Скажем так, он просто попался под руку.

И наблюдая за моим замешательством, он добавил,

Есть больные темы, которые иногда напоминают ему о матери. Много шрамов.

Его мать, которая была слугой-почти рабыней-когда он родился. И после.

Никто из нас не любил ждать, пока все сядут, меньше всего Кассиан.

Он иногда может быть странным.

Я старалась не смотреть в сторону Говорящего с тенями.

Я знаю.

Повернувшись к Амрен, я изучила ее тарелку. Всего понемножку.

— Все еще привыкаешь к этому?

Амрен хмыкнула, посмотрев на обжаренные овощи.

— Кровь вкуснее.

Мор и Кассиан поперхнулись.

— И это не занимало так много времени в употреблении, — заворчала Амрен, поднося маленький кусочек жаренной курицы к ярко-красным губам.

Маленькие блюда для Амрен. Первая нормальная еда, которую она съела после возвращения был суп из чечевицы, после которого она блевала в течение часа. Так что Амрен постепенно привыкала к еде. Она все еще не могла наслаждаться ею так, как это делали все. Был ли это физический или, возможно, какой-то личный период адаптации, никто из нас не знал.

— И у еды есть еще и другие неприятные последствия, — продолжила Амрен, нарезая морковь на крошечные кусочки.

Азриэль и Кассиан обменялись взглядом, и нашли свои тарелки очень интересными. С улыбками дрожащими на их губах.

Элейн спросила:

— Какие последствия?

— Не отвечай, — спокойно сказал Рис, указывая вилкой на Амрен.

Амрен зашипела на него.

— Вы знаете, как нелегко найти место, чтобы облегчиться, везде, куда бы я не пошла?

Шипящий шум исходил со стороны стола Кассиана, я поджала губы. Мор сжала мое колено под столом, ее тело дрожало от усилий сдержать смех.

Рис протянул Амрен.

— Нам стоит начать строить общественные туалеты по всему Веларису для тебя, Амрен?

— Я имею в виду, Рисанд, — огрызнулась Амрен. Я не смела встретиться со взглядом Мор. Или Кассиана. Один взгляд и я точно бы не смогла удержаться от смеха. Амрен указала рукой на себя. — Я должна была выбрать мужскую форму. По крайней мере, вы можете вытащить его и пойти туда, куда вам понравится, не волнуясь о том, что можете обмочиться…

Кассиан не смог сдержаться. Как и Мор, а потом и я. И даже Аз, слегка посмеивался.

— Ты правда не умеешь писать? — проревела Мор. — После всего этого времени?

Амрен проворчала.

— Я наблюдала за животными…

— Скажи мне, что ты знаешь, как пользоваться туалетом, — прервал ее Кассиан, хлопнув широкой рукой по столу. — Скажи мне, что ты знаешь это.

Я зажала рот ладонью, пытаясь унять смех. Через стол глаза Риса были ярче звезд, его рот дрожал, когда он пытался и не мог сделать лицо серьезным.

— Я знаю, как пользоваться туалетом, — прорычала Амрен.

Мор открыла рот, смешинки танцевали на ее лице, но Элейн спросила:

— Ты могла это сделать? Принять мужскую форму?

Вопрос прервал смех, стрелой выстрелив между нами.

Амрен изучала мою сестру, раскрасневшуюся от нашего непристойного разговора за столом.

— Да, — просто сказала она. — Раньше, в моей другой форме, я не была ни тем, ни другим. Я просто была.

— Тогда почему ты выбрала это тело? — спросила Элейн, фейский свет блестел в ее золотисто-коричневой волосах..

— Мне больше понравилась женская форма, — просто ответила Амрен. — Я думаю, что это мне больше подходило.

Мор нахмурилась, посмотрев на свои прелести.

— Точно.

Кассиан хмыкнул.

Элейн спросила:

— И когда ты оказалась в этом теле, ты не смогла измениться?

Глаза Амрен слегка прищурились. Я выпрямилась, наблюдая за девушками. Необычно, видеть Элейн разговаривающей. Обычно она была тихой и меланхоличной, но все понимающей.

Элейн, к моему удивлению, удержала взгляд Амрен.

Амрен сказала через мгновение.

— Ты спрашиваешь из любопытства о моем прошлом или о своем будущем?

Вопрос застал меня врасплох, как и всех остальных.

Элейн нахмурилась.

— Что ты имеешь в виду?

— Нет пути назад, нельзя снова стать человеком, девочка, — сказала Амрен, возможно, немного осторожно.

— Амрен, — предупредила я.

Лицо Элейн покраснело, спина выпрямилась. Но она не сдалась.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь.

Я никогда не слышала, чтобы голос Элейн был таким холодным.

Я взглянула на остальных. Рис нахмурился, Кассиан и Мор оба были поражены, а Азриэль… сожаление было на его красивом лице. Сожаление и печаль, когда он наблюдал за моей сестрой.

Элейн не упоминала о том, что произошло, или о Котле, или о Грейсене все эти месяцы. Я предполагала, что, возможно, она привыкла быть Высшей Фэ, и начала отпускать смертную жизнь.

— Амрен, у тебя отлично получается испортить ужин, — сказал Рис, отпивая вина.

— Интересно, из этого можно ли сделать карьеру.

Вторая посмотрела на него. Но Рис удержал ее взгляд, молчаливое предупреждение в его лице.

Спасибо, сказала я вниз по связи. Теплые ласки были ответом.

— Выбери кого-нибудь себе под стать, — сказал Кассиан Амрен, засунув жареную курицу в рот.

— Мне стало бы плохо от мышей, — пробормотал Азриэль.

Мор и Кассиан взвыли от смеха, в то время как Азриэль покраснел и получил благодарную улыбку от Элейн.

Во мне появилось облегчение от этой улыбки, от света, который блестел в глазах Элейн.

Свет, который я не видела уже давно.

Мне нужно уйти после ужина, сказала я Рису, ковыряясь в своей тарелке. Прогуляемся по городу?

***

Фейра

Неста не открывала дверь.

Я стучала, возможно, в течение двух минут, хмурясь в тусклом коридоре ветхого здания, в котором она решила жить, а затем отправила волну силы через квартиру.

Рис возвел щиты вокруг всего дома, и с нашей магией, связью наших душ, не было никакого сопротивления силе, которую я пустила через дверь и в саму квартиру.

Ничего. Никаких признаков жизни или того хуже.

Ее не было дома.

У меня было предположение, где она могла находиться.

Выйдя на холодную улицу, я попыталась удержать равновесие, когда мои сапоги заскользили по наледи.

Прислонившись к фонарному столбу, фейский свет от которого сверкал на когтях крыльев, Рис ухмылялся. И даже не сдвинулся с места.

— Придурок, — пробормотала я. — Большинство мужчин помогли своему мэйту, если она была бы от мгновения свернуть шею на льду.

Он оттолкнулся от фонарного столба и подошел ко мне, каждое движение было плавным и неторопливым. Даже сейчас я бы с удовольствием часами просто наблюдала за ним.

— У меня такое чувство, что если бы я вмешался, ты бы откусила мне голову, назвав властной курицей наседкой.

Я проворчала ответ, который он предпочел не слышать.

— Значит, ее нет дома?

Я снова заворчала.

— Ну, осталось ровно десять других мест, где она могла бы быть.

Я поморщилась.

Рис спросил:

— Ты хочешь, чтобы я посмотрел?

Не физически, с использованием его силы, найти Несту. Я не хотела, чтобы он делал это раньше, так как это было похоже на какое-то нарушение личного пространства, но, учитывая то, как чертовски было холодно…

— Давай.

Рис обхватил меня руками, потом крыльями, притянув в свои жаркие объятия и прошептал мне на волосы:

— Держись.

Тьма и ветер ревели вокруг нас, и я прижалась лицом к его груди, вдыхая запах.

Потом послышались смех, пение, громкая музыка, запах несвежего Эля и холод…

Я застонала, когда увидела, куда он доставил нас, где была моя сестра.

— В этом городе есть винные, — сказал Рис. — Есть залы. Прекрасные рестораны. Клубы удовольствия. Но твоя сестра здесь…

Моя сестра нашла самую захудалую, ужасную таверну в Веларисе. Их было не так много. Но она выбирала именно их. И эта Волчья берлога была, безусловно, самой худшей.