«Надо же, как у них организмы синхронно работают», – удивленно пробормотал Берендей Четвертый, когда сыщики выбежали из зала.

– Ты чего? Обалдел?! – набросился на дубля Брок-один, когда напарники очутились в коридоре.

– Нет, – замотал головой Брок-два и, предупреждая новые нападки «братца», поднял обе ладони. – Но у нас проблема. То есть, у меня.

– А-а, – остывая, протянул первый сыщик. – Ну, иди тогда. Я подожду.

– Куда?

– Вон туда, – мотнул подбородком Брок-один. – Вторая слева. Берендей же сказал.

– Да какая еще вторая? Меня первая ждет. Она же единственная.

– Первая?.. – огляделся сыщик номер один. – На первой слева «Кладовая» написано. Вряд ли это то, что тебе нужно. А справа… – прищурился он, – справа ахинея какая-то… «Главзавпродскладцаргор»… О как! Хотя… Ты не поверишь, но я, кажется, догадался: «Главный заведующий продовольственными складами царства-государства». Тебе туда тоже не стоит ходить, я думаю.

– А я думаю, – насупился Брок-два, – что на чью-то дверь не мешает прибить табличку «Самглупдурнавсембелсвет».

– Тогда уж на две двери, – почему-то не стал обижаться Брок-раз. – Давай, выкладывай, что там у тебя?

– Да я ж говорю тебе, – замахал руками дубль, – меня Марфа ждет! Даже не меня, а нас. Ты забыл, что ли, о чем мы вчера с ней договаривались?

– Забыл, – признался Брок-один.

– Да разве это возможно?.. – округлил глаза двойник.

– Я ж не ты. В смысле, как раз ты, но… То есть, ты, конечно, – это я, однако… Тьфу, совсем ты меня с толку сбил! – занервничал первый сыщик. – Говори скорей все как есть, а то Берендей за нами Сушика со слабительным пришлет.

– Мы договаривались, что встретимся с Марфой в роще после завтрака.

– Но после завтрака у нас обыск, а царь здесь Марфу видеть не желает!

– Вот именно! А я о чем?!

– А-а-аа!.. Вон оно что!.. Так-так-так-таак…

– Так-так-так-таак!.. – передразнил, кривляясь, Брок-два. – Что делать-то будем? Я девушку заставлять ждать не собираюсь.

– Как же, как же! Коне-е-ечно! Разуме-е-ется!.. Заставить девушку подождать полчасика-других – это, знаешь ли, преступление. А вот царское поручение выполнять – это тьфу. Ерунда, так сказать, не заслуживающая внимания.

– Не ерничай. И не передергивай! Я такого не говорил. И вовсе не планирую саботировать следственное мероприятие. Ведь к Марфе я пойду один, а вас тут, не считая Берендея, аж целых четыре сыщика останется.

– Ты и Суслика Панталоныча за сыщика посчитал? – скривил губы Брок-один.

– Ну, все-таки… – крутнул ладонью дубль. – И потом, ты и я – все равно одно и то же. Одинаковый взгляд, одни, так сказать, мысли, одни выводы, то, се… Какой смысл обоим толкаться? А так, глядишь, и я из Марфы что-нибудь новенькое вытяну.

– Аккуратней только тяни, – проворчал Брок. – Тянитолкай, ешкин кот…

– Это мы вместе с тобой – Тянитолкай. А без тебя я – просто Тяни, – примиряюще улыбнулся сыщик номер два.

– Ты давай резину не тяни! – разозлился вдруг первый номер. – Иди, куда собрался.

– А что ты, кстати, Берендею скажешь?

– Найду, что сказать. Не маленький.

– Да, и это… – все еще топтался готовый сорваться с места Брок-два, – вы ж потом тоже в рощу приходите. Расскажете все. Вместе думать будем. Марфа – вон какая умная!

– В отличие от некоторых…

– Ага. Даже спорить не буду. И вот еще что… Пусть Александра все тщательно и подробно сфотографирует…

– А то бы мы без тебя не догадались! – окончательно рассвирепел первый Брок. – А ну, дуй в свою рощу! Соловей, ешкин ты кот...

– Отвыкай от старых ругательств, – бросил, уже на бегу, напарник-«близнец». – Мы ведь новые, так сказать, в здешний обиход ввели.

– Да? – почесал затылок Брок. – И правда. Как там?.. Дномык в медь…

– И в такрямь зва-а-ааатьдь!.. – послышалось уже откуда-то издалека.

Глава 26. Царю нравятся песни Добрынина и досаждает слово «пока»

Берендей, увидев, что вместо двух вернулся всего один сыщик, нахмурился и буркнул под нос: «Знать, все же организмы у них не совсем одинаковые…», а вслух произнес:

– Долго он еще там?

– Там? – переспросил Брок и, подумав, что под это определение вполне подходит и роща, не кривя душой ответил: – Думаю, да. Долго. Хотя, смотря с чем сравнивать. Относительно средней продолжительности жизни человека – совсем даже не долго. А вот, относительно, скажем…

– Не надо, – замахал руками царь. – Пусть будет относительно жизни. Так спокойней.

– Хорошо, – пожал плечами сыщик. – В любом случае начинать можно и без него. Дело от этого не пострадает. Ведь я и он – одно и то же. А потому…

– А потому – пойдемте, господа, – вновь перебил Брока Государь и поднялся с кресла-трона.

– А дам тут уже практически и нету, – обиженно фыркнула Сашенька. Очень тихо, но Берендей Четвертый услышал.

– Все пойдемте, – улыбнувшись, сказал он. – Господа, юные красавицы и старые прид… ворные розыскники. Ну и я, конечно. Хоть и не юный, но и не такой уж и старый. – Царь-батюшка явно напрашивался на комплимент, и он его получил.

– Вы – мужчина хоть куда, – вспомнила Сашенька Карлсона. – Красивый, умный и в меру упитанный. В полном расцвете сил!

Берендей мультфильм не смотрел, а потому принял слова девушки за чистую монету и зарделся.

– Ну, уж… – опустил он голову и ковырнул носком туфли паркет. – Красивый…

– Вылитый Бельмондо, – решил внести свою долю лести Брок, но царь обиделся:

– Когда я разрешал вам ругаться, я не имел в виду оскорблять меня лично!

– Да я как бы и не… – растерялся сыщик, и Саше пришлось выручать отца:

– Ваше величество, Бельмондо – это самый красивый артист в нашем мире.

– Актеришка?.. – пуще прежнего насупился Государь. – Спасибо за сравнение!..

– А певцы вам нравятся? – поспешно спросила девушка.

– Один хрен, – буркнул царь, – что актеришка, что певун.

– Ну, не скажите, – запротестовала Сашенька. – Вот вы, например, на Добрынина похожи. А его моя мама очень любит.

– Что?! – подпрыгнул Брок. – Мама… любит этого безголосого старого хрипуна?

– Не в этом же смысле! – возмутилась Саша. – Любит слушать, как он поет. – Тут девушка глянула на царя и увидела, что тот уже стал багровым от возмущения. – Что с вами, ваше величество?.. – испуганно пискнула она.

– Я… – еле выдавил Берендей, – я, по-вашему… старый… безголосый… хрипун?..

Послышался знакомый уже стук и звон. Это упал в обморок Сушик, уронив по дороге пенсне. Сашенька не стала отвлекаться на мелочи и принялась оправдываться:

– Я этого не говорила!

– А я говорил это не про вас, – поспешно добавил Брок.

– Но если я похож на этого… Добрыню, а он – старый и безголосый, то нужно быть дураком, чтобы не суметь сделать соответствующий вывод.

– Ваше величество! – топнула ножкой Сашенька. – А если мой папа – не очень… сообразительный, то что же, по вашей логике, все несообразительные – мои папы?

– Почему это я… – нахмурился Брок, но царь грозно зыркнул в его сторону, и сыщик заткнулся. А Берендей, поглядев на девушку с заметным уважением, сказал:

– Интересно. Ведь и впрямь, похоже, поспешный я вывод сделал. Вроде логичный, а оказывается – не совсем… Не знаю теперь, что и думать.

– А что тут думать? – шагнул вперед сыщик. – Вы не слушайте ни меня, ни ее, а свое, так сказать, мнение составьте. Ведь на вкус, как говорится, и цвет – товарищей нет.

– Как же я его составлю, если этого вашего Добрыню не видывал, не слыхивал?

– Доченька, – притворно улыбаясь, а глазами меча молнии, повернулся к Сашеньке Брок. – Раз уж ты говоришь, что мама лю… что маме нравится слушать этого стар… то есть, этого суперстар, наверняка в твоем компьютере найдется песенка-другая в его исполнении.

– Папа!.. – захлопала длинными ресницами Саша. – Ты не просто сообразительный, ты лучший соображальщик из всех, кого я знаю! – И девушка бросилась к Мирону, на плече которого висела сумка с ноутбуком.