– Но как он у нас-то оказался? – продолжал хлопать веками Змей Горыныч.

– Прилетел, как же еще! Это же космический корабль!

– А где… пилот?

– Не знаю… Может, заблудился в лесу?.. Или это вообще беспилотный вариант…

– Там два кресла внутри, – сказала Чучундра. – Маленькие, как раз под твой рост…

– Постой! – вздрогнул землянин. – Но если этот корабль с Земли, может быть, в его памяти остались начальные координаты? Или вообще весь маршрут записан? Может… мы с Сашенькой сможем вернуться домой?..

– Дорогой Брок, – прочувствованно сказала дракониха. – Я как раз на это и надеюсь!.. Но в устройстве корабля нашим специалистам не всё ясно… Он как-то по-иному поглощает пространство, не совсем так, как придумали мы… В нем еще как-то время затронуто… В общем, нам разбираться еще долго, но года через два-три, думаю…

– Что?! – завопил Брок. – Три года?! Но ведь корабль уже есть!..

– Мы не знаем, как им управлять… То есть, догадываемся, но не уверены…

– Тогда надо космонавтов искать! Где они целый месяц шляются?!..

– Не хочу тебя огорчать, но… боюсь, что они погибли… Иначе давно кто-то их бы заметил. Обязательно разговоры бы пошли. Всё-таки вы сильно отличаетесь от нас внешне…

– Блин, ну, я не знаю… Может, там надписи есть у кнопок какие-нибудь?.. Ну, давайте рискнем! Ждать три года я не смогу!.. Жена дома с ума сойдет! Если, конечно, я сам уже не сошел…

– Брок, дорогой, – чуть не плача проговорила дракониха, – но это же не от меня зависит!.. Я поговорю, конечно, с начальством…

– Ты меня со своим начальством сведи! – отрезал Брок. – И Сашеньку. Мы сами с ним поговорим. И надписи на кнопочках прочитаем! Глядишь, и разберемся, что к чему… Тем более Саша у меня таким разносторонним спецом стала!..

– Хорошо-хорошо, – закивала Чучундра. – Только вы с головами проблему решите сначала… А то и начальство тебя такого испугается, и в корабль… этот… как его?.. «Закат-три» – не закатишься! – Дракониха хмыкнула: – Неплохой каламбур?

– Гениальный! – фыркнул Брок. – Но нас уже и правда заждались в клинике! Помоги-ка, Чу!

Они затащили тело Брока с головой Горыныча на спину Змею, и Чучундра крепко примотала его скотчем.

– Летите, мои дорогие, – махнула она крылом. – Жду вас каждого в отдельности!..

…Установка по отделению головы от тела по принципу действия очень походила на гильотину. Только скошенный нож перемещался не вертикально, а горизонтально, чтобы из тела не вытекло слишком много крови. Ну и, разумеется, всё было автоматизировано. Надо лишь было посадить пациента в специальное кресло, пристегнуть ремнями, а потом оставалось лишь нажать кнопку, и нож быстро и качественно делал свое дело. И сразу же специальные манипуляторы смазывали гелем срезы. Далее – по обстоятельствам. Отделенную голову можно было либо подключить к установке автономного жизнеобеспечения – такой, на которой красовалась сейчас голова Дурилкина, либо пересаживать на новое тело.

Пересадка тоже выполнялась почти полностью автоматически. Тело усаживалось в то же кресло, что и при отделении головы (или там уже и сидело, если пересадку делали сразу же), голову укрепляли в зажимах и опускали на суставчатой штанге к срезу на теле. Затем вновь жали нужную кнопку, из стенок устройства выползали два полукольца, смыкались на шее пациента и накладывали ровный и прочный шов за какие-нибудь две-три секунды… Далее оставалось лишь ожидать, пока прооперированный очухается.

Таких установок было две, чтобы можно было сразу проводить обоюдную пересадку. И предусмотрительный Дурилкин сделал кресла такими, чтобы их можно легко было подстроить под любую фигуру – от человеческой до драконьей. Правда, если дракон был двух- и более головым и желал заменить больше одной головы сразу, ему приходилось терпеть процедуру нужное количество раз – мультиоперационность установка не поддерживала. Впрочем, и таких желающих пока не было.

