Шатаясь, поднялся главный ублюдок с торчащими во все стороны волосами. Ни слова не говоря, метнулся к сумке и достал мерзкий ржавый кухонный тесак. Через секунду я понял, что это не ржавчина. Кажется, мне хана…

С грохотом взорвалось оконное стекло, обдавая комнату миллионами осколков. Внутрь ворвался ледяной ветер и быстрая фигура в белом камуфляже. Короткой очередью из АК срезало престарелого извращенца. Моя широкая шея освободилась из удушающего захвата. Сука, громко причитая, побежала к выходу. Спаситель перевел трещетку в одиночный режим и снес ползатылка проклятой БДСМщице.

Затем он отстегнул спусковое устройство от троса, подошел ко мне и снял ПНВ с маской.

– Привет, бедолаги! Маски-шоу заказывали? – Я не поверил своим глазам – это же Игорь! Выходит, он не предатель?

– Ты как нас отыскал? – спросил я, пока мне срезали веревки.

– По тактическому планшету, боец. Всем же датчики выдали перед операцией. Есть живые еще?

Я вздрогнул. Что там с моим друганом? В этот момент в комнату зашла бабка с поднятыми руками.

– Не стреляйте, Христа ради! – заголосила она. – Я же старая одинокая женщина, мне тоже хочется любви!

– К стене тварь! Лицом к стене! – заорал Игорь.

Вслед за ней в комнату проковылял полуголый Валера.

– Ты как, друган? – спросил я.

– Дайте мне ствол! – закричал он. – Где моя пушка?!

В этот момент старуха с романтичным погонялом Бусинка нагнулась к дивану, что-то достала. Это я отметил краем глаза. Повернувшись, увидел у нее на плече базуку! Злобно ухмыляясь, ведьма направила базуку на Игоря.

– Ложись! – закричал я, прижимая уши ладонями.

С ревом снаряд вырвался из широкого ствола, снес нашего командира и улетел в окно. Хату заволокло пороховыми газами, но я успел нашарить свой рюкзак. Взяв то, что нужно, я прыгнул к бабке и опустил термос на безобразную черепушку. Треск ломаемой кости доставил невообразимое удовольствие. Закатив глаза, тварь шлепнулась на пол.

– Ну, капец, наделали шуму… – произнес я. – Вставай, друган, надо валить отсюда!

Глава 46

Кажется, только теперь я ощутил суровость войны в полной мере. Относительно спокойные месяцы в Схроне, вдали от жестокой опасности, сильно притупили мою бдительность. Да, мне удалось пережить пекло ядерных бомбардировок, ужас бесконечных холодов и голодных охотников до чужого добра. И сейчас нас чуть не отымели пенсионеры-извращенцы, оказавшиеся по совместимости пособниками оккупантов! Я не стал спрашивать Валеру, что с ним вытворяла старуха. Но судя по его потерянному отстраненному взгляду и трясущимся пальцам, эту тайну он унесет с собой в могилу. Что поделаешь, на войне случается всякое.

– Идти можешь? – спросил я.

– Не знаю… да… наверно… – ответил камрад.

– Винтовку не забудь. Ты в порядке вообще?

– Где она? А вот же…

Как только друган взял в руки свой «Вепрь», его лицо приобрело суровое выражение. За стеклами очков блестел огонек холодной белой ярости. Ну вот, совсем другое дело! А то, блин, расклеился из-за какой-то бабки. Пока я пытался привести в чувство Егорыча, Валера подошел к бездыханной туше старухи, перетянутой ремнями, постоял с минуту, затем, ни слова не говоря, разрядил в нее весь магазин.

– Теперь я в полном порядке, блеать!

– Зашибись, – ответил я. – А Егорыча хорошо огрели. Как бы не сдох старик раньше времени.

– Оставим его здесь, – пожал плечами Валера.

– Ну, уж нет! Старче лучше всех округу знает. А в лесу он настоящий демон! Без него пропадем!

– Ну-ну…

Походу, не убедил. Но все же, Валера помог поднять сухое тельце егеря. Оценив сугробы под окном, мы раскачали и кинули вниз ветерана, чтобы не тащить, блин, по лестницам. Едва он скрылся в глубоком снегу, округу огласил нечеловеческий вопль лесного орангутанга. Видимо, потому что забыли натянуть его штаны. Что правда, то правда. Зато быстро очнулся дед.

