В том же безумном состоянии, Тёма продолжал целовать меня, вжимая в себя. Он толи догадался, что твориться в моей голове, толи просто мог дать и себе, и мне остановиться. Но я не готова была сейчас останавливаться. Поэтому, собрав свою решительность в кучу, я медленно побрела в сторону спальни.

Как только дверь закрылась от ноги Арта, меня ощутимо прижали к стене, лихорадочно даря поцелуи. Моя рубашка быстро расстегнулась под руками Тёма, а мои ногти вырисовывали красные интимные полосы по плечам парня.

Оторвавшись от губ, Артём хрипло прошептал.

— Уверена?

На что я могла сейчас только кивнуть, и обратно прижаться к его губам. У меня даже мысли не собрались, чтобы подумать, насколько глупа эта фраза. Я же пришла сама.

Избавив меня от рубашки, Тёма с трепетом провёл по краям лифа, аккуратно развязывая его. И как только одеты — или же раздеты — мы были поровну, Лис судорожно начал покрывать открытые части моего тела поцелуями.

Сейчас бы, собирая мысли, вспомнить, что творила я…

Зарывалась руками в его густые тёмные волосы, стараясь сильно не стонать. Обвивала ногами его тело, вжимая себя. Влекла к кровати, ускоряя ласки.

Мне не хотелось ждать, поэтому я старалась разжечь пламя между нами сильнее. Куда бы ещё? Но, всё же.

Так же быстро избавившись от нижней части одежды, я вновь прилипла к его губам.

Хотелось чувствовать его у себя внутри, стонать в голос, отдаваться и забирать. Но приходилось ждать и томиться, принимая все наказания Артёма.

Таким страстным, нежным и диким я его видела впервые. Он, то яростно целовал кожу, то нежно, едва касаясь, целовал губы. Поглаживал грудь, вжимал меня в себя, имитируя движения.

Мне надоело ждать, и я потянулась к его штанам. Ах, как же мне повезло, что они были без молнии и ремня, так бы я с ума сошла! Штаны так же слетели вместе с боксерами.

Секундная остановка, чтобы перевести дыхание, и у обоих вырывается протяжный стон, который прерывается моим полу криком, полу всхлипом.

— Девочка моя, — с неприкрытой любовью прошептал Тёма, прикрывая глаза, не прекращая двигаться во мне.

Боль притупилась, и я с наслаждением принимала тепло, которое дарил мне Тема. Подавалась на встречу, царапала, кусалась, стонала. Смотрела в горящие глаза, уверенная в том, что в моих он видит тоже самое.

Всю ночь напролёт мы не давали друг другу покоя, наслаждаясь, наказывая, мучая и поощряя. Лишь утром, сильно измотав себя, мы, наконец, успокоились.

Как бы меня не клонило в сон, я не могла себе этого позволить. Я лежала, впитывая в себя этот сказочный момент. Но пора возвращаться в реальность.

Я в последний раз взглянула на спящего Артёма. Он хмурился, то сжимал кулаки. Но, к великому счастью, не шарил ладонями по кровати. Но, чую, что скоро начнёт.

Смахнув слёзы (пореветь можно и дома), я схватила вещи и вышла из комнаты.

Не знаю, открыла ли я дверь бесшумно, то ли у Артёма сон крепкий, я вздохнула и отправилась к лифту.

В голове сразу всплыли воспоминания. Не только о ночи. Почему я не могу остаться? Он же признался, что любит. Я видела это по его глазам! Гордость? Глупость!

Ну, что же, Артём, ещё один шаг за тобой, и мы доиграем в эти «шахматы».

Дома была пустота. Тима дома не было. Как обычно, по бабам пошёл. Хотя, надеюсь, что к Тане. Он прекрасно знает, что она его любит, но всё равно продолжает издеваться. Ух, надо бы себя отвлечь от мыслей об отношениях.

Но, думать не хотелось вообще. Поэтому, выключив свет, я легла спать.

Глаза открывать не хотелось. Может меня пристрелили, и я в Аду? Ну, с моими-то заскоками…

Было странно увидеть Долматову, нервно сидящую на стуле в моей кухне. Она притопывала ножкой, хрустела пальцами и постукивала по столешнице.

— Неужели ты проснулась, — облегченно сказала она, — нам срочно нужно поговорить!

— Хорошо, — только и успела вставить я.

— Всё началась с того, что я сопоставила все факты. Вы, не зная, друг друга, встретились в парке, после чего у вас всё и закрутилось. То есть, он бы не успел на тебя поспорить за какие-то жалкие пару дней. Все, возможно, не спорю, но как-то не верится. Я и решила узнать, что с чем связанно. Ходила, подслушивала разговоры, влезала в чужие дела. Ничего не понимала, поэтому решила всё узнать у другого главного героя — Ярослава. Ну, он и раскололся сразу, не поняв ничего. Диан, Тёма спорил не на тебя.

Я замерла в ожидании. Тогда на кого же он мог поспорить, если всё свободное время он проводил со мной. Или у него было его столько, что он мог уделять внимание и другой?

— Тёма спорил на самого себя, — почти прошептала подруга, добив меня, — он спорил на то, сколько может продержаться без тебя. Сколько сможет не быть с тобой. Ярослав ставил на то, что он предложит встречаться до лагеря, Артём — после. Всё, что ты слышала, было про Артёма. Миша тоже был в непонимании.

Я аккуратно присела на стул, осмысливая всё это. В голове не укладывались все эти мысли, развращая мозг и разум.

— Это ещё не всё, — выдохнула Таня, — сегодня он должен был улететь за границу. Он улетел. Ты не сможешь с ним поговорить.

Меня вдруг осенило, что он действительно рассказывал мне о том, что он после какого-то экзамена улетит вместе со своей матерью то ли в Испанию, то ли в Италию. Его не будет примерно недели две.

Сбегав в комнату, я схватила телефон, удивлённо смотря, что пропущенных звонков нет. Вообще. Нет и смс.

— Кстати, собирайся, — вдруг оживилась подруга.

— Куда? — мне тоже приходилось возвращаться в реальность.

— Кому-то сегодня в больницу, — подсказала подруга.

Я кивнула, заторможено собираясь.

— Что?! — удивлённо воскликнула я.

— Да, Диана, — улыбнулась женщина. — У тебя повысился шанс на беременность. На меленький процент, но уже прогресс!

Я хлопала глазами, вникая в слова. Я же перестала пить те таблетки, диету перестала соблюдать, на скейте каталась, чего только не делала, что мне в основном запрещалось.

Но, как бы у меня не повысились проценты, это всё равно было мало. Ведь теперь у меня всего лишь от пять процентов забеременеть. Оставив все эти мысли, я, попрощавшись с женщиной, вышла из кабинета.

Конечно, узнавшая обо всём мама, тут же начала радоваться. Время от времени, я понимала, что у неё опускались руки. Но, она не сдавалась, как сделала это я, ещё в семнадцать лет.

Наступил июнь, но Тёма возвращаться не торопился. От друзей узнала, что его отец отправил Артема в Нью-Йорк, налаживать связи. Его уже не было три недели, и появиться он должен через полторы-две.

Сейчас я опять собиралась в больницы, по просьбе матери. Она так обрадовалась той новости о том, что появились новые уровни, что заставляла меня ходить к врачу каждые три недели. Да, это всего лишь на неделю раньше обычного, но она, как говорила, предчувствует что-то хорошее. Так уж и быть, не будет расстраивать маму.

— Здравствуйте, — поздоровалась я с незнакомой женщиной.

Сегодня мой лечащий врач отсутствовала, поэтому её заменяла другая женщина. Таисия Сергеевна, как звали эту женщину, была очень милой на вид. Представившись, она усадила меня на кушетку.

— Погоди, — она присмотрелась ко мне с боку, — пересядь, пожалуйста, на эту кушетку.

Ну, на другую, так на другую. Может, с этой что-то не то, и она решила не рисковать. Поэтому, я пересела на другую кушетку, не подмечая остального.

Но я тут, же обратила внимание, что и процедура отличилась от той, что мне проводили на протяжении почти четырех лет.

Сначала Таисия была шокирована, а потом чуть не расплакалась. Внутри всё похолодело. Наверное, всё-таки что-то обнаружили, и я вообще не смогу иметь детей. Надеюсь, это хоть не заразно. Я ведь Тёмке счастья желаю.

— Ты не замечала за собой разные изменения за последние дни? — спросила женщина.

— Нет, — содрогаясь внутри, спокойно ответила я.