Струя мутного раствора била в бронестекло моего забрала, смывая с него останки разорванных мутантов которые я так и не смог смахнуть перчаткой, а только размазал. Когда струя давала возможность увидеть то, что происходит вокруг меня, я не без интереса разглядывал экзоскелеты тяжёлых пехотинцев. Мне показалось, что один из них немного нервничает и переминается с ноги на ногу.

— Я сказал – руки за голову! — раздался у меня за спиной всё тот же грубый незнакомый голос, – Ваш позывной, солдат!?

– Младший сержант, — поправил я грубого командира медиков, лицо которого я не видел из-за дыхательной маски и защитного шлема герметичного костюма.

— Меня не интересует ваше звание! — огрызнулся медик, — Я спрашиваю: какой у вас позывной?

— Младший! -- ответил я, разозлившись на бесцеремонность медика, который ко всему прочему ещё и целился в меня взведённым импульсным оружием.

– Да, ты издеваешься надомной! – завопил истерично медик, – Я сейчас тебя на обследование отправлю! Пусть мозги проверят!

Голос его сделался дребезжащим и ещё более противным, чем ранее. Жесты стали хаотичными и нервными. Хорошо, что я не видел его искажённого лица в это самое мгновение. «А вот и папочка этих уродов!» – мелькнуло у меня в голове.

– Это его позывной, придурок! – рявкнула Дуся, выбираясь из машины и обращаясь к главному медику тыкающим в меня оружием.

Медики с баллонами за спиной, только что закончили со мной, и тут же переключились на дезактивирующую обработку боевого робота, не обращая ни малейшего внимания на случившуюся перепалку. Хотя чему тут удивляться? Все на взводе!

– Ты как обращаешься к старшему по званию, железяка чёртова? – взревел с новой силой медик теперь уже на боевого робота, – Может тебя на перепрошивку отправить за нарушение субординации?

– Ты мне не начальник! – отрезала Дуся, – Этот парень только что вернулся из ада, исправляя твои ошибки! А вот за него я отвечаю головой!

– Да, я тебя сейчас…! – истошно заверещал медик и начал целиться импульсным оружием в боевого робота.

– Трахнешь что ли прилюдно? – язвительно поинтересовалась Дуся.

– Да, ты знаешь, кто я такой?! – задыхаясь от угроз, завопил медик охрипшим голосом.

– Да, мне плевать, кто ты такой! – раздался раздражённый голос Киры, – Для меня ты просто кусок дерьма после всего этого!

Боец тяжёлой пехоты, который всё это время не мог спокойно стоять на месте, двинулся навстречу зарвавшемуся медику, угрожая ему оружием. На правом плече экзоскелета воина, которым он повернулся ко мне, гордо красовалась надпись – «ШАКИРА»

– Кира…! – само собой вырвалось из моих пересохших уст, а на лице появилась улыбка.

– Это наш парень! Неужели не видно! – продолжила Кира, уже нависая над испуганным и затихшим медиком, – Не был он мутантом и не будет!

– Отставить! – бравый голос полковника разом привёл всех в чувства, – Вольно! Почему мой боец в такой позе? Обработку закончили?

– Не подчиняются приказам… – начал было оправдываться медик, после того как Кира отступила от него на шаг и перестала нависать над ним всей огневой мощью тяжёлого пехотинца.

– Да, кто ты такой, что бы они тебе подчинялись? – церемонится с кем-либо в подобных случаях, командир так же не умел, – Делай своё дело и убирайся с моей базы!

– Вам… вам… – медик подбирал слова желая выругаться, но боялся последствий, – Я должен забрать сыворотку! – в итоге выпалил он.

– Отдайте ему сыворотку! – скомандовал командир, обращаясь ко мне и боевому роботу.

– Отдай, – спокойно попросила меня Дуся.

Медики с баллонами за спиной заканчивали дезактивацию салона машины. Мужики просто исправно делали свою работу, и казалось, что окружающий их мир для них не существовал. Скорее всего, они тоже недолюбливали своего начальника, и вступаться за него каким бы то ни было образом, считали излишним делом.

Стоять на коленях, было уже не выносимо больно. Вставая на затёкшие ноги, я опёрся рукой о дверь машины. Дуся и Кира одновременно подхватили меня под руки и заботливо поставили на ноги. Это было чертовски неожиданно и приятно!

