Несколько секунд Валиант молча смотрел на темную жидкость, стараясь подавить инстинкт, диктовавший ему при улавливании металлического запаха крови показать клыки.

— Что-то не так? — обеспокоенно спросила Ривер.

— Нет, просто… я думаю, тебе стоит уйти, — слабым голосом произнес Валиант. — Я знаю, что тебе будет противно на это смотреть.

Ривер снисходительно посмотрела на него.

— Ты решил так, потому что я отказалась от обращения в вампира? — серьезно спросила она, и лишь теперь Валиант сумел поднять на нее взгляд. Девушка вздохнула. — Послушай, мне… не противно. Мне, скорее, странно, но не противно. И ты сам тоже не вызываешь у меня отвращения. Просто я… действительно не хочу становиться такой, как ты.

Валиант вновь отвел взгляд и невесело усмехнулся.

Ривер продолжила:

— И мне странно, что ты мог подумать, будто я этого захочу. Не горю желанием тебя обижать, Валиант, но твоя жизнь — ходячая антиреклама вампиризму, — она качнула головой. — Ты последний представитель своего вида, за тобой гонится «Крест» и Бог знает, кто еще! И ведь такие гонения распространялись на всех представителей твоего вида. Я ведь не стану исключением из этого правила. Как может человек осознанно захотеть такой жизни, если даже долголетие и молодость, которые она сулит, могут быстро оборваться посредством этой охоты? По сути, ты предлагаешь мне не продлить свою жизнь, а сократить ее. Подвергнуть опасности моих близких, которых можно будет использовать, чтобы добраться до меня… Нужно полностью лишиться рассудка, чтобы этого захотеть.

Валиант сжал губы в тонкую линию и посмотрел на Ривер.

— Ты права, — тихо произнес он. — Поэтому мне еще более странно, что ты помогаешь мне. Как можно помогать существу, которое хотело превратить твою жизнь в Ад?

Ривер глубоко вздохнула, задумавшись над его вопросом. Она ведь уже задавала его сама себе, пока пыталась доставить Валианта сюда, но так и не нашла ответа.

— Я не знаю, — честно сказала девушка. — Когда я везла тебя сюда, я понимала, что у меня к тебе куча вопросов, которые неуместно было задавать тогда, в лесу, ведь эта рана убивала тебя…. Пожалуй, тогда это стало моим основным мотивом помочь тебе. А еще, — она обратилась к своим воспоминаниям из Лоренса, затем к встрече с Валиантом на заправке. — А еще мне почему-то с первой нашей встречи показалось, что эта помощь тебе нужна. Знаешь, даже после аварии, несмотря на то, что с этого события мой привычный жизненный ход полетел в тартарары, я так и не смогла увидеть в тебе чудовище. У меня почти получилось это сделать после встречи с Крисом в «Мотеле Черного Дрейка», но уже тогда я бросила взгляд на его висок и поняла, что это слишком странное место для… заражения. Одновременно я не могла ставить под сомнения слова Джеймса. Валиант, я видела, как тяжело ему приходится. Видела, как он просыпается от кошмаров, в которых вновь и вновь теряет Марту и Джессику. Я верила ему, когда он говорил, что хочет защитить меня от тебя, но в то же время… я почему-то верила и тебе. Назови это интуицией, если хочешь. Назови поступком из любопытства — считай, как тебе будет угодно, потому что я не знаю, что побудило меня тебе помогать. Просто я считала это правильным.

Валиант с изумлением смотрел на Ривер и не находил, что сказать в ответ. Сейчас каждое английское слово казалось ему недостаточно емким, недостаточно передающим всю суть того, что он хотел бы сказать. Те же самые слова на родном французском обрели бы нужные краски, пусть даже Ривер не поняла бы их. Валиант улыбнулся и покачал головой.

— Je admire toi, River[15].

Глаза девушки блеснули, на губах появилась улыбка. Похоже, смысл сказанного был понятен ей и без перевода.

— Я раньше никогда не задумывалась над тем, насколько красив французский язык, — сказала она, и щеки ее залились легким румянцем. Она опустила глаза, будто старалась уцепиться взглядом за что-нибудь. Зацепкой стал пластиковый стаканчик, наполненный темно-красной жидкостью, который Валиант до сих пор сжимал в руках. Ривер передернула плечами и кивнула в сторону стакана. — Чего ты ждешь? Условия здесь не лабораторные, так что лучше тебе выпить свое… лекарство поскорее.

