Он говорил по-английски, видимо, ради меня, хотя было очевидно и то, что большинство рабочих понимали его. Он вызвал по имени несколько стоящих поблизости мужчин и распорядился на носилках доставить Че Муда домой.

— Меня огорчило, что среди вас распространили ложь относительно несчастного случая. Я объясню вам, как все произошло, и затем вы продолжите работу, как обычно.

Толпа качнулась, раздался недовольный ропот голосов. Кто-то на английском выкрикнул:

— Мы не будем работать на тех, кто убивает нас, как диких зверей.

Сразу же после выкрика из нескольких групп толпы раздалось: «Забастовка!»

Керк, не обращая внимания на эти крики, продолжал:

— Мы выслушаем всех, но вначале послушайте меня.

Он взял меня за руку и стал спускаться по ступенькам вниз. Рабочие расступились и сомкнулись вновь, когда, повернув, Керк двинулся вдоль ряда фабричных строений к складу с готовой продукцией. Я вынуждена была семенить за ним на цыпочках, чтобы не отстать. Как мне ни хотелось узнать намерения Керка, я понимала всю бессмысленность своих вопросов в тот момент. Оставалось одно — собрать всю свою волю, чтобы не упасть в обморок прямо на месте. Я знала, что вокруг не было ни одного друга.

Перед навесом лежало несколько тюков каучука. Именно в этом месте Керк развернулся и стал лицом к лицу со своими рабочими. Подняв «стен», он сказал:

— Вот оружие из которого стреляла наша гостья, американская леди. Она — отличный стрелок, опытный охотник, который много охотится, поэтому она не может убить человека случайно.

— В Америке белый люди убивают люди с кожа другого цвета, — заявил молодой малаец. — Мы видели в фильмах, как охотятся за краснокожими и убивают их.

Мне и в голову не приходило, что фильмы о ковбоях и индейцах могут восприниматься подобным образом. Но это было именно так. Вчера, разговаривая с Се Лоуком, я восхищалась силою воздействия кино, сегодня испытывала отвращение к нему.

— В фильмах — да. В жизни — нет, — терпеливо объяснял Керк.

— А как насчет негров? — поинтересовался один тамил. — Мы слышали, что в Америке их вешают и сжигают ради спортивного интереса.

— Али, вы наслушались лжи бандитов. После стольких лет работы на моей плантации, ты бы уже мог знать, что белые не занимаются такими делами.

— А вы говорили об этом Че Муда? — спросил с издевкой голос откуда-то сзади.

Я была готова бежать, уверенная, что уговоры бесполезны, но Керк был спокоен. Он сказал:

— Я надеялся, что вы выслушаете и поверите, но раз уж этого не произошло, я представлю вам доказательства.

К моему удивлению, он вручил мне «стен».

— Мисс Пауэлл, отойдите на десяток шагов, а затем сделайте то, что я скажу.

Я молча выполнила его указание, не догадываясь о его намерениях. Когда же я остановилась и повернулась к нему лицом, Керк подошел к одному из тюков каучука и сказал рабочим:

— Смотрите сюда, пожалуйста, внимательно.

Затем обратился ко мне:

— Так, мисс Пауэлл, прицельтесь в этот тюк и стреляйте по моему сигналу.

Я лишь глядела на него во все глаза. Руки мои так дрожали, что я едва могла держать пулемет, не говоря уж о том, чтобы поднять его и целиться. Сам Керк ни на шаг не отступил в сторону. Опершийся одним плечом на тюк, он являл собой картину небрежной уверенности.

— Нам необходимо продемонстрировать, что происшедшее, не было несчастным случаем.

— Не понимаю, — я вся дрожала.

Я действительно ничего не понимала. Мне казалось, что самым лучшим выходом из ситуации была бы ссылка на случайность. Иначе ранение Че Муда будет выглядеть тем, чем считали его рабочие: хулиганской забавой.

— Мистер Керк, я не могу этого сделать.

Через разделяющее нас пространство его глаза впились в меня.

— Поднимите пулемет, мисс Пауэлл. Я подам команду стрелять.

