— Нет, я…

— Значит, ты смелее, чем сама думаешь.

— Неужели ты на самом деле считаешь хорошей идеей снять одежду и сказать: «Привет, малыш»?

— Парень и впрямь такой красавчик, как ты говоришь?

— Он горячее Джона Сноу^[10] и Ченнинга Татума^[11] вместе взятых.

— Очень странное сочетание, но я, гм, соглашусь, — сказала Амелия. — Эверли, если он такой классный, просто иди и возьми его. Я хочу сказать, вы ведь все равно скоро поженитесь, поэтому покажи ему, какая ты на самом деле.

Я закатила глаза. Позвонить Амелии было плохой затеей. Она просто не могла понять ни меня, ни мои чувства.

— Амелия, я — девственный книжный червь. Вот какая я на самом деле.

— Ты прочитала кучу любовных романов и знаешь, что парни любят девственниц, — вздохнула она. — Что еще им нравится?

— Им нравятся женщины, отдающие бразды правления в их руки.

— Именно. Милая, у тебя нет опыта. Позволь парню научить тебя. Ему понравится. О, дерьмо. Кажется, мой муж здесь.

— Ты его видишь?

— Пока только машину. Ладно. Люблю тебя. Займись сексом. А я пойду знакомиться со своим мужчиной.

Повесив трубку, я выключила кран. Услышав, как в номер принесли ужин, я задумалась о своем следующем шаге.

Если бы я разделась, еда бы успела остыть, а Сайлас, кажется, проголодался. Очень сильно проголодался, раз заказал два гамбургера с беконом.

Наверное, лучше уж раздеться после ужина. Да, однозначно. Два бокала вина помогли бы мне расслабиться, а затем я бы поглупела, как и предложила Амелия.

Выйдя из ванной, я увидела Сайласа, и у меня округлились глаза. Во рту пересохло, а живот напрягся. Сайлас снял рубашку, открыв моему взору самый четко очерченный пресс из всех мною виденных. На Сайласе остались лишь джинсы с низкой талией, и пояс Аполлона подвел мой взгляд к выпуклости в штанах.

О, Боже. Я тут же расхотела гамбургер. Я захотела взять в рот нечто совершенное иное. 

Глава 7

Сайлас  

Не секрет, что Эверли отправилась в ванную сделать звонок, и я ее не винил. Она перепугалась, и мне нужно было дать ей время. Но также мне хотелось дать ей кое-что еще.

Эверли замерла на пороге.

— Все в порядке? — спросил я, выгнув бровь. — Ужин доставили.

— Ты снял рубашку, — Эверли закусила губу, склонив голову и пряча лицо, ставшее свекольного цвета.

Я засмеялся. Эта девочка была сексуально подавлена или что-то типа того, а значит, мне предстояло помочь ей выбраться из зоны комфорта.

— Мы сейчас сыграем в одну игру, — сказал я, направляясь к ней.

— Да? — спросила Эверли, вскинув голову.

— Да. И, возможно, когда закончим, ты больше не будешь меня бояться, — я остановился практически вплотную к ней, но не прикасался. Склонившись, я тихо выдохнул ей в ухо.

— Что за игра? — прошептала Эверли с глубоким вздохом.

Я прижался губами к ее мочке.

— Двадцать вопросов.

От того, как ее грудь вздымалась и опадала, у меня вставал. Увидев под тонкой рубашкой очертания ее сосков, я захотел прижаться ртом еще и к ним. Однако я отступил, понимая, что несколько вопросов и ответов должны помочь Эверли почувствовать себя более непринужденно.

— Садись ужинать, и сыграем.

Она последовала за мной, и мы приступили к еде.

— Вопрос первый. Сколько тебе лет? — спросил я.

— Двадцать два. А тебе?

— Двадцать семь, — открыв банку пива, я сделал глоток. Черт, я хотел задать Эверли гораздо больше двадцати вопросов. — Откуда ты родом?

— Портленд, Орегон. Несколько недель назад окончила колледж.

Я наблюдал за тем, как она, обмакнув картошку в какой-то кетчуп, приоткрыла рот и откусила. У нее были полные мягкие губы. И мне хотелось полакомиться ими.

Но в данный момент я должен был помочь ей расслабиться. Простые вопросы, как правило, способствовали достижению цели.

