Фигура, одетая в белое, придвинулась ближе к окну и прижалась лицом к стеклу, разглядывая темную комнату, где мы прятались. Мы могли ясно видеть лицо в раме окна — и лицо это было женским. Оно отличалось бы зрелой красотой, не искажай его сейчас дьявольское выражение холодной жестокости. Правильные черты показались мне отдаленно знакомыми. Распущенные темные волосы женщины падали на плечи. Лицо ее выделялось на этом темном фоне мертвенно-бледным пятном.

В черных глазах, осматривавших комнату, словно горел багровый огонь. На белом как мел лице отливали ярко-красным чуть раздвинутые губы, открывавшие белые зубы. На женщине было лишь длинное белое одеяние. С невольной дрожью ужаса я узнал в нем погребальный саван. Она продолжала глядеть в комнату багровыми глазами, но нас, похоже, не замечала.

Я услышал задыхающийся шепот Джеймса Ралтона:

— Боже правый, это Аллена! Это моя жена!

— Аллена Ралтон — мать Оливии! — пробормотал ошеломленный доктор Хендерсон. — Но я сам видел, как она умерла! Она мертва!

— Тише! — прошептал доктор Дейл. — Бога ради, ни звука!

Я крепче сжал в руке крест. Все словно вертелось в сознании. Потусторонней ночной гостьей была мать спящей здесь девушки, мертвая Аллена Ралтон! Она, сама ставшая жертвой вампиризма, восстала из мертвых и пришла ночью к дочери!

Глаза Аллены Ралтон разглядели спящую на кровати девушку, и ее лицо загорелось нечестивой радостью. Улыбка злобной жестокости озарила ее черты, как будто за алебастровой маской лица вспыхнуло адское пламя. И с этой злорадной улыбкой на губах она потянулась к ручке.

Ручка щелкнула и дверь балкона распахнулась. Аллена Ралтон ступила на порог. Она была нам хорошо видна, и ее окутанная белым одеянием фигура казалась такой же осязаемой и реальной, как любой из нас.

Она скользнула от окна к изголовью кровати и, глядя на Оливию по-прежнему светившимися багровым огнем глазами, склонилась над девушкой.

Она медленно наклонялась все ниже и точно злорадно насмехалась над спящей дочерью. Красный рот Аллены Ралтон все так же медленно приблизился к белой открытой шее девушки, блестящие красные губы округлились.

Напряжение становилось невыносимым. Почему Дейл ничего не предпринимает?

Джеймс Ралтон, утратив власть над собой, вскочил на ноги.

— Аллена! — вскричал он. — Боже мой, что ты делаешь? Зачем ты вернулась из мира мертвых?

С нечеловеческим воплем страха и гнева Аллена Ралтон отпрянула от кровати к окну. Мы с Дейлом были уже на ногах.

— Вы притаились здесь, хотели заманить меня в ловушку? — взвизгнула Аллена режущим слух голосом. — Глупцы! Все вы глупцы!

Ралтон хотел было броситься к ней, но доктор Дейл схватил его и удержал на месте.

— Аллена, это я… это Джеймс! — в безумии восклицал Ралтон. — Что заставило тебя вернуться? Отпустите меня, Дейл!

— Нет, Ралтон! — крикнул Дейл. — Не подходите! Помогите мне удержать его, Оуэн!

Раздался дьявольский смех Аллены Ралтон.

— Можете о нем не беспокоиться, он мне не нужен! — издевательски произнесла она. — У меня и того, кому я служу, есть жертвы получше. Глядите!

Она протянула руку к кровати — и Оливия Ралтон, не просыпаясь, встала и пошла к матери, словно ее притягивала неодолимая сила.

Багровые глаза Аллены вспыхнули торжеством.

— Она идет на мой зов! Подойди ближе, милая… это я, твоя мать, Оливия… пойдем со мной…

Доктор Дейл кинулся к ней с крестом в протянутой руке. Насмешливая улыбка Аллены исчезла, и она, словно от ужасного удара, отступила на балкон.

— Аллена! — закричал Джеймс Ралтон. — Не уходи!.. Не надо, Дейл…

Он рухнул на пол, потеряв сознание.

— Она будет нашей! Она еще станет одной из нас! — в адской ярости завизжало существо, принявшее облик Аллены Ралтон. — Она будет одной из нас!

С этими словами, видя, что доктор Дейл пошел на нее с крестом в руке, она исчезла за парапетом. Мы с Дейлом бросились на балкон. Хендерсон и Хармон тем временем занялись Ралтоном.

