Страбон опускает не только данные мифической географии Скифии (которых он касается лишь частично в связи с отмеченной выше, полемикой с Эратосфеном по поводу географической осведомленности Гомера), но также и те скифские племенные имена, какие известны из ионийских и более поздних, но основанных на них источников. Страбон называет их, равно как и упоминающих их авторов, опять-таки лишь в связи с полемикой вокруг Гомера. Он сам приводит лишь весьма ограниченное число племенных имен, ставших ему известными из историко-географических сочинений его времени и связанных, очевидно, так или иначе с событиями эпохи Митридата и его преемников. Перечисляя эти племена с запада на восток, он упоминает тирегетов, язигов-сармат, к которым прилагает эпитет "царские", и ургов.

Севернее этих племен живут роксоланы, за чьей территорией начинаются неизвестные местности (VII, 3, 17). Что касается первого из этих имен, то оно связано, с одной стороны, с именем р. Тиры (Днестра), по нижнему течению которой и локализует его Страбон. С другой стороны, оно является, вероятно, одним из древнейших западноскифских наименований, будучи известно уже Гекатею (фр. 155) в форме миргеты (у Геродиана, может быть, по ошибке - гиргеты), сопоставляется с племенным наименованием тиссагеты, засвидетельствованным Геродотом (IV, 22), и с упомянутым у него же именем скифского царя Таргитая. Весьма возможно, что они же скрываются хотя бы отчасти под Έλληνες Τυρίται, которых Геродот (IV, 51) помещает у устья Днестра.

В соседстве с этим древним именем Страбон называет язигов-сармат, засвидетельствованных лишь поздними авторами на той же приблизительно территории, где их помещает Страбон, и прежде всего Овидием.[56] Лммиан Марцеллин на основании пере-данной Птолемеем традиции (III, 5, 19) указывает их родину у Меотийского озера,[57] а второе их имя - сарматы, приводимое Страбоном, позволяет считать их выходцами из числа сарматских (савроматских) племен. В связи с этим должен быть истолкован и эпитет "царские", придаваемый им Страбоном.

Эпоха Митридатовых войн была также временем чрезвычайной активизации сарматских племен, утвердивших свою династию на боспорском престоле (начиная с Асандроха, или Асандра), расселившихся по Скифии и возглавивших, очевидно, союз (или союзы) скифских племен, поскольку с этого времени имя сармат оттесняет на второй план в исторической и географической номенклатуре имя скифов. Именно одному из сарматских племен - язигам, отличавшимся наибольшей экспансией, Страбон и придает эпитет "царские", в том же, очевидно, смысле, в каком его употреблял Геродот, а до него, вероятно, иранцы по отношению к племенам, возглавлявшим военные союзы скифских племен, и в каком его употребляет mutatis mutandis применительно к гуннам Приск Панийский.

Плиний[58] застает язигов уже на Дунае, к югу от его устья н к северо-западу, вплоть до реки Тиссы, где их под именем язигов-метанастов (т. е. переселенцев) локализует Птолемей.[59] Проникновение язигов столь далеко к западу и распространение ими своего имени на все пространство "Старой Скифии" произошло, видимо, во время императора Клавдия, когда Тацит знает их в союзе со свевами в войске царя Ванния.[60] В латинских надписях этого и более позднего времени[61] они фигурируют просто, под именем "сармат".

Что касается имени ургов, упоминаемого Страбоном вслед за именем язигов-сармат, то в нем, как это уже было указано выше, следует скорее всего видеть то самое древнескифское племенное наименование, которое послужило основанием для образованного, в порядке его этимологизации, имени Γεωργοί (скифы-земледельцы Геродота).

Имя роксоланов вместе с именем язигов упоминает Птолемей,[62] локализуя их, как и язигов, у берегов Меотиды, что позволяет видеть в них такое же сарматское племя, наименованием своим связывающееся с именем "алан", родственного сарматам племени, в котором Аммиан Марцеллин на основании неизвестных для нас данных видит потомков прикаспийских массагетов (XXX, 2, 3).

В качестве воинственного племени, кочующего зимой в боло-тистых местностях близ Меотиды (т. е., очевидно, к востоку от Азовского моря, в прикаспийских областях), а летом в открытых степях, описывает роксоланов и Страбон (VII, 3, 17), детально характеризуя их быт и вооружение на основании рассказа, заимствованного, вероятней всего, у Посидония или Аполлонида, у которых он почерпнул свои сведения о войнах Митридата с крымскими скифами (VII, 4, 3). Однако имя роксолан в качестве племени, населяющего скифский север, он нашел, быть может, уже у Эратосфена, ибо он впервые упоминает об этом племени в связи с разбором мнений Эратосфена и Гиппарха о соотношении обитаемого и необитаемого пространства на Земле (II, 5, 7).

Во всяком случае роксоланами в конце II столетия до н. э. были названы те степные скифы, которые под предводительством своего царя Тасия пришли на помощь Палаку против херсонесцев и Митридатова полководца Диофанта.[63] Имя их в форме ревксиналы названо также и в декрете в честь Диофанта. В I и II столетиях н. э. роксоланы вместе с язигами фигурируют на Дунае в качестве врагов римлян.[64] Имя "роксолан" употреблялось уже во II столетии до н. э., видимо, как собирательное, для различных более мелких сарматских племен, судя по крайней мере по количеству их войска, пришедшего на помощь Палаку (50 000 человек),[65] равно как и по той характеристике, отвечающей скифскому быту вообще, какую находим для них в тексте Страбона. Во всяком случае в наименовании "роксолан" мы вправе слышать, с одной стороны, имя "алан", распространившееся во II-III столетиях н. э., подобно имени "сармат", на многие племена Северного Причерноморья, с другой же стороны, в первой части их имени звучит, быть может, имя Ρώς, которое схолиаст Аристотелева сочинения "О небе" (ad lib. II) прилагает к скифам и в котором угадывается древнее наименование р. Волги (Ρά), а также и самое имя позднейшей Руси.[66]

В своей критике свидетельств Питея о североевропейских странах и той доверчивости, с которой их принимали Эратосфен и Гиппарх, Страбон опирается на данные, добытые в его время в результате римских походов в Галлию., Германию и Британию, позволивших ему утверждать, во-первых, что Британия, видимо, самая северная из известных обитаемых земель, а во-вторых, что северные пространства к востоку от устья Эльбы должны быть признаны неисследованными и неизвестными (VII, 2, 4).

Все же Страбон располагает весьма детальными сведениями о племенах Северной Галлии, с которыми воевал Цезарь. Он подробно характеризует образ жизни венетов, обитавших в Арморике (в южной части Бретани) и разбитых Цезарем в морском сражении в 56 г. до н. э.,[67] высказывает предположение об их родстве с североиталийскими венетами - племенем кельтского происхождения (IV, 4, 17) и упоминает об осисмиях, покоренных Крассом,[68] локализуя их в северной части Бретани. Он подробно описывает Западную Германию от Геркинского леса до устья Рейна, а также и берег океана от Рейна до Альбиса (Эльбы) с упоминанием р. Амазии (Эмса), впадающей в океан между Рейном и Эльбой (VII, 1, 3). Для описания Германии Страбон пользуется данными о результатах не только походов Цезаря, но и предприятий эпохи Августа - походов Друза вдоль побережья Северного моря вплоть до Эльбы в 12-9 гг. до н. э.[69] В связи с предприятием последнего он упоминает об острове Бурхана (VII, 1, 3) в Северном океане (о. Боркум), взятом римлянами после осады.