— Ах вот как… — обиженно насупился Шорл.

— По правде сказать, на эту мысль вы навели меня сами, когда поведали о Халлатангах, и их подозрительной деятельности на Сульском перевале… — добавил к своим словам обер, но прежде, чем капитан успел понять сказанное, с противоположенной стороны в храм вбежала Аяни, и ход его мыслей был грубо нарушен.

— Мы здесь! — зазывно взмахнул Лийер, хотя мог бы этого и не делать: их группа, за счёт присутствия в ней чёрных костюмов «Пожара», выделялась сама по себе. Бросая вокруг себя взгляды откровенного изумления, Аяни быстро приблизилась к воинам по кромке обрыва.

— Это… ты? — она встала в шаге от Лийера, и недоверчиво обернулась к залу, где гуляли его многочисленные копии. «Ах, какой голос… Какой ангельский голос!» — сердце в груди капитана заколотилось в истерике, и только огромным усилием воли он сохранил внешнее спокойствие.

— Это я… — Лийер положил ей на плечо руку, и деловито обвёл друзей взглядом — Приступим?

— Действуйте… И да поможет нам всемогущий Аггиз! — назвав верховное Сиарское божество, Раласс шутливо возздал руки к потолку, и улыбнулся во все тридцать четыре зуба… Или то был звериный оскал? Не понять; на его обмороженном лице всё смотрелось одинаково зловеще.

— Богохульничаем? — чиновник не изменил своему обыкновению, и появился именно там, куда не падали глаза ни одного из присутствующих. По совпадению, это оказалось как раз за спиной у Хольца: тот слегка вздрогнул, но брянцать оружием не стал — не из того теста сделан.

— А вот, старик, наш новый кандидат. — не дожидаясь, когда начнутся долгие разбирательства, Лийер подтолкнул ему навстречу растерявшуюся Аяни — Подходит?

— На первый взгляд, вполне. — чиновник прошёл мимо Хольца, и оказался в центре образованного людьми полукруга — Но первого взгляда мало, как вы понимаете; протокол настаивает на полном генетическом обследовании… Изволим пройти наверх?

И получив от Лийера машинальное «угу», он сделал торжественный пасс рукой — похожий на тот, которым ведущий телевикторины вызывает в студию главный приз… Повинуясь волшебному жесту, над головой у них что-то задребезжало, загудело, задвигалось, и… Приняв вид огромной круглой платформы, центральная часть потолка стала медленно опускаться вниз, оставляя на своём прежнем месте соответствующих размеров дыру… И если в первые секунды удивление зрителей было чисто дежурным — ой, мол, как интересно! — то когда платформа опустилась ниже, и всем стало ясно, что она не имеет никакой опоры, а летит по воздуху…

Да нет, от инфаркта никто не умер, и в обморок не упал — люди учёные, битые — но назад они всё-же попятились — кто её знает, безмозглую… А ну как свалится прямо на голову?! Но не свалилась, конечно. Тихо и мирно достигнув земли, тысячетонный каменный диск ювелино вписался в кратер — волшебным образом, их радиусы совпали до сантиметра — и плавно остановился. Его верхняя сторона (диск имел метр толщины), выложенная, как пол, двуцветной шестиугольной плиткой, безукоризненно слилась с окружающей поверхностью, и о существовании в центре храма глубокой пропасти теперь можно было только догадываться.

— Всё-то у вас через пень-колоду… — произнёс Раласс, и попробовал платформу ногой: не мираж ли? Однако, платформа была материальной, и комитетчик, пожав плечами, ступил на борт. За ним, как на привязи, потянулись Аяни, Лийер, и Найц, а через пару мгновений присоединились и трое осназовцев. Последним зашёл чиновник, и лифт немедленно отчалил в обратную сторону.

— Может, подтянем людей? — запоздало предложил Хольц, но Азъер от него отмахнулся: незачем, мол, и так справимся. Хольц не настаивал.

— Зато красиво… — невпопад пробормотал капитан.