Мы увидели, как белая фигура Аллены скользит в темноте между деревьями. Она оглянулась, заметила на балконе нас с Дейлом — и лицо ее задергалось, будто в приступе дьявольского веселья. Затем она растворилась во мраке.

Дейл повернулся и поспешил обратно в комнату. Оливия, все еще спящая, стояла у кровати. Доктор Хендерсон и молодой Хармон успели привести Джеймса Ралтона в чувство. Он обводил комнату расширенными от ужаса, непонимающими глазами.

Вдруг он сжал руку доктора Дейла.

— Это была Аллена! Что случилось?.. Куда она ушла?

— Полагаю, она возвратилась в свой гроб и этой ночью больше не появится, — мрачно ответил доктор Дейл.

— В гроб? Дейл, она не может быть мертва! Она жива, вы сами видели… но эта женщина совсем не похожа на Аллену…

Ралтона поразила внезапная мысль.

— Вы ведь не думаете, Дейл, что Аллена и есть создание из мира мертвых, напавшее на Оливию?

— Я твердо знаю, что это так! — сказал доктор Дейл. — Вампир, пивший кровь вашей дочери — ее собственная покойная мать!

— Быть не может! — воскликнул Джеймс Ралтон. — Дейл, Аллена была при жизни настоящей святой. Она не могла сделаться после смерти вампиром, этим воплощением зла!

— К сожалению, так и случилось, — ответил Дейл. — Ваша жена, Ралтон, была умерщвлена вампиром. Ужасная истина состоит в том, что человек, чью кровь высосал вампир, обречен — жуткое переливание крови превращает его самого после смерти в вампира.

Будь он и самым праведным человеком на земле, смерть от клыков вампира непременно обратит его после смерти в такого же вампира. Он будет жить в гробу ужасающей трупной жизнью, а по ночам выходить на поиски крови, чтобы поддержать свое существование. Вампир также всегда выбирает первых жертв среди близких. Именно так и поступает Аллена Ралтон, ставшая после смерти вампиром.

— Невозможно! — снова воскликнул Джеймс Ралтон. — Аллена на это не способна! Она с радостью умерла бы за Оливию и Вирджинию!

— Я и не сомневаюсь, — сказал Дейл, — но то было при жизни, Ралтон. Она умерла, она стала вампиром и теперь, подобно всем вампирам, она жестока и зла, как сам дьявол. Такой она и останется, пока мы не покончим с ее вампирскими деяниями и не отправим ее в мир истинно умерших.

Мы должны это сделать не только ради ее самой, но и ради Оливии. Сейчас, когда она выпила крови дочери, между ними возникла связь. Оливия исполняет ее приказания даже во сне — вы сами были этому свидетелем. И если Оливия умрет до того, как завершится вампирическая жизнь Аллены Ралтон, она также станет вампиром!

Дейл отошел от пораженного Ралтона к Оливии. Хендерсон укладывал спящую девушку в кровать.

— Она не пострадала, — сказал Дейл, осмотрев девушку. — Утром она проснется, ничего не зная о происшедшем. Я думаю, Хармон, что вам на всякий случай лучше будет остаться с Оливией до утра. Не думаю, что Аллена Ралтон осмелится этой ночью вернуться, но на всякий случай я позабочусь о защите, которая не позволит ей приблизиться к Оливии.

Доктор Дейл достал из своего черного чемоданчика несколько грязновато-белых цветков с поникшими листьями. Это были цветы чеснока, которыми он запасся перед отъездом из Нью-Йорка. Мы расположили их над балконной дверью и окнами, предварительно убедившись, что все заперто.

Дейл даже растер в ладонях несколько цветков и посыпал цветочной пылью щели вокруг оконных рам и под дверью; часть цветков он положил на подушку вокруг головы Оливии. Оставив Эдварда Хармона у постели спящей девушки и погасив все лампы, кроме одной, мы спустились вниз.

В библиотеке Джеймс Ралтон бессильно опустился в кресло — он еще не отошел от случившегося. Веселый огонь камина освещал бледное лицо стоявшего рядом Хендерсона. Доктор Дейл мрачно смотрел на нас, и в его карих глазах читалась решимость.

— Мы установили личность вампира, терзавшего Оливию, — сказал он. — Нас следующий шаг очевиден. Вампир должен быть уничтожен. Завтра мы должны пойти на могилу Аллены Ралтон и сделать это.