— И когда успели?! — Восхитился принц. Ухмыльнувшись, он резко бросился к ним. — За это я вас съем!!!

Дети с визгом и хохотом бросились наружу.

— Он же шутит? — Шёпотом спросила Рина у подруги, подозрительно косясь на блондина.

Эля заверила её, что принц представляет опасность только для нежных сердец взрослых влюбчивых девиц.

Хозяйка дома улыбнулась, проходя мимо взъерошенного и босого оборотня к печи.

— Ничего — обувь быстро высохнет у огня.

— Ты слишком любишь этих маленьких чудовищ. — Заявила мать Рины. — Сейчас сообразим завтрак. Без завтрака вы никуда не уйдёте.

Госпожа Лаппо мельком взглянула на карту и покачала головой.

— А вообще нехорошее время, чтобы по озёрам путешествовать — полнолуние.

— У вас тут в полнолуние такие сильные приливы, что путников смывает напрочь? — Осведомился Вальдр, скептически приподняв бровь.

Хозяйка дома серьёзно задумалась, а потом пожала плечами и стала доставать из печи чугунок.

— Да нет. Просто примета плохая. У нас в полнолуние даже рыбачить нельзя… Ну если только старики…

— Ааа… Приметы. Это очень серьёзно.

Эля одарила оборотня укоризненным взглядом. Тот в ответ лишь фыркнул и уселся за стол.

Рина вытащила Элю показывать ей хозяйственные постройки, а затем почему‑то пыталась всучить ей, невесть откуда взявшийся, кастет, утверждая, что это очень полезная вещь — особенно во время путешествия с оборотнями, один из которых периодически спит в шкафах. После завтрака состоялись бурные прощания. Осёдланные лошади нетерпеливо перебирали копытами, давая понять, что не прочь размяться. Воздух был кристально прозрачен. Ни одно облако не осеняло тенью заснеженные холмы и огромную гладь озера. Только из‑за соседнего холма поднимался узкий столбик дыма — там жили ближайшие соседи, как объяснила Рина. Близняшки, одетые в одинаковые шубки, наблюдали за сборами с высокого крыльца и то и дело хитро переглядывались. Миссис Лирова, которой очень приглянулся принц, запихивала ему в сумку пирожки и умильно приговаривала:

— Мальчик так хорошо кушает. И правильно — мальчики должны много есть.

Мила выглядела очень растерянной и цеплялась то за Элю, то за Вальдра. Эля обняла её и прошептала на ухо:

— Ты хорошая девочка, и я знаю, что тебе здесь понравится. Теперь мисс Ринабел твоя сестра. Теперь у тебя целых три сестры. Я тоже постараюсь навестить вас, как только смогу. Но сейчас я должна кое‑что сделать, потому что обещала господину Ярдару…

Девочка серьёзно закивала, всё также молча подошла к Рине и взяла её за руку.

Под копытами лошадей на неутоптанной тропе скрипел снег. Тропа шла вдоль береговой линии, огибая озеро. Эля куталась в плащ и периодически дышала на ладони, параллельно пытаясь не вывалиться из седла. Вальдр швырнул ей свои перчатки, пробормотав о чьей‑то безалаберности. Девушке очень захотелось швырнуть их обратно, но под тяжелым взглядом оборотня она лишь робко поблагодарила его и натянула перчатки, отметив насколько руки мужчины больше её. Они миновали маленькую пристань, состоящую из деревянного помоста и столбов, с привязанными лодками, покоящимися на недвижимой воде, покрытой тончайшей корочкой льда.

— Сегодня никто не рыбачит. — Заметил Эйнар.

— Приметы… — Презрительно напомнил Вальдр. — Крестьяне.

Принц склонил голову набок, так что его белые волосы змеями скользнули по плечу и неодобрительно надул губы. Эле вдруг страшно захотелось заплести ему косички.

— А мне у них очень понравилось, несмотря на то, что мой сапог по- прежнему пахнет компотом… Они такие тёплые и искренние. Когда всё утрясётся, я обязательно навещу их. Только ни за что не расскажу кто я…

Они ехали всё дальше на север, по — прежнему не отдаляясь от Волнистого. По левую сторону холмы медленно превращались в равнину. Затем всё чаще стали встречаться рощи, а вдалеке уже темнела кромка леса. Жилища встречались всего несколько раз. Озёрный край, летом звеневший от птичьего щебета и плеска волн, казался недвижимым и безмолвным, будто вмороженным в кусок льда. По правую руку тянулись холодные воды Волнистого. Далеко — далеко от берега было видно несколько островов.

