– Ох, вы казались мне более сообразительной. – Норберг укоризненно покачал головой. – Ладно, разжую максимально подробно. Агата. Вы дороги Фарлею, иначе он бы не ввязался в эту авантюру, а сразу бы отправил вас под арест. Из этого следует множество неприятных выводов. Увы, я не единственный человек, которого господин Икстон считает своим неприятелем. Даже напротив, я весьма лояльно настроен к нему, хотя он вряд ли этому поверит. Но есть и другие. И что из этого следует?

– Что? – спросила я, как-то мигом потерявшись во всем том ворохе информации, что так щедро вываливал на меня Норберг.

– То, что раскрытие тайн вашего прошлого – вопрос ближайшего будущего, – сухо ответил тот, как будто неприятно удивленный моей недогадливостью. – Поэтому я и говорю, что поступил вам во благо. Я вскрыл нарыв. Сочный, налитый гноем, который грозил катастрофой в будущем. Фарлею Икстону придется разобраться с вашим прошлым. И лучше это сделать сейчас, пока вас в глазах общественности ничего особенного не связывает.

Я насупилась, уловив в последних словах Норберга злую насмешку.

И как воспринимать все то, что он мне только что сказал? То есть, он решил открыть всему миру все секреты моей прежней жизни. И при этом сделал так, что я стала обвиняемой в убийстве.

– Фарлей Икстон не дурак, – чуть поморщившись, сказал Норберг. – Я не сомневаюсь, что он с легкостью разберется с этой загадкой. Ответ тут на поверхности. Главный вопрос для него заключается в ином.

– В чем же? – буркнула я.

И чуть не вскрикнула от неожиданности.

Виер Норберг с такой силой стиснул мои запястья, что я буквально услышала хруст своих многострадальных костей. Правда, он сразу же ослабил хватку, не дав столь недвусмысленному предупреждению превратиться в настоящую пытку. Но короткий миг навсегда запечатлелся в моем сознании. Это было… неприятно. Это было больно. И очень страшно. Я вдруг действительно осознала, что он с легкостью переломает мне все кости, если вдруг так решит. И я никак не сумею ему помешать.

– Главный вопрос для него состоит в том, на что он готов будет пойти ради вас, – мурлыкнул Норберг.

Глухая безрассудная злоба поднялась во мне.

Да на что он такое намекает? Он вздумал шантажировать Фарлея мною? Пусть в таком случае идет ко всем демонам!

– Пошел ты, – грубо огрызнулась я. И, нимало не смущаясь, добавила, куда именно надлежит держать ему путь. Максимально подробно и откровенно.

Фиалковые глаза Норберга потемнели. Но я не боялась его. Впервые в жизни я не боялась всесильного ректора магической академии.

Пусть он даже убьет меня сейчас. Ну и что? Моя жизнь и без того не особенно радостная, чтобы переживать об ее потери. Но одно я знаю точно. Я никогда не прощу себя, если у Фарлея из-за меня возникнут проблемы. А именно об этом говорит сейчас Норберг.

Следующий поступок виера Клинга удивил меня до невозможности. Он вдруг рассмеялся. Самым наглым образом расхохотался, как будто я только что не оскорбила его!

Я недоуменно насупилась. Что это с ним? Я была готова ко всякому. Да что там, я уже предчувствовала свою последнюю смертельную битву. Прощалась с жизнью, можно сказать. Но смех? Разве я сказала что-то забавное?

– А я не ошибся в вас, – мягко проговорил Норберг, когда приступ его внезапного веселья миновал. Оттер заслезившиеся глаза и ласково посмотрел на меня.

– И что все это значит? – поинтересовалась я.

Виер Норберг весело пожал плечами. Встал, наконец-то освободив мои руки от своей хватки.

– Если много знаешь – то скучно живешь, – как-то очень загадочно проговорил он. – Агата Веррий, наслаждайтесь приключением. Скучать вам не придется.

Я машинально заметила, какой упор он сделал на моей поддельной фамилии. Затем тоже встала.

– И никаких подсказок? – спросила, глядя на него в упор. – Вы же точно знаете, кто убийца!

Виер Норберг лишь хмыкнул, укоризненно покачав головой.

– Никаких, – твердо произнес он. – Но мое имя и имя моей жены можете смело вычеркивать из списка. Клянусь честью, что мы не имеем ни малейшего отношения к этому убийству. Шестнадцать человек – не так уж и много, не так ли?