Не могу сказать, что я прицелилась: приклад «стена» ходил ходуном, как ветка на сильном ветру. На мгновение мне подумалось, не делает ли это Керк нарочно, лишь для того, чтобы наказать меня, но в следующее мгновение я поняла, что он не подвергал бы опасности свою собственную жизнь, если бы не преследовал какой-то более серьезной цели.

И я решилась довериться ему так же, как он доверился мне. И собрав всю волю, сосредоточилась на том, чтобы прицелиться.

— Огонь!

Я нажала на курок. Пулемет заплясал в моих руках. Я закрыла глаза и с большим трудом смогла открыть их после стрельбы. Сделав это, я увидела, что Луэлин Керк продолжает небрежно стоять у кипы каучука. Словно страшная тяжесть свалилась с моих плеч. У меня подкосились ноги, не осталось сил держать пулемет — он сполз вниз по ноге на землю, и стоявший ближе всех ко мне рабочий поднял его.

— Меткая стрельба, — одобрил Керк таким тоном, как будто это было обычным делом. Он окинул внимательным взглядом своих рабочих. — Только что мисс Пауэлл самым убедительным образом продемонстрировала, что она никогда не застрелит человека случайно. Послушайте меня, и я докажу вам, что она не стреляла в Че Муда нарочно.

Он извлек из кармана охотничий нож и принялся резать каучук. Толпа придвинулась ближе, увлекая меня за собой. Керк разрезал плотно спрессованные листы. Наконец он выпрямился и поднял в руке какой-то предмет. Это была пуля.

— Посмотрите, — обратился он к присутствующим, — это пуля от «стена», из которого стреляла мисс Пауэлл. — Затем вытащил что-то из кармана и также представил на обозрение. Я узнала в этом бесформенный кусочек металла, который он извлек из Че Муда. — А это пуля, которая поразила вашего мужественного друга Че Муда. И что же вы видите?

Среди стоявших впереди раздались возгласы понимания. С победным видом Керк провозгласил:

— Это разные пули! Че Муда был ранен совсем из другого оружия!

— Что? — воскликнула я. — Вы хотите сказать, что это не я подстрелила его?

— Это пуля от револьвера, оружия меньшего калибра. — Керк взглянул на рабочих. Теперь все отводили глаза в сторону. — Ну, что вы на это скажете?

Тамил, которого Керк назвал Али, робко сказал:

— Туан, было много быстрых слов, но не серьезных, вы понимаете. — Он посмотрел по сторонам, чтобы убедиться, что говорит от имени всех, убедившись в этом, добавил с бесстрастным выражением лица: — Не было речи о забастовке вообще, мы просто взяли выходной, чтобы отпраздновать геройство Че Муда.

— Ну, конечно, — согласился Керк. Лицо его выражало глубочайшую серьезность, хотя в его глазах прыгали смешинки. — Теперь, когда вы отпраздновали его мужество, я передаю его просьбу к вам — всем немедленно вернуться на работу.

У них не было повода медлить после того, как Керк представил им столь убедительные доказательства, и они разбрелись в разные стороны. Через две минуты мы остались на площадке с Керком вдвоем. Я была не в состоянии двигаться. Пережитое, начиная от ужасного начала до неожиданного финала, опустошило меня, но в то же время, и наполнило благодарным облегчением. В конце концов я оказалась невиновной.

Керк собрался уходить.

— Я позвоню домой, чтобы за вами прислали машину.

— Спасибо. — Я сделала шаг вслед за ним. В последние полчаса — в джипе, в амбулатории, в толпе — мы действовали заодно, и, непонятно почему, мне не хотелось чтоб мы расстались так, словно ничего не изменилось. — Может быть, я могу что-нибудь сделать здесь для Че Муда или…

— В этом нет необходимости. Вам не стоит беспокоиться. — Он опять превратился в нашего отчужденного хозяина, не более. — Это в самом деле не ваша забота.

— Это вопрос не только долга, хотя, если бы я не поступила так глупо с пулеметом…

Керк передернул плечами.

— Кто знает, все могло обернуться еще хуже. Бандит, вероятно, поджидал удобного случая. Уже дважды он упустил шанс. Думаю, он очень разочарован.

Его тон был настолько будничным, как будто речь шла о каком-то спортивном событии, а не о драме, которая едва не завершилась смертью человека. Я знала, что таким образом Керк постоянно воздвигает барьер отчужденности между нами.