Поцелуй меня.

Его губы обрушились на мои в горячей спешке, и я приветствовала их, нежась в медленно распаляющемся огне. Мои руки снова двинулись, забираясь в этот раз повыше, обнимая его за затылок и притягивая ко мне. Запуская пальцы в его волосы, а затем спускаясь вниз к изгибам его плеч. Из его горла донесся низкий рык, а поцелуи стали требовательней, будоража меня каждый раз своей бархатистой лаской. Каждая клеточка моего существа хотела этого — хотела его, и это побуждало меня узнать, чувствовал ли он тоже самое.

Его руки скользнули вниз по моему телу, приподнимая за талию и толкая меня дальше на кровать, прежде чем его рот снова завладел моим. Мы рухнули вместе, наши тела приклеились друг к другу, словно мы так и родились. Словно нам всегда суждено было быть так вместе. Он завис надо мной, как ослепительное видение, явление моего прошлого, настоящего и будущего в одном божественно сложенном Адонисе. А я навеки стала его поклонницей.

Он углубил поцелуй, раскрыв мои губы и коснувшись языком моего языка. Казалось, внутри меня взорвались фейерверки, потрескивая искрами на моей коже, словно живое электричество. Я прижалась к нему сильнее, упиваясь сладостью и полнотой его губ. Я никогда не думала, что прикосновение губ может быть настолько приятным. Что мне всегда будет мало их поцелуев. Мало его. Я была поглощена, загипнотизирована во всех значениях этого слова.

Я могла бы провести так целую вечность.

— Я тоже, — шепнул он в ответ.

Он мягко провел губами по моим губам и отстранился, опираясь на локоть и нависнув надо мной.

— Почему мы остановились? — спросила я, пытаясь перевести дыхание и не сводя глаз с его идеальных губ, желая снова испить их эликсира. — Что не так?

— Все так, — улыбнулся он, и на его щеках загорелись ямочки, когда он посмотрел на меня по-новому — с нежностью. — Я просто хотел полюбоваться тобой минутку, — промурлыкал он, проведя пальцем по спинке носа к моим припухшим губам.

Даже спустя все это время, я не могла взглянуть на него, не краснея, но и не могла заставить себя от него отвернуться. Я была заговоренным духом, одержимым его взглядом. Тем, кем он заставлял меня себя чувствовать, когда смотрел на меня своими льдисто-синими глазами. Я могла бы провести всю жизнь во власти его заклинания и все равно этого было бы мало. Он завораживал меня целиком и полностью.

— Но ты меня больше, — прошептал он, а затем нежно чмокнул меня в кончик носа.

Я не могла не улыбнуться ему. Его нежности.

— Я серьезно, — сказал он, а затем провел носом по моей щеке, и вдохнул запах моих волос. На его лице отразилось чистейшее блаженство, и мне стало приятно, что это было из-за меня. — Я никогда не видел ничего прекраснее. Ты заставляешь мое сердце вытворять сумасшедшие вещи.

Внутри меня снова принялись вальсировать бабочки, на этот раз от сладостной мелодии его слов. Слов, предназначенных мне.

Я запустила пальцы в его волосы и поцеловала его снова, покусывая его губы и дразня, пока он не сдался и не вернулся ко мне. К нашим умопомрачительным поцелуям, заставлявшим нас проживать десятки тысяч идеальных жизней.

Минуты превратились в часы, а часы потеряли счет. Рядом с Трейсом я была словно в раю и не хотела возвращаться на землю.

Глава 38

Канун Дня всех святых

Утро следующего дня поприветствовало меня угрюмым и пасмурным небом. Тонкая вуаль тумана растянулась над землей, будто призрачный парад неупокоенных душ в предвкушении своего дня. Когда я спустилась вниз, Трейс уже ожидал меня на улице, чем несказанно порадовал моего дядю. Похоже, дядя был заинтересован в моей дружбе с Трейсом не меньше отца самого Трейса. Меня же не покидало чувство, что за этим стоит нечто большее. Чем бы это ни было, это только усилило мои подозрения на счет их навязчивых стараний нас сблизить.

— Вы идете на Весенний Бал вместе? — спросил у меня дядя, когда я присела у входной двери зашнуровать кроссовки. Тот факт, что он знал, как называются танцы, хотя я ни разу об этом не заикнулась, застало меня врасплох.