Я изумленно приоткрыла рот, осознав, что он прекрасно знает число подозреваемых в списке Фарлея.

Норберг неполную минуту смотрел на меня, улыбаясь. Затем чуть склонил голову, прощаясь. И неспешно двинулся к дверям.

– Передайте Фарлею, что я с удовольствием побеседую с ним, – донеслось до меня финальное. – Если он зайдет в тупик, то я с превеликой радостью окажу ему услугу. Естественно, не просто так. Баш на баш. Чудесная игра, не так ли, Агата? Вам ли не знать об этом.

В моей памяти сразу всплыла картина, когда мы с Фарлеем и Ричардом ехали в имение рода Эшрин. И игра на взаимную откровенность, в которую я проиграла два вопроса.

Фарлей истребовал тогда ответы на оба. Но, полагаю, Норберг Клинг прекрасно об этом знал. Не дожидаясь от меня какой-либо реакции, он развернулся и ушел, не удосужившись проститься.

Глава седьмая

– Это немыслимо! – в тысячный, наверное, раз плачущим голосом произнес Орландо. – Я обязан все немедленно сообщить Фарлею!

– Не вздумай, – в тысяча первый раз предупредила я, устало вздохнув.

– Но почему? – Орландо остановился напротив моего кресла и в тревоге заломил руки. – Почему я не должен ему рассказать, что нас навестил сам виер Норберг Клинг?

– Потому что в этом нет никакого смысла, – терпеливо пояснила я. – Норберг ушел. Ты жив, я жива. Никто не пострадал. Смысл дергать Фарлея с допроса? Ну бросит он все, ну примчится сюда. И что?

– Что? – обескураженно повторил за мной Орландо.

– Да ничего! – рявкнула я, устав от его навязчивости. – Не стоит отвлекать Фарлея от дела. Ничего совсем уж непоправимого не случилось.

– Но Норберг Клинг угрожал вам! – упрямо возразил Орландо. Замялся на миг и осторожно поинтересовался: – Правда ведь?

Вместо ответа я неопределенно пожала плечами. Тяжело сказать, угрожал ли мне Норберг Клинг. По-моему, он желал передать Фарлею через меня недвусмысленное послание. Мол, зайдешь в тупик – приходи в гости. И я выдам тебе убийцу на блюдце с голубой каемкой, правда, при этом ты останешься моим должником во веки вечные.

Бр-р!

И я выразительно передернула плечами. Другими словами, теперь я – разменная монета в борьбе между Норбергом Клингом и Фарлеем Икстоном. Донельзя унизительное чувство! Как будто я не человек вовсе, а так, вещь, ценный приз.

И что же делать?

Орландо еще что-то жалобно причитал над ухом, убеждая меня немедленно связаться с Фарлеем. Но я его уже не слушала, полностью погрузившись в собственные тяжкие раздумья.

Одно ясно: Фарлей в беде. И в беде во многом из-за меня. С одной стороны, весь высший свет Гроштера, жаждущий заполучить убийцу графа Грегора в кратчайшие сроки. С другой – обходительный и воистину жуткий Норберг Клинг, почти торжествующий победу.

А посередине я. Девица без прошлого. И с таким кладбищем тайн, что страшно становится.

Воистину, бал скелетов какой-то. У каждого за плечами свой груз невысказанных секретов.

И что делать?

Я очень хорошо относилась к Фарлею. Настолько хорошо, что была уже почти готова приказать Орландо везти меня в полицейский отдел. Мол, хочу сделать явку с повинной.

Если мне предъявят обвинение, то у Фарлея появится столь необходимое время. Я не сомневалась, что он небо с землей местами поменяет, но доберется до сути происходящего.

Но если меня арестуют прямо сейчас, то Фарлею немедленно придется открыть мою настоящую фамилию. Ну и все прочее, что к этому прилагается. Пока я всего лишь свидетельница. И это дарует мне хоть крохотный, но шанс, что мои тайны останутся только моими.

«И Фарлея».

Правда, я тряхнула головой, торопливо прогнав эту мысль прочь.

Что же делать?

Интересно, какой раз за последние сутки я задаюсь этим вопросом?

– Ненавижу балы, – тоскливо протянула я. – Как чувствовала, что ничего хорошего из всей этой затеи не выйдет.