— Ты когда-нибудь бывала на Аляске?

— Ни разу, — покачала головой Эверли.

— Любимый фильм?

— «Гордость и предубеждение». Версия BBC. А у тебя? — вполне предсказуемо, что она, имевшая столько книг, предпочитала кино для девочек.

— «Крестный отец», — я наполнил бокал вином и вручил его ей. — Красное или белое?

— Красное.

Эверли с улыбкой приняла бокал. О, посмотрите-ка, она начала расслабляться.

— С кем ты разговаривала в ванной?

Эверли поперхнулась вином, но быстро пришла в себя.

— Гм. С другом.

С другом? Что за херня? У нее был какой-то парень, о котором Моника не знала?

— Тебя где-то ждет мужчина? — слова разоблачали меня, но тот факт, что у Эверли мог быть кто-то еще, буквально бесил. Я никогда не считал себя ревнивым, вот только, мать вашу, у меня вскипала кровь при мысли о руках другого мужчины на талии или спине моей невесты. И о том, как другой мужчина что-то шептал ей на ухо.

— Что? — в ее зеленых глазах всколыхнулось смятение. — Меня? — но тогда она рассмеялась. — Гм, нет. Никакого мужчины. Нигде. Никогда.

— Тогда с кем ты говорила? — расслабился я.

— С подругой Амелией. Она и еще одна моя подруга Дельта прилетели со мной в Анкоридж. Мы втроем подали заявки в агентство Моники. Все вместе… — Эверли замолкла. Возможно, ей не нравилось быть невестой по почте, но меня заинтересовало то, что она подписалась на это с подругами. Я начал сомневаться в ее искренности.

— Вы подали заявки в качестве шутки?

— Нет, Сайлас. Никаких шуток. То есть, я не могу отвечать за Амелию или Дельту, но за себя… Я…

— Ты что? — поощрил я.

— Я еще никогда не была с мужчиной, — она отвела взгляд, будто бы смутившись. — Я просто не могла ходить на свидания и переживать, нравлюсь ли парню. Кроме того, рядом с мужчинами я начинаю нервничать и теряю дар речи.

— Прямо сейчас ты не теряешь дар речи.

— Это ведь хорошо, — Эверли застенчиво пожала плечами. — Амелия дала мне напутствие.

— О, да? — улыбнувшись, я потянулся к ней, тут же влюбившись в ее уязвимость.

С самого аэропорта Эверли, кажется, пряталась за своими очками, молчанием и неуверенностью.

Но, черт возьми, у нее не было причин стесняться. Она была восхитительна в этих больших черепаховых очках и с каштановыми волосами, практически молившими меня запустить в них пальцы.

— И в чем же заключалось напутствие?

— Если я скажу, обещай не смеяться, — она отпила вина и скрыла улыбку за бокалом.

— Я бы не стал над тобой смеяться.

— Амелия сказала мне не нервничать из-за того, что я ночую с парнем, оказавшимся куда красивее, чем я ожидала. Она посоветовала мне раздеться и выйти из ванной. Застать тебя врасплох.

Я не мог не оценить идею. Поставив бутылку на стол, я откинулся на спинку дивана.

— Ну и, черт возьми, женщина, в чем дело? На тебе до сих пор слишком много одежды.

— Я сочла затею глупой, — застонала Эверли, качая головой. — Я подумала, что ты проголодался и не захочешь ждать свой ужин.

Я почесал бороду, и член у меня в штанах затвердел при мысли о том, как моя невеста вышла бы из ванной голой, чтобы удивить меня.

Поднявшись на ноги, я стащил Эверли с кресла и, откинув волосы у нее с лица, обхватил ладонями ее щеки.

И поцеловал. Крепко. Стоило Эверли приоткрыть рот, как я скользнул языком между ее губ. Она со стоном ответила мне, и мое тело ожило, вспоминая, каково это — держать в руках женщину.

Мы отстранились друг от друга. Эверли тяжело дышала, и ее глаза были полны желания. Жара. Вожделения.

— Девочка, — сказал я ей. — Мне не нужна никакая проклятая еда, если я могу поужинать тобой.

И я притянул ее к себе для следующего поцелуя.

  

Глава 8

Эверли  

Гм. Кажется, мы закончили играть в двадцать вопросов.