Не спеша, открыв свой потайной нагрудный карман, я достал из него контейнер с сывороткой и протянул его медику. Он схватил его, озираясь по сторонам и совершенно не понимая, почему вокруг меня столько отважной заботы и защиты.

Внимательно осмотрев контейнер, медик тут же запихал его в свою поясную сумку. Вид его тут же изменился. Он стал деловым, и как ни в чём не бывало, закинул руки, за спину оценивая проделанную работу своих сотрудников. Придраться было не к чему, и медик просто бросил своим подчинённым фразу пустым голосом, направляясь в сторону ангара:

– Заканчивайте тут быстрее! Жду вас в машине!

– Не за что! – бросил недовольно в спину медику полковник.

– Что вы говорите? – переспросил медик, остановившись и обернувшись, делая вид, что не расслышал.

– Доброго пути, говорю! – уже спокойным голосом сказал полковник, глядя на медика прищурив глаза.

– Да, да! Конечно! – ответил медик и пошел прочь, ускоряя шаг.

– Виновата, командир! – обратилась к полковнику Кира, оправдываясь, – Не сдержалась!

– Это я начала, командир! – тут же вступилась Дуся, – Программа такая! Что тут поделаешь?

– Вы мне тут заканчивайте с круговой порукой! – делая вид, что злится, произнёс командир, – Мне нужен полный отчёт об операции!

– Уже отправлен в штаб, командир! – отчеканила Дуся и чуть помедлив, добавила, – Я не смогла их сберечь.

– Жалко ребят, – голос полковника еле заметно дрогнул, – Мне будет сильно их не хватать!

– Мне тоже! – не удержался я.

Перед глазами всё ещё крутились, словно отрывки видеороликов, последних минут жизни Сириуса и Дырокола. Как легко и быстро можно привыкнуть к, казалось бы, бестолковым парням. И как тяжело потом дышать, точно зная, что их больше нет с нами. Бывают на войне дни, что ровняются целым эпохам. По крайней мере, так кажется. Ты точно уже знаешь, что эта целая эпоха больше никогда не вернётся. Будут другие, но эта больше не случится никогда, только в нашей памяти.

– Если Дуся не справилась, значит, никто бы, не смог! – сказал полковник, словно отрезал и, обращаясь к подходящим медикам с нашей базы, отдал приказ, – Парня на полное обследование и реабилитацию! Головой отвечаете!

– Так точно! – отрапортовал старший и заверил, – Всё будет в лучшем виде!

– Можно я уже шлем сниму? – взмолился я, оглядываясь в сторону Киры и Дуси, – Воздух заканчивается!

– Потерпи ещё минутку, сержант! – ответил мне старший медик и добавил, – Мы за тебя головой отвечаем! Слыхал?

Парни подхватили меня под руки, и повели в сторону санчасти. Я попытался ещё раз обернуться, но услышал тихий и ласковый голос Киры в наушниках:

– Так надо, младший. Скоро увидимся.

– Знаю… – прошептал я, желая сказать гораздо больше, но точно зная, что нас слышит и боевой робот.

Секретов у меня от неё не было, но и так открыто палиться тоже не хотелось.

– Казанова… – тихо произнесла Дуся и добавила, – Отключаюсь!

– Но я ещё только – младший сержант! – воспротивился я завышенному званию, обращаясь к вежливым медикам, что тащили меня под руки.

– Разве! – удивился один из них, – Я так не думаю!

– Точно – сержант! – подтвердил второй, – А как звучит красиво? Сержант! Был я как-то знаком, это ещё в начале войны было, с одним замечательным бойцом в звании – сержант…

***

«Дом! Милый дом…!» – думал я, глядя в потолок палаты, – «Но в комнате Киры, с опущенной на окне шторкой, было бы на много лучше! В этой комнатке тоже было окно, и даже шторка была так же опущена, но даже похожих ощущений эти факты не предавали.

Не обнаружив во мне признаков мутации, врачи прописали мне интенсивную терапию для восстановления функционала организма. Проще говоря, меня пичкали витаминами и кормили на убой по удвоенной офицерской пайке. Всё это было очень здорово, если бы не одно удручающее «НО»! Меня не выпускали из палаты, и как следствие я не мог увидеться с Кирой. Этот чёртов факт мучил меня уже вторые сутки, а доктора, вместо того что бы войти в моё безнадёжное положение грозились добавить мне ещё пару суток для полного восстановления боеспособности. Сытная кормёжка переставала уже лезть в глотку, а бессонные пустые ночи начали превращаться в пытку.