— Не думаю, что Трейс пойдет.

— Какая жалость.

И не говори, подумала я. Я бы много чего отдала, чтобы увидеть его в красивом костюме.

— Полагаю, ты все равно идешь, несмотря на его отсутствие?

— Да. Вообще-то, я иду с друзьями. Ничего особенного. — Пожалуйста, пусть это будет последний вопрос. Я так не хотела обсуждать это с моим дядей сейчас. И в другое время тоже.

— Понятно, — кивнул он, засовывая газету под мышку и не спуская с меня пристального взгляда. — Я кого-то из них знаю?

— Да как обычно… Тейлор, Карли, Калеб. Как я и сказала, ничего особенного. — Я подхватила свою сумку и улыбнулась. — Мне лучше поторопиться, иначе я опоздаю в школу, — добавила я, закидывая рюкзак на плечо и пулей вылетая из дома, пока он не успел еще что-нибудь спросить.

Трейс не сводил с меня глаз, пока я обходила машину, идя к пассажирской двери, которую он услужливо распахнул для меня. Забравшись внутрь и помахав на прощание моему пронырливому дяде, мы молча тронулись в путь.

Спеша поскорее собраться и избежать дядиного допроса с пристрастием, я даже не подумала приготовиться к тому, что между нами с Трейсом может возникнуть неловкость после наших вчерашних упражнений в искусственном дыхании «рот в рот». Мы не обсуждали, что это означало для нас или как это могло изменить отношения между нами.

Даже после того, как меня забрал Габриэль и привез обратно домой — назад к реальности, — у меня все равно не было времени обдумать возможные последствия. В моей голове уже было столько всего намешано: мой отец и план его спасения, Тесса с Габриэлем и предстоящая им вскоре стычка, Доминик со своими скрытыми угрозами, которые не стоило воспринимать легкомысленно. Причин для беспокойства было множество и больше всего мне хотелось просто забыть о них на время, и хоть одну ночь нормально отдохнуть.

Конечно, помощи от Габриэля в этом плане ждать не приходилось; тот был сама предосторожность. Он провел всю ночь на моем балконе, расхаживая взад-вперед и ведя наблюдение, словно вооруженный тюремщик, готовый пристрелить любого, кто пересечет границу. Как бы я ни ценила его старания, его присутствие здесь еще больше напоминало, что мне грозит опасность, а неприятности уже не за горами.

Я изо всех сил пыталась его заглушить, но предчувствие неизбежной гибели засело у меня внутри будто чудовище, не желающее разжимать свои когти. Энгель, Доминик и даже Никки — все они были причастны к моим бесконечным несчастьям. Вопрос в том, кто из них «поможет» мне встретить мою смерть?

— Сегодня утром я говорил с Габриэлем, — как ни в чем не бывало начал Трейс, свернув на главную дорогу. Завитки стелющегося по земле тумана увивались за нами, словно наш личный эскорт. — Он сказал, что прошлой ночью все прошло нормально.

— Ага.

Он ожидал от меня продолжения.

— Я проснулась живой, так что…победа? — Я покачала головой, поражаясь собственному комментарию. Почему я вечно морожу какие-нибудь глупости, когда волнуюсь? Так. Следи за языком. Будь серьёзней.

— Конечно. — Он тут же умолк и с интересом посмотрел на меня. — Точно лучше, чем проснуться мертвой.

— Согласна. — Я поглубже вжалась в сидение.

— Несомненно.

Очевидно, мы покинули планету Земля и перешли в какое-то странное измерение утра-после-поцелуя.

— Джемма… — Мой телефон запищал, перебивая его.

— Прости, — сказала я, опуская взгляд чтобы прочитать сообщение. Это была смс-ка от Калеба:

«Доброе утро, красавица. Какого цвета у тебя платье? Сегодня я буду подбирать бутоньерку».

— Черт.

— Что случилось? — спросил Трейс, переводя обеспокоенный взгляд с меня на мой телефон.

— У меня нет платья для танцев. — Я выдавила неловкую улыбку. — Я должна была пойти вчера за покупками с Тейлор, но…была занята. — Занята его губами, вот чем. Я повернулась к окну, чтобы скрыть зардевшиеся щеки.