветра, – я иду из мед. пункта.

– Я знаю. Но ты должна была оставаться там до утра.

– Не люблю, знаете ли, спать вне своей кровати.

– Ева, – Риэль осторожно взял меня за подбородок и приподнял лицо так, чтобы я смотрела ему в глаза, – сколько еще раз просить тебя не выкать мне?

Большой палец нежно поглаживал мою щеку, от чего мои мысли полностью сосредоточились только на этой простой, но такой приятной ласке. Пришлось сделать усилие над собой, чтобы разомкнуть губы и ответить: