Его дыхание выровнялось, я подумала, что он заснул, но он запустил руку мне под майку и погладил меня по спине. Я так нуждалась в таком простом прикосновении, я хотела радоваться ему. Но у моего воображения были другие планы. Мысль о том, что он мог также лежать с Джоан сильно меня задела. Я, на самом деле, не была уверена, что представляла его именно с Джоан, это могла быть любая женщина – Донна, Кендра, Синди Кроуфорд – которая может приглянуться Натану. Прошлой ночью я потеряла своё право волноваться об этом, но я волновалась, и очень сильно. Даже несмотря на то, что я была плохой женой, несмотря на то, что я была с другим мужчиной и даже ещё не приняла душ после этого, меня ужасал тот факт, что Натан скорее всего смотрел в направлении других женщин. Я вылезла из–под одеяла, села и обернулась посмотреть на него.

– Где ты был прошлой ночью?

– Я же говорил тебе, – Натан сонно вздохнул, – у Микки.

– Кто ещё там был?

– Да все ребята. Я потерял деньги, немного, но…

– И их жены?

– Ты что думаешь, у них был бы отдельный столик или что? – сказал он, тихо рассмеявшись.

– Так значит Джоан там не было?

Он скривил нос и открыл один глаз.

– Джоан? Невеста Микки?

– Ты знаешь какую–то другую Джоан?

Он снова закрыл глаз.

– Она там живёт. Она готовила еду.

Я закипела от злости. Готовка для Натана это была моя обязанность и только моя.

– Почему вы не заказали доставку?

– Ну, она предложила, мы согласились. Она была в спальне всё остальное время. А что?

Я потрясла головой. В моих мыслях был полнейший хаос. Мог ли Натан с такой лёгкостью солгать? Если да, то с каких пор? Я была не совсем уверена, как истолковать его слова, он как будто говорил на иностранном языке. Пять лет назад был такой случай, Натан должен был отвезти меня в театр, он позвонил за двадцать минут до назначенного времени моего выхода из дома и сказал, что потерял билеты на бродвейское шоу, которое мы с нетерпением ждали несколько месяцев. Он сказал, что раз я уже нарядилась, то он пришлёт за мной машину, и мы где–нибудь поужинаем. Это было ложью, и я уже знала об этом до того, как повесила трубку, он собирался сделать мне предложение. И он его сделал, во время вертолётного тура по Нью–Йорку, когда мы пролетали над Эмпайр–стейт–билдинг, там мы провели половину нашего первого свидания.

Теперь же я была в полной неопределённости. То, что он говорил звучало убедительно, но в то же время удобно. Он мог сказать, что он был с Джоан, и это не было бы ложью. Я узнала бы наверняка, если бы спросила его в лоб, спал он с Джоан или нет. Но на данный момент он не делал всё возможное, чтобы держать меня на расстоянии, и по этой причине я не хотела поднимать этот вопрос.

– Ничего.

– Теперь я могу поспать?

Я кивнула, хотя он всё равно не видел. Он уже и так почти отключился.

– Хочешь, чтобы я осталась?

Несколько секунд он дышал через рот.

– Мм? Нет. Выведи Джинджер, – для человека в не совсем вменяемом состоянии, он произнёс эти слова резко, будто я разозлила его.

Я выбралась из–под одеяла – мои прикосновения, моя любовь снова были отвергнуты. Джинджер посмотрела на меня.

– Гулять, – сказала я, и она вскочила на лапы.

– Сэди,– произнёс Натан, – одна просьба.

Я обернулась. Он был как маленький мальчик с опухшими глазами, завёрнутый в своё одеяло. “Вернись”. Я хотела, чтобы он это произнёс. Или, “Извини”. В данный момент, я бы даже приняла его признание. “Я спал с Джоан, но это ничего не значит. Я люблю тебя”.

– Всё, что угодно, – сказала я, и правда это имела в виду.

– Сделай кофе.

Как два таких простых слова могут резануть лезвием по груди? Недостаточно острым, чтобы проткнуть кожу, а просто как напоминание, что он может, если захочет. Я глубоко вздохнула и поняла, что была не права. Не его слова больно ранят, ранит как раз то, чего он не говорит.

– Конечно, малыш.

Я могла поставить чайник и пока гуляла он бы вскипел, но мне нужно было привести себя в порядок, перед появлением на публике. Я сменила тапочки на кеды, и старую толстовку Натана на моё пальто.

Я повела Джинджер в направлении Quench. Это самая любимая кофейня Натана в нашем районе. Несмотря на то, что его рука гладила меня несколько минут назад, у меня было такое чувство, что я продрогла до костей. Кратковременное отклонение от ставшего уже привычным поведения Натана, я могла скорее списать на похмелье, чем на то, что он изменил свою точку зрения, и это причиняло боль. “Выведи Джинджер” и “сделай кофе”. Его приказы были такими же пустыми, как и наш район в воскресное утро.

Так как в Quench не было посетителей, я вошла туда с Джинджер. Там её знают. Жизель, весёлая студентка кулинарного, которая подрабатывает по утрам и выходным, вышла из–за прилавка, чтобы поприветствовать нас.

– Как поживает моя любимая собачка? – спросила она и поставила бумажный стаканчик с водой перед Джинджер. Жизель относилась к Джинджер лучше, чем к некоторым покупателям, и я её за это не винила. Жители Нью–Йорка ужасны пока не заправятся кофеином.

– Как учёба?

– Я единственная в нашей группе держусь молодцом, потому что День Благодарения маячит на горизонте. Иначе говоря, я её люблю,– её лицо сияло, пока она возвращалась обратно за прилавок. –Кроме того, я возможно буду изучать интернациональную кухню в следующем семестре. Вы с Натаном можете быть моими подопытными кроликами.

– Мы всегда за.

– Где он сегодня утром? – усмехнулась она.

– Спит,– сказала я. – Немного переборщил с выпивкой вчера.

Она рассмеялась и покачала головой.

– Должно быть понадобился целый пивоваренный завод, чтобы свалить мужчину таких размеров.

– Не позволяй его росту тебя обмануть. Если присутствуют крепкие напитки, то он становится самым высоким легковесом в округе,– мы обменялись улыбками.

– Два кофе? – спросила она.

Я посмотрела на витрину с выпечкой.

– Нам бы ещё чего–нибудь перекусить. Что Натан заказывал в последнее время?

– Он давненько не заходил, – она повернулась ко мне спиной, потому как наливала кофе. – Я собиралась спросить, может у него новая работа. Я уже давно не видела, чтобы вы заглядывали вдвоём.

– В последнее время мы не состыковываемся по времени. Мы пытались уходить в одно время, но из–за моей новой должности наши расписания не совпадают.

Она поставила наши напитки на поднос.

– Понятно.

– Я возьму ещё два круассана с тёмным шоколадом и фисташковым кремом.

Она взяла щипцы, но положила в пакет только один круассан.

– Он такие не любит. Полагаю, мне не следовало тебе это говорить, потому что он знает, что ты их любишь.

– Почему я должна расстроиться, если он их не любит? – я удивлённо вскинула брови.

– Может он не хочет ранить твои чувства, – она пожала плечами.

– Натан думает, что все такие чувствительные, как и он, – я закатила глаза.

– Круассан для тебя, глазированный пончик для него. Кажется, он заказывал его пару раз, – она протянула мне два пакета с выпечкой через прилавок. – Пончик за счёт заведения. Скажи ему, пусть поправляется.

– Спасибо, Жизель, я ему передам, – я с улыбкой заплатила за свой круассан.

У стойки с сахаром и сливками я сняла крышку с своего кофе, чтобы добавить сливок. Я, наверное, сотню раз была в Quench, но этим утром старое воспоминание всплыло в моей памяти. Я не вспоминала об этом уже много лет, но навсегда выбросить его из головы так и не смогла.

Когда я училась в колледже, на этом самом месте я ударилась о кого–то рукой, когда тянулась к кувшину со сливками. Его зелёные глаза, светлые волосами до плеч, на тот момент это был самый красивый парень из тех, кого я когда–либо встречала. Солнечные лучи проникали сквозь окно, превращая его янтарные пряди волос в золотые.

– Извини, после тебя, – сказал он.

– Спасибо, – я добавила в кофе сливки, украдкой взглянула на него, на его спелые розовые губы и передала ему молочник. Его улыбка говорила о том, что он точно знал какой эффект производил на меня. Я практически потеряла равновесие.