Всё это подробно рассказал Дурилкин Сашеньке, пока она ждала возвращения отца с Горынычем. Девушка внимательно рассмотрела установки, спросила у доктора о назначении каждой кнопочки, каждого индикатора. И когда Брок Горыныч с Дракоброком на спине вполз в операционную, Саша, отдирая скотч с отцовского тела, сказала:

– Папа, а я уже всё умею! Этот Дурозавр нам больше как бы и не нужен!..

– Это нечестно!!! – завопил Дурилкин.

– Знаю… – вздохнула Сашенька. – В этом моя беда… Не могу поступать против совести!.. Вам повезло.

Голова профессора DDD слегка успокоилась, а Броковская голова сказала:

– В любом случае он нам еще должен рассказать кое-что.

– После того, как пересадите мою голову!..

– После, после!.. Помню я, – буркнул земной сыщик. – Я слово всегда держу. Тоже, так сказать, дурная привычка, никак бросить не могу… Давай, доченька, начинай с нас!.. Поскорей!.. Не могу дождаться…

– Нет, пусть лучше не торопится! – вмешался Дракоброк. – Ты, Саша, повнимательней будь, ладно? Всё-таки операция серьезная…

Но Сашенька и так уже стала серьезной. Она шикнула на «пациентов» и спросила Дурилкина:

– Где у вас хранится спецодежда?

– Да зачем тебе… – начал возмущаться Брок, но Александра снова шикнула и строгим голосом сказала:

– Уважаемый Дракоброк прав, операция серьезная. И я должна отнестись к ней со всей ответственностью. Мне нужно переодеться и вымыть руки с мылом.

Брок что-то пробормотал под нос, но перечить дочери не стал, а профессор DDD подсказал девушке, где она может умыться и переодеться.

Вскоре Саша снова вошла в операционную. Светлые ее волосы скрывала шапочка салатного цвета. Еще на ней были надеты такого же цвета штаны и куртка, несколько великоватые размером, но Саша подпоясалась найденной где-то веревкой и закатала рукава.

– Тэк-с… – сказала Сашенька, строгим взглядом окинув присутствующих. – С кого начнем?

– Можно с меня? – подала голос голова Дурилкина.

– Посидите, больной, – ответила Саша. – Больно вы прыткий!.. Граждане Горынычи-Брокалевы, проходим, не задерживаем очередь!

Горынычеброк с опаской подошел к установке.

– Ну, садимся, садимся, больной!.. – гнусаво-нудным голосом пропела Сашенька. – Что вы, кресел никогда не видели? Не бойтесь, больно не будет. Чик – и всё!..

– Кстати, насчет больно… – осторожно заметил Брок. – Анестезия, я надеюсь, здесь предусмотрена? Видите ли, я не очень хорошо переношу боль… Даже когда палец порежу, знаете ли, могу сознание потерять…

– Никто вам тут пальцы резать не собирается, успокойтесь, больной! – продолжала гнусавить Сашенька. – Что вам здесь, застенки гестапо?.. Отрежем лишь голову. А это совсем не больно. Это в принципе не может быть больно, потому что болеть уже будет нечему. Понятно?

– Ну-у… – заметно побледнел Брок. – С анестезией, знаете ли, было бы как-то привычней…

– Отвыкайте, больной! Это вам не горбольница номер пять!..

В конце концов Саша рассадила пациентов по креслам, пристегнула ремнями и занесла палец над кнопкой первого устройства.

– Вообще-то я как-то уже сжился с Горынычем, – залепетал вдруг Брок. – Давайте не будем ничего менять, мне даже понравилось летать!..

– Зато мне не понравилось ползать! – подал голос Дракоброк из соседнего аппарата.

– Ну, знаешь ли, ты просто еще не при… – начал Брок, но палец Сашеньки нажал таки кнопку, вжикнул нож, что-то влажно хрустнуло, и голова земного сыщика упала в специальный пластиковый лоток. – …вык, – беззвучно закончили фразу губы Брока, да так и остались полуоткрытыми.

Пока манипуляторы смазывали гелем срезы у головы Брока и на шее Горыныча, Саша уже перешла к установке Дракоброка и нажала кнопку там. Потом она хладнокровно перенесла и закрепила в зажимах головы отца и Змея и вновь поочередно нажала кнопки, уже другие. Минут через шесть-восемь всё было закончено. Зажимы еще держали свежепришитые головы, но те уже вовсю моргали глазами. Следующие полчаса прошли в напряженном ожидании, в операционной царила тишина, только шумно вздыхала Глюк. Наконец Дурилкин сказал, что пациентов можно отстегивать.