— Лили, я не готов терять тебя. Если бы всё было так просто, то… Мы бы не мучились, я клянусь тебе. Знаешь, сегодня звонили по поводу квартиры для тебя… она готова. Если тебе будет тяжело находиться со мной, когда… ты узнаешь, ты сможешь уйти туда и… Я тебя не потревожу. Квартира располагается в районе «Royal-Williams», высотка Sun-Side. Код –дата твоего рождения, первые четыре цифры.

— Тогда мне… заранее нужно будет оплатить аренду, мистер Грей? — сглотнула я, смотря в его глаза, — Какая цена?

Дориан шумно выдыхает:

— Один поцелуй, — я пристально смотрю на него.

— Тебе придётся перестать делать мне такую скидку, или… меня съест совесть. Увеличь плату. Иначе мне придётся отказаться, — я с вызовом смотрю в его глаза.

— Лили, мне не нужна никакая плата. Считай, что это мой подарок, — он кладёт руку на мою щёку, нежно гладит. Он что, с ума сошёл? Я шокировано таращусь на него. Он улыбается и вкладывает в мои распахнутые губы ягоду клубники, которую я с некоторым трудом, но прожёвываю. — Я уже подготовил все нужные документы. Осталось подписать.

— Дориан, кто я тебе, чтобы ты делал для меня такие подарки? — с замиранием сердца спросила я. Он внимательно разглядывает меня.

— Ты человек, который изменил мою жизнь и внёс в неё… То, чему трудно найти объяснения. Ты внесла в мою жизнь чувства, Лили Дэрлисон. Я у тебя в вечном долгу.

— Что за глупости? Ты мне ничего не должен, — сглотнув, шепнула я, покачав головой. — Я просто не могу иначе. Я не могу уходить от тебя и не хочу. Почему ты так уверен, что-то, о чём я пока ещё не знаю, может всё разрушить?

— Потому что. Это шокирует тебя. Ты не поверишь своим ушам. Потом всё осознаешь. И в тебе проснётся… отвращение, если не ненависть.

— Ты пугаешь меня! Остановись. Просто… расскажи мне всё.

— Не сейчас, Лили, — он встаёт, оставляя бокал шампанского, бутылку и клубнику.

Я до дна допиваю жидкость из своего фужера, затем пью его. Наливаю себе ещё. Я стану алкоголичкой с этим Дорианом Греем. О, господи… как же стреляет голова. И больше всего она кипятит рассудок мыслью: «я обязана, я должна всё узнать». Чем раньше, тем лучше. Вся эта неизвестность… только запутывает и вводит в заблуждение. Искупавшись, я сушу феном волосы и надев свой шелковистый халатик поверх пеньюара цвета бордо, выхожу из ванны вместе с клубникой и неполной бутылкой. Дориан сидит на диване и просматривает какие-то документы. Увидев меня, он отрывает от них взгляд и с загадочной улыбкой смотрит на меня. У меня перехватывает дыхание, но я не позволяю ему полностью завладеть своим рассудком. Ставлю посудину с ягодами и бутылку на стол, не отрывая взгляда от него. Откинув волосы с плеч на спину, сглатываю, садясь рядом.

— Послушай, Дориан, — бормочу я, потирая пальцами висок, — Я чувствую себя камнем на твоей шее. Я чувствую себя какой-то… «совестью народа». Пойми, тебе самому будет намного проще, когда ты перестанешь скрывать от меня то, что боишься сказать.

— Ты уйдёшь от меня.

— Дориан, я…

— Нет. Ты ничего не сможешь мне сказать в протест. Извини, но я… занят, — он указал головой на бумаги.

— Прости, что мешаю, — прошептала я, тяжело выдохнув. Ком в горле не давал больше ничего сказать.

Я встала с дивана и пошла в спальню. Уместившись на краю кровати, я укуталась в одеяло, как в кокон, борясь с подступившими слезами. Когда я поняла, что это бесполезно, с губ сорвался всхлип. Я уткнулась в подушку, неслышно плача и мечтая лишь о том, чтобы он не зашёл… Но как только эта мысль посетила меня, дверь открылась. Как назло! Я же мешаю ему рыться в бумажках! С чего это он соизволил прийти?! Дориан сел напротив меня, положил руку на щёку и нежно пробежал по ней пальцами, стирая слёзы.

— Не надо, не хочу мешать, — всхлипываю, пытаясь спрятать лицо в подушку.

— Лили… Прости, пожалуйста, — он садится на постель и притягивает меня к себе на колени, нежно гладит по волосам, — Прости. Я вспылил. Послушай, я всё тебе скажу… Дай мне срок.