— Прекрасное место, чтобы построить там башню и заточить какую‑нибудь принцессу. — Эйнар кивнул на ближайший остров. — Как в сказке.

— А почему не принца — это было бы оригинальнее. — Улыбнулась Эля.

— Я бы умер от скуки, если бы меня заперли в башне. — Признался наследник престола. — Хотя я бы умер от скуки, даже если бы это была не башня, а огромный замок. В сказках все какие‑то садисты. И больше всего достаётся нам — принцам и принцессам. Хотя бабуля любила повторять, что реальность всегда ещё страшнее. Хм… Наверно именно поэтому я люблю сказки.

Они миновали озеро и продолжили путь вдоль протока, который соединял Волнистое с озером, гораздо меньшего размера — Глубоким. Деревьев становилось всё больше и больше. В одном месте через проток был проложен старый каменный мост. Высокий парапет был сложен из огромных камней — почти валунов. Что‑то заставило девушку натянуть поводья. Казалось, стоит ступить на мост и что‑то произойдёт — она дотронется до древности, увидит могучих создателей этого сооружения… Ну или по традиции мост обрушится.

— А куда ведёт этот путь? — Как завороженная спросила Эля.

— Это та самая дорога к Низким горам, к Копям гоблинов.

— Копи гоблинов — это что?

— Ну это копи, где есть гоблины… — Авторитетно объяснил принц. — Они им принадлежат. Раньше они активно торговали с другими народами, но несколько столетий назад почему‑то прекратили и превратились в очень закрытое сообщество. Сидят у себя в горах и чахнут над своими ювелирными мастерскими.

— Но гоблины — это сказки. — Возразила Эля.

Вальдр, который успел отъехать уже довольно далеко, обернулся и нетерпеливо помахал рукой.

— Поразительно, как народ, существование которого некогда было неоспоримым фактом, превратился в легенду. Воистину — люди верят только в то, что видят. — Эйнар задумчиво посмотрел куда‑то в сторону Низких гор. — Не пообщавшись с оборотнями с сотню лет, вы и нас будете считать сказкой.

— Вовсе нет. Как можно? — Девушка увидела, что Вальдр начинает злиться и, втянув голову в плечи, ударила пятками в бока лошади.

Глубокое было гораздо меньше Волнистого, но зато — судя по названию — очень глубоким. Но также как и Волнистое оно было затянуто льдом только по краям — метрах в двадцати от берега лёд обрывался.

— Наверное, тоже тёплые источники. — Вальдр спешился. — Заночуем здесь — всё равно уже стемнело.

Эля то ли вылезла, то ли вывалилась из седла. Эйнар, который хотел подхватить девушку, но не успел, виновато ойкнул и бросился её поднимать и отряхивать.

Они устроились на ночлег недалеко от берега под плакучей ивой. Её голые ветви плетьми свисали до земли и вяло шевелились при дуновении ветра. На по — прежнему безоблачном небе царила полная луна. Подкрепившись пирожками, учительница поняла, что отдала бы что угодно ради миски горячего супа и возможности провести ночь под крышей в гостеприимном доме Рины. Однако вокруг были только холод, темнота и два оборотня, которые даже не удосужились помочь ей спуститься с лошади. Теперь рядом не было даже Милы — такой тёплой и такой родной. Впервые за долгое время Эля решила себя немного пожалеть, не смотря на то, что знала, что это самое бесполезное занятие на свете. Облокотившись спиной о ствол ивы, она подтянула колени к груди и обняла их. Зубы начинали стучать от холода — на этот раз они даже не развели костёр, потому что не нашли подходящих дров, ну или просто аристократам было лень их искать. Заметив, что Вальдр расстелил одеяла и, превратившись в снежного барса, уже улёгся и смотрит на неё недовольными звериными глазищами, девушка поспешно перебралась на импровизированную постель, соображая насколько это неприлично спать между двумя мужчинами, пусть те и в зверином облике.

"Раньше с нами хотя бы была Мила. Ну зато теперь никто не видит этого безобразия."