Сквозь дыру в потолке (хотя называть это «дырой» не совсем корректно: от потолка отсутствовала добрая половина) виднелся разукрашенный замысловатой фреской свод купола. Картина, написанная прямо на мраморной поверхности сочными, нисколько не выцветщими за тысячи лет простоя красками, изображала свирепую десятиглавую гидру, и высокого длинноволосого ангела, бьющегося с зубастой рептилией на горной вершине с помощью двух коротких серебряных мечей. Оба создания были ранены, под ногами валялись перья, чешуя, и змеиные головы — битва шла в полный серьёз, и шла уже долго… Вообще-то — чего скрывать — сюжетец был не из оригинальных, но мастерство исполенния восхищало — персонажи, казалось, вот-вот спрыгнут с потолка вниз, и продолжат выяснять отношения прямо здесь, под боком у семерых незадачливых исследователей…

— Шорл… — когда платформа проделала около половины пути, Аяни взяла Лийера за рукав; лицо её было бледным — Что-то я… не очень себя хорошо чувствую… — пролепетала она слабым голосом.

— Не переживай. Максимум, что от тебя потребуется, это проба крови, или…

— Я не о том… — она сжала его руку крепче — Просто что-то не так, я чувствую…

— Гм… — оторвав от неё глаза, капитан воровато оглянулся на спутников. Обер-полковник, майор, и троица чёрных орлов по-прежнему наслаждались потолочной живописью, и один лишь фантом смотрел прямо на Ай, имея на лице непонятное, но категорически не понравившееся капитану выражение грусти. Шорл озабоченно повернулся назад, к девушке. — Что с тобой?

— Глова… болит… Сильно… — та дезориентированно поморгала.

— Значит утечка всё-таки произошла… — гулко сказал чиновник из-за спины, от чего Лийер замер, как истукан. А через миг, осознав ужас и непоправимость последствий, содрогнулся всем телом. Это — был удар ниже пояса. Это… Это… У капиана мучительно потемнело в глазах.

— Что вы сказали? — переспросил Азъер, отвлекаясь от созерцания купола.

— Это моя ошибка, я неверно оценил исчезаемость вероятности… — голограмма виновато дёрнула плечом — Ваш вид оказался настолько невосприимчивым к радиации, что…

— К какой ещё радиации? — немедленно отреагировал обер.

— Которая убивает. Вам шестерым беспокоиться не о чем, а вот даме… — голографический старик со вздохом пронаблюдал, как Аяни без чувств обвисает на руках капитана — Рецепторный шок… Быстрота реакции экстремальная — даже удивительно, как вы сами ещё не…

— Так. — лоб Раласса стал напоминать стиральную доску — Я не понял?!

— Нужно… — каперанг осёкся, не узнав своего охрипшего, постаревшего лет на полсотни голоса — Нужно её отсюда вытаскивать… — он дрожащими руками уложил Ай на пол, и присев на колени у её головы, отчаянно посмотрел на Азъера — Прямо сейчас!

— Никак нет. — жалостью обер-полковника было не пронять — Мы не можем жертвовать планетой ради одной жизни. Более того, если я правильно понимаю словая нашего консультанта, то без специального оборудования и персонала, которых на Сиаре попросту нет, мы ей уже ничем не поможем — доза смертельная!

— Да при чём здесь!.. — что и говорить, цинизм Азъера задел капитана за живое — Не нужно ничем жертвовать, мы просто поднимемся наверх, найдём другого человека, и…

— Вы когда в последний раз смотрели на часы? — неожиданно тихо спросил Раласс.

Не уловив подтекста, капитан машинально повернул запястье, и одарил циферблат «Командирских» непонимающим взглядом… И потупил глаза — вот ведь старый склерозник! До истечения ультиматума Идгу оставалось чуть меньше часа.

— Мы ещё можем успеть… — промямлил он неуверенно.

— И я даже не буду напоминать вам о том, что в любой момент сюда могут нагрянуть Халлатанги… — задумчиво добавил Сабирь, окончательно прижимая оппонента к аргументационной стенке.

Шорл сердито отвернулся. Всё, о чём он сейчас мечтал, это пристрелить обера на месте — но что-то его останавливало… Быть может, субординация? «Очень, смешно…» — примитивная шутка не вызвала у Лийера ничего, кроме отвращения. «Ты уже один раз дошутился, придурок…» — припомнил он себе мстительно, и желание застрелить командира как-то тихо и незаметно переродилось в новое — ещё более сильное желание… Желание застрелиться самому.

Раласс вдруг присел рядом с ним, и зачем-то пощупал у Аяни пульс.