— Скажи, когда. Я хочу знать. Можно? — сиплю.

— Можно. В понедельник, вечером. Договорились?

— Договорились, — киваю, утирая нос краем одеяла. — Со мной всё нормально, ты не думай, я… Я не ожидала, что ты так скажешь. Ты ещё не был таким резким.

— И всё же, Лили, нам придётся расстаться, — чуть слышно вдруг шепчет он, ведя рукой по моей щеке, — Мне… сейчас придётся уехать. Только что был звонок от моего помощника, нашли Хейна. Подлеца, который помог мистеру Батлеру с миллионом долларов.

— Как помог?

— Есть такие подставные лица, — он потёрся носом о мою щёку. — Ложись, поспи. Всё будет хорошо.

— Дориан, — шепчу я, еле слышно, — Пожалуйста, будь осторожен.

Он кивает. Поцеловав меня в лоб, кутает меня в одеяло и уходит. Я с грустью провожаю взглядом его силуэт.

Спать не хочется совсем. Слишком много, очень много мыслей в голове. Я извертелась вся, попробовала все возможные и невозможные позы — тщетно. Злясь на отсутствие сна, когда он нужен больше всего, кутаюсь в халатик и понуро шлёпаю на кухню, варю кофе. На тумбочке у балконной двери вижу пачку сигарет… Даже она пахнет парфюмом Дориана. Беру одну и поджигаю, закуриваю и чуть покашливаю от обилия горечи и дыма. Никогда не любила сигареты. Просто ненавидела. Но они обладают одним хорошим действием — усыпляют, как и кофе. Многих этот напиток бодрит, меня же наоборот вгоняет в сон. Нервы. Я переживаю за него. Я это чувствую. Так значит, отец не поддержал Шона… Мне в голову приходит заманчивая мысль, выкинув недокуренную сигарету, я делаю крупный глоток обжигающего кофе и потираю шею. А может, мне как и его отцу стоит рассказать о них, тогда и ему будет легче раскрывать свои карты? Ведь это не честно, требовать от него чего-то, а самой молчать, как партизан? Господи, как я раньше обо всём этом не додумалась?! Слышу, как раздаётся пиликанье домофон-аппаратуры, и вздрагиваю.

Кого это могло принести во втором часу ночи? Дориан бы зашёл, наверняка, без посторонних звуков. Как в каком-то полусне, допиваю кофе и подхожу к панели, вшитой в стену. «Дориан Грей, посетительница. Личность не установлена, имя не установлено», — раздаётся голос робота. Высвечиваются два слова: «соединить» и «игнорировать». Нажимаю первое и слышу плачущий, дрожащий голос:

— Дориан, пожалуйста… Спасите меня, если слышите… Мне некуда больше идти. Откройте.

— Вы кто? — тяжело сглатываю, дрожа от некоторого волнения, смешанного с ужасом. Женский голос. Незнакомый. Надломленный.

— Я… Доминика. Наверное… у меня неверная информация, извините.

— Нет, Доминика, — сглатываю, — Здесь правда живёт Дориан Грей. Лифт сейчас откроется.

Странное, злое чувство поднимается по груди, когда я нажимаю на слово «впустить гостя». Женщина. К нему. Ночью. Плачет. Дыхание утяжеляется. Я выхожу в холл, чтобы встретить пришедшую и явно нуждающуюся в помощи. Я не должна злиться на неё за то, что сейчас она оказалась в трудном положении… Но против моей же воли сердце скребут ревнивые кошки. Когда двери кабинки открываются, воздух пропадает от ужаса, а по коже бежит странный холодок.

В комнату входит избитая, дрожащая девушка лет двадцати, если не меньше. Худая, она прижимает к себе сумку и какую-то чёрную папку. Её волосы спутаны, колени разбиты в кровь. Ноги вымочены в лужах, — следствие недавнего дождя.

— Проходи, — робко шепчу, чуть приближаясь к ней. Она с боязливым любопытством рассматривает меня и делает шаг в сторону. Запугана. –Не бойся меня, я…

— Вы сабмиссив Дориана? — я широко распахнутыми глазами смотрю на неё.

— Кто? — чуть слышно спрашиваю.

— Он вас как-то по-другому называет? Но сути же не меняет, верно?

— Я не понимаю, о чём вы говорите, Доминика. Дориана сейчас нет, поэтому вы… пожалуйста, проходите. Я отведу вас в ванну, сделаю чай, вы поспите, а потом… всё расскажите.

— Он позволяет своим сабмиссивам называть себя Дорианом? — злость кишит во мне оттого, что я не понимаю, о чём она.