Валиант невесело усмехнулся.

— И все же… могу я попросить тебя не смотреть на это? Пожалуйста.

Ривер кивнула, не имея никакого желания возражать. Она поднялась и отошла к самому входу в номер, где ухватилась за дверную ручку, будто стараясь с ее помощью удержаться за реальный мир.

Двадцать шестое декабря, — подумала она. — Всего несколько дней назад я просто собиралась приехать домой на каникулы, провести с родителями Рождество. И вот теперь я отворачиваюсь, чтобы не смотреть, как вампир пьет кровь из пластикового стаканчика. Боже! Так действительно можно сойти с ума.

Ривер старалась не прислушиваться к тому, что происходит в номере, однако ей казалось, что тонкий пластик сейчас сминался слишком громко под пальцами Валианта, а глотательный звук можно было и вовсе услышать за милю отсюда. Отчего-то именно сейчас она даже обрадовалась, что Валиант попросил ее отвернуться. Она не была уверена, что смогла бы сохранить невозмутимое лицо, глядя на этот процесс.

Послышался долгий вздох, и Ривер поняла, что может повернуться.

Валиант смотрел на нее, когда она вновь направилась к его кровати.

— Спасибо, — с искренней благодарностью сказал он, на всякий случай отерев губы.

Ривер пожала плечами.

— Лучше поблагодарить за это детектива Монро.

— Всенепременно, — улыбнулся Валиант. Ривер присмотрелась к нему, и ей на миг показалось, что лицо его уже не так напоминает посмертную маску. Оно по-прежнему было бледным и осунувшимся, а темные круги до сих пор пролегали под глазами, но в самих глазах будто бы появился живой блеск, а в голосе чуть прибавилось силы. — Ты сказала, что у тебя были ко мне вопросы, — кивнул он. — Вопросы, которые ты не стала задавать там, в лесу. Думаю, сейчас ты можешь их задать.

Девушка неуверенно присела обратно на край его кровати.

— Может, стоит подождать, пока ты достаточно окрепнешь?

Он покачал головой.

— Задавай, — с примирительной улыбкой произнес он. — Ответить на них — это меньшее, что я могу для тебя сделать.

Ривер вздохнула.

— Знаешь, все это время я пыталась понять тебя. Понять, о чем ты думал, когда решил преследовать меня на пути в Арваду. Ты говорил, что хочешь защитить меня от Джеймса… а Джеймс говорил, что цель у тебя одна: обратить меня. Что же было истинной причиной твоего преследования?

Валиант понимающе кивнул, хотя по выражению лица было ясно видно, что этот вопрос ему неприятен.

— Если говорить по правде, я и сам не до конца понимаю, о чем я думал. В самом начале… после аварии я понял, что натворил. Ты должна была заразиться, у тебя должны были начаться симптомы превращения, и если б меня не было рядом, ты могла убить всех своих близких и соседей. Я не хотел этих смертей… я не хотел и твоего заражения. Не представляешь, как мне было жаль, когда я почувствовал связь, какая возникает после того, как в человека проникает яд вампира! Ты хотела помочь мне на дороге, а я фактически убил тебя, лишь на секунду потеряв контроль над собой. Это было ужасно, мне хотелось провалиться сквозь землю, но все же я знал, что не могу уйти в подполье и просто оставить тебя на свободе. Моей задачей было… — он замялся.

— Убить меня, — вздохнула Ривер. Валиант поморщился.

— Обезвредить, — поправил он.

— Ты ведь все равно не смог бы поддерживать мою жизнь достаточно долго, если б я стала «перевертышем».

При упоминании термина, которым пользуется «Харриссонский Крест», Валиант недовольно хмыкнул, однако поправлять Ривер не стал.

— Знаю. И все же я… я даже думал какое-то время не давать тебе умереть. Я знал, что затея гиблая, но все равно думал об этом. Для начала мне нужно было тебя забрать. Когда я пришел в дом Криса Келлера, первые симптомы превращения уже должны были проявиться. Каково же было мое удивление, когда я обнаружил, что их нет! Не могу сказать, что сразу сориентировался в происходящем. Более-менее связная мысль пришла мне уже после того, как пришлось спешно покидать дом Келлеров. Тебя тогда уже забрал Харриссон, и я понял, что должен разобраться, почему не началось превращение.