7
Когда
почти что весь рейхстаг
мы с боя
взяли,
Когда,
как в преисподней,
враг
Засел в подвале,
Фашисты зданье подожгли.
Чтоб
стерло
пламя
Хотя б на день
с лица земли
Победы Знамя.
Горят
крепленья потолка,
Паркет,
бумаги.
Воды —
за сутки ни глотка,
Сухие
фляги.
Горят
шинели
до ремней,
Сукно
дымится.
Шнурки
обугленных
бровей,
В ожогах
лица.
Как выжить
в пламени
таком,
Где камень
плавится!
Руками голыми
с огнем
Попробуй
справиться!
Вздымалось
пламя
к потолку,
И шквал
пожара
Служил
прикрытием
врагу
Для контрудара.
Из каждой щели,
из двери,
Как бы по знаку,
Враги
снаружи
и внутри
Пошли
в атаку.
Приказ:
немедля
отступать,
Оставить
зданье,
Но
стяг Победы
как отдать
На поруганье!
Да,
отступали мы
не раз,
От дыма
седы,
Но отступить
бойцу
сейчас,
После Победы?..
Он
драться
будет
до конца,
Штыком,
гранатой,
В огне,
скрываясь
от свинца
За мрамор
статуй.
При этом
шутит
за спиной
Вильгельма:
Мол,
заслоняй
меня
собой
От пули,
шельма!
У кайзера
нелепый вид,
Поскольку
косо
Немецкой пулею
отбит
Кусочек
носа.
…И выжил,
выстоял солдат
Страны Советов,
Прошедший
триста шестьдесят
Последних
метров.
8
Весь фронт
об этом говорил,
Дивился
диву,
Как рядовой боец
дарил
Часы
комдиву.
Часы
особые
притом,
Часы — трофеи,
Те, что хранятся
под стеклом
Теперь
в музее.
Не мог комдив Шатилов их
Себе
оставить,—
Смысл
государственный
был в них,
И смысл
и память!
Вот что поведал
нам комдив:
— Тот склад
с часами,
Точнее,
часовой архив
Был найден
нами.
Солдаты
в ставке
склад
нашли
И удивились:
Часы
давным-давно
не шли,
В шкафах
пылились.
Задумал
фюрер
их вручать
Своим воякам
В Москве.
И, надо полагать,
С почетным знаком.
Когда же
немцев
мы
в те дни
Остановили,
Остановились
и они, —
О них
забыли.
Теперь
никто
из тех господ,
Кто ждал
награды,
Их механизм
не заведет, —
Не те парады!
Не по эсэсовским часам.
В том суть,
что ныне
Они
достались
русским,
нам,
В самом Берлине.
Они
историей
сданы
В архив
в итоге,
Часы
проигранной
войны,
Как хлам
эпохи!