Валера что-то замешкался на окне, не решаясь прыгать. Высота детская – всего-то три этажа. Пришлось слегка подтолкнуть по-дружески. Еще раз быстро осмотрел комнату. Прихватив свое оружие, а также шокер и базуку с парой выстрелов, я разбежался, перемахнул подоконник и вылетел в разбитое окно. Сделав в воздухе несколько красивых сальто, по горло ушел в сугроб.

Егорыч уже выбрался и с недовольным видом вытряхивает снег из портков. Валера приземлился не совсем удачно и теперь стонет, держась за ногу. Ну, вроде, не открытый перелом – и то хорошо, подумал я. Дело в том, что прямо под домом вычищена отмостка, а мой коллега-выживальщик слегка не долетел до сугроба.

– Ты как, Валера? Идти сможешь? – спросил я.

– Не знаю! – процедил он сквозь зубы. – Зачем ты меня толкнул?

– Чтоб не терять время. Дай, осмотрю твою ногу…

– Иди на хрен! А-а-а-а… как больно, сука!

– Да не дергайся ты, блин!

– Вот помню, сынки, в войну у нас в отряде тоже один такой ногу поломал…

– Егорыч, твою мать, не говори под руку, – сказал я, – лучше следи за обстановкой.

– Так точно! – дед схаркнул и перехватил винтовку Мосина.

Конечно, я не врач, но в рамках подготовки к БП ходил на медицину катастроф. Так, с ногой, вроде бы, все нормально. Обычное растяжение. По крайней мере, сломанных костей не нащупал. Жаль, нет промедола. Да с него и не побегаешь особо… но есть же волшебный порошок! Смысла прятать его в батарейках больше нет, поэтому я все пересыпал в пакетик, который храню в НАЗе.

– Давай, друган, тебе надо это занюхать, – сказал я, высыпав ему на ладонь содержимое пакетика.

– Че это?

– Лекарство. Сейчас будешь, как новенький. Быстрее всех побежишь.

– Ну, ладно. Попробую.

Вслед за Валерой «попробовал» амфетамин и я. На всякий случай. Побегать от пендосов сегодня еще придется.

Бах! – мощный выстрел эхом разлетелся среди пятиэтажек. Я аж подпрыгнул, чуть не рассыпав «лекарство». Проследив за направлением дымящегося ствола мосинки, увидел падающую фигуру метрах в трехстах от нас.

– Кто это был? Враг? – спросил я.

– Так кто ж его знает, – потупил взгляд Егорыч, – с такого расстояния разве ж разберешь? Вижу – кто-то идет, ну и стрельнул для порядку…

Не стал ничего на это отвечать. Хотя так меня все это достало. Хочу в схрон, в теплую кроватку и к Ленкиным сиськам.

***

Как хорошо было в тихих закутках тайги… и какой убийственной враждебностью встретил этот гребаный город. Поскорее бы убраться отсюда. Еще гремят одинокие выстрелы со стороны теплоцентрали. Не сложно прыгнуть в бочку с дерьмом – сложно вынырнуть обратно. Пендосы хорошо укрепились в Кандалакше. Тот, кто планировал операцию полный кретин. А мы, за то, что подписались в качестве пушечного мяса – идиоты вдвойне. Воевать в толпе мне не понравилось. Даже помародерить не удалось! Что я скажу Ленке, если вернусь с пустыми руками? Хотя стоп! У нас же теперь патриархат. Да, точно. Все-таки лучше всего у меня получаются диверсионные рейды. Желательно в одиночку.

Несмотря на поврежденную ногу, Валера несется впереди, как олимпийский бегун-кениец. Егорыч слегка отстает. Может и ему дать нюхнуть порошка? Несколько раз я окликал своего проворного друга, чтобы тот подождал, пока отдышится дед. Сам я, конечно же, не чувствую никакой усталости. Валера хищно припал на одно колено и, как заправский вояка, контролирует через прицел открытые участки. Внезапно он замахал мне рукой.

– Что такое? – спросил я, когда подбежал.

– Там магаз, – произнес Валера, возбужденно блеснув линзами очков.

Метрах в четырехстах, на той стороне улицы светится до боли знакомая вывеска. Витрины не горят. Перед входом топчутся, помахивая замерзшими конечностями парочка часовых. Отсюда не разобрать, местные это или пендосы, но логично, что такой важный стратегический объект под охраной. Я сглотнул слюну, когда представил, сколько там хранится жратвы.

– «Пятерочка»! – прошептал я.

– Да! Предлагаю наведаться туда и забрать сколько унесем!