— На стражу мало надежды — они пускают любого гамера куда ему заблагорассудится, если это не противоречит его сюжетной линии. Это NPC легко подчиняются репликам вроде «Хозяин больше не принимает», такова программа. А люди здесь развлекаются, они смеются над простотой потерявших дом и разум Темных. Боюсь, кто-то мог этим воспользоваться в своих интересах.
— Меня стража обратно к Хозяину не пустила.
— Это потому, что по сюжету ты обязан был сломя голову нестись к Роднику. Как звали шпиона?
— Джеймс.
— Фамилия не Бонд случайно? — маг начинал веселеть.
— Нет, — хмуро ответил Гэгэ. Вообще-то он ожидал услышать хотя бы благодарность.
— Хорошо. Я распоряжусь, чтобы за ним присмотрели и выяснили, кому он докладывает. Хотя на это уйдет время — придется переписывать роли некоторых действующих лиц.
— Я видел его недавно у ворот.
— Прекрасно! Тогда тебе просто необходимо отправляться в гущу сражения. Где ты — там и сюжет, не забывай. Постарайся ввязываться в любую заварушку, чтобы увеличить интенсивность событий, это повышает интерес. А то как-то вяло все происходит… Торопись! Возможно, наш казачок еще там и у тебя появится шанс выяснить, кому он служит!
В этот момент вновь грохнул взрыв — и последняя катапульта развалилась на части. Но горящий снаряд, который успел вырваться из чаши орудия, уже пересекал поле брани и через секунду окончил свой путь в избитых бомбежкой воротах Склуна. Расшатанные петли больше не могли сопротивляться — и створки безвольно рухнули на каменную мостовую. Сотни полторы гамеров, заполняя чат победными криками, ворвались в потрепанный псевдопожарами город.
— Тебя ждет целое море трофеев! — воскликнул Ворон, указывая на Склун.
— Мне бы весь найденный хлам где-нибудь продать, — посетовал Гэгэ. — А тут ни одного вендора. Выбрасывать-то жалко…
Глава VI. В которой главный герой преследует шпиона
Тучка, разбухшая от усердий сценаристов, пришла в движение. Забурлила, присела к земле. Ветер под ней разгонялся, поднимая клубы песка и швыряя его в сторону Склуна. Мощный поток ударил в лица защитников, снижая радиус видимости и нанося мелкий урон.
В городе замельтешила паника. Отчаянные храбрецы еще пытались удержать воинственный поток захватчиков, устремившийся в пробитый проход, но были моментально снесены. Вельзевульцы за короткий срок заняли несколько контрольных точек для воскрешения и раздачи баффов[55]; командиры NPC расставляли дозоры на оккупированных кварталах.
Улицы густели от полумрака дыма и песчаной бури. Разделить в таком хаосе своих от чужих было непросто. Гэгэ втиснулся в общее движение, стрелял в кого-то исподтишка, радовался ликующему настроению толпы. Гамеры врывались в дома, грабили магазины, зачищали депозиты банка — в общем, штурм города велся по всем правилам.
— Эй, дружище! Как хорошо, что я тебя нашел! — сильная рука схватила его за шиворот и втянула за баррикады, сооруженные из пузатых мешков и опрокинутых телег. И как нельзя вовремя — в месте, где стоял Гэгэ, приземлились тяжелые лапы настоящего разъяренного сфинкса. Когти зверя — явно искусственно усиленные — вонзились в камень мостовой. Разочарованно взревев, питомец неизвестного склунца высвободил когти и перенаправил всю звериную мощь на другую цель — железного как танк Рубаку.
Гэгэ обернулся поглядеть на своего спасителя — как ни странно, им оказался Вельс.
— В такой мясорубке можно потерять даже самого себя, — усмехнулся командир лучников. — Но буря скоро утихнет. Заклятие магов долго не протянет — волшебники Склуна принимают все меры для погашения вражеских чар. Мират со своими идет в авангарде. Он настоящий герой. Такого поставь на пьедестал — не сразу отличишь от монумента. Но если противнику удастся победить Мирата — вся атака захлебнется, и мы проиграем. Задача Стрельцов: прикрывать своих на дистанции. Так что бегом занимай удобную позицию на крыше, твои товарищи уже активно сражаются за великое дело Хозяина!
А потом, без лишних сантиментов, воодушевленный битвой Вельс пихнул озадаченного Стрельца вон из укрытия.
Над головой опасно затрещало пролетающее мимо заклятие, позади вперемежку с нецензурным восклицанием раздался взрыв. Справа уже знакомый человекоговый лев, сомкнув челюсти на бронированной ляжке Рубаки с ником Потапум, присев на задние лапы от усердия, пытался удержать цель на месте и глухо по-сфинкски рычал. Неуязвимый Потапум с трудом волочил ногу, упорно двигаясь вперед (вероятно, к хозяину льва); узорную кирасу Рубаки тем временем бомбардировал гулкий град небольших шарообразных пуль.
Долго искать плацдарм для стрельбы не пришлось. Вдоль нешироких улочек Склуна громоздились плосковерхие с арками разноуровневые домики. Натыканы они были так густо, что определить, где заканчивается одно строение и начинается другое, мог только прораб. Зато появлялись широкие возможности для маневров — по крышам можно было продвигаться вперед не хуже, чем по земле с учетом препятствий.
Гэгэ уже направлялся к одной из глиняных лестниц, ведущих на крышу прямо со двора, когда услышал пронзительный свист и заметил предмет, по баллистической дуге летящий на него. Каким-то смутным физкультурным рефлексом он поймал окровавленную руку с белой косточкой; неизвестный склунец, напоминающий Антонио Бандероса в чалме, дирижировал волшебной палочкой на крыше неподалеку, вызывая из мира духов голого мускулистого дэва со свисающей по колено цензурой, который разрывал цели Заклинателя на части. Гэгэ с ужасом смотрел, как в кровавом взