Такой климат наблюдался и на восточных материках - в северной части Хитхгладэ и  Йехсигладэ. А также у западных - Мадигладэ и Тид се Гладэ. Еще в зоне умеренного климата находился весь материк Гурдгладэ. Я не очень поняла почему, но преподаватель долго рассказывал про омывающие его холодные течения.

А вот южная часть Хитхгладэ и  Йехсигладэ находились в зоне экваториального пояса - ветра слабые и неустойчивые, все время жарко и влажно, сезонные колебания температуры и влажности воздуха почти незаметны. Такой же климат был на Тид де Гладэ, Ксоргладэ и Аньярурхгладэ.

В целом Анардинья была очень уютным теплым мирком, на который вот-вот должна была снизойти осень.

Лэр Дарио, преподаватель топографии, внезапно обнаружив, что я даже не догадываюсь, какое сейчас время года, мало того, даже не знаю, какой сейчас год, выдал мне листик-шпаргалку.

В ней, кроме уже известных мне сигов, мигов и долей, а также того, что в сутках всего шестнадцать часов, было написано, что здесь вместо недель - дюжники, двенадцать дней (но об этом я тоже уже знала). А также что здесь есть месяцы - два дюжника, двадцать четыре дня.

Еще тут было четыре времени года: никсете - зима, флорсете - весна, кэлорсете - лето, плувсете - осень. Мой переводчик сначала не стал напрягаться, но потом решил, что мне будет интересно, и выдал местные названия для сравнения.

В каждом времени года было четыре месяца:  менсигнус (огонь), менакваус (вода), менсидиус (земля), менсцелиус (воздух). С месяцами встроенный в мою голову переводчик поступил наоборот: сначала выдал местный вариант, а затем уже перевел.

Ну еще я быстро для себя подсчитала, что в каждом времени года было девяносто шесть дней, а полный год - триста восемьдесят четыре дня.

Сейчас шел шестнадцатый день воздуха в кэлорсете, в смысле, восемьдесят восьмой день лета. Еще восемь дней - и настанет плувсете, то есть осень, а с нею придет новый два миллиона восемьсот двадцать восемь тысяч триста семидесятый год.

У меня от цифры даже глаз дернулся, особенно когда ниже на листе прочитала про летоисчисление эпохами, эрами, династиями и забвениями. Например, сейчас шло девять тысяч четыреста двадцать седьмое забвение.

Убиться плеером... даже не знаю, может лучше уж два миллиона что-то там... Ладно, выучу, шпаргалка-то есть!

Зато хоть с временами года и месяцами разобралась. И теперь я знаю, что через восемь дней будет Новый Год.

В столовой меня дожидался Ниммей, с довольным лицом охраняющий мой поднос.

- Что-то ты сегодня припозднилась, ящерица! Остальные уже пообедали. Я уже собирался лететь тебя спасать, жалко было только еду оставлять без присмотра.

- Наш препод по каллиграфии проговорился, что раньше руны были другими и их было гораздо больше, это потом их адаптировали и некоторые объединили. Так что у меня теперь есть старинный учебник по рунам, написанный еще до начала первой династии, - последние два слова я произнесла, переполненная гордостью.

Потому что я разобралась с летоисчислением в династиях, и оно оказалось самым простым. Сейчас начиналась пять тысяч четыреста тридцать вторая династия, и новый год будет в ней первым. А когда наступит пятисотый, начнется пять тысяч четыреста тридцать третья династия. Демон с ангелом останутся прежними, а вот их тела состарятся, и смена королей все равно произойдет... Нельзя отменять такие древние традиции.

- Сначала, сто двенадцать тысяч триста семьдесят лет, у них династий не было, - уточнила я, хотя Ним никакого интереса к местным историческим хроникам не выражал. - А потом появился первый коронованный демиургом правитель...

- Сто двенадцать тысяч?.. - Ниммей все же решил выразить ленивое удивление. - Долго же они с демиургом бодались за право жить так, как им всем вздумается. Ешь давай, копилка с датами. Зачем они тебе, непонятно... Какая разница, какой сейчас год?

- Чтобы знать, сколько мне лет, - я проигнорировала менторско-снисходительный тон и показала Ниму язык.

- Ближайшие пару тысяч у тебя детство, - хмыкнул он в ответ. - Причем в обеих ипостасях.

Обижаться по поводу пары тысяч я не стала, хотя так и тянуло пошутить о том, что некоторым всего четыреста с хвостиком, так что пусть сидят и не выделываются. Но я героически проглотила эту шутку вместе с супом и не стала ее озвучивать.

А потом гордо удалилась на тренировку по боевой магии, где под присмотром любимого преподавателя выяснилось, что не так уж я и безнадежна, как всем своим видом демонстрировал сегодня Медо. Просто ко мне подход нужен... особенный. И тогда я даже плетения обеими руками одновременно вырисовывать могу, правда, не слишком сложные, на одну-две руны. Но если это мои собственные кракозябры, на которые я последовательность из рун шести-семи записала, то противнику мало не покажется! Опять же можно одной рукой нападение плести, а второй - защиту... И вообще меня просто хвалить надо почаще, я тогда горы сверну!

К счастью, горы сворачивать не пришлось, но пока я бежала до столовой, эйфория от собственной крутости спала, а вот накопившаяся с утра усталость проявилась вся целиком. Я даже зевнула пару раз. Но голод победил, и вместо того, чтобы развернуться и пойти спать, я все же заставила себя дойти до места выдачи ужина.

- Так, доедаешь и спать! - суровым тоном объявил Ниммей, и во мне тут же проснулся дух противоречия.

Правда, у всего остального организма при виде этого бодрого разухабистого духа возникло желание навалять ему по шее... Интересно, есть ли у духов шея? И... может, Ним прав? Поем и спать...

- Лэр Тестаччо сказал, чтобы мы подходили к четырнадцати. Как раз успеем проводить Рину...

Вилка так и застыла возле моего рта, а Ниммей принялся гневно излучать на Фредо возмущенные флюиды. Да, не скажи он эту фразу, я бы оглушила дух противоречия пыльным мешком и ушла бы спокойно смотреть сны. Даже теперь какая-то часть меня пыталась довольно аргументированно убедить этот дух, что в обсуждениях я все равно ничего не понимаю, толку от моего присутствия не будет, я устала как... как дракон! И спать хочу! А завтра - тренировка, новая...

Но тут к духу присоединилось любопытство, и начался торг из серии «Мы только немного посидим, послушаем, а потом уйдем!».

- Судя по лицу шилозада, провожать мы ее все будем в кабинет ректора, - мрачно хмыкнул Анаэль. - Ладно, пусть там на всех своими сонными глазами хлопает.

К ректору мы отправились не всей командой, а только «полезным составом» - мы втроем, Анаэль и Натан, Фонзи с Тимом, Робби и Агата. А в зале для заседаний, кроме самого лэра Тестаччо и трех преподавателей с кафедры жизни, сидели эсне Адвара и... Сальваторе Руджери.

Глава 17. От проблем нельзя укрыться...

Я обернулась на Нима. Внутренне он заметно напрягся, но сразу кидаться в драку не стал и вообще отреагировал не настолько бурно, как я ожидала.

- Анаэль предупредил, - получила я мысленный ответ на свой незаданный вопрос.

Ясно. Это очень предусмотрительно со стороны демона.

- Рад видеть вас в добром здравии, лэра Рина, - вежливо кивнув нам всем, Сальваторе встал со стула и подошел, чтобы поцеловать мне руку.

Судя по нахмуренному лицу, Ниммей уже приготовился выдать что-то типа «Отвали от нее!» или «Убери свои лапы!». Но мужчина вовремя оставил меня в покое и выразил вежливую радость от знакомства с Агатой, которой тоже перепал поцелуй.

Дождавшись окончания обмена приветствиями и поклонами, ректор произнес, глядя на Анаэля и Натана:

- То, что мне рассказал лэр Руджери, чрезвычайно познавательно. Я знал, что в составе Ордена достаточно сильные маги, но был уверен, что это касается только хранителей, рыцарей Ордена.

- Да, лэр Руджери просто кладезь бесценной информации, - усмехнулся демон и искоса очень выразительно посмотрел на Нима.

- Еще бы как-то проверить, что в этом кладезе плавает и можно ли к нему прикладываться, - скептически-презрительно фыркнул Ниммей. - И откуда на наши головы это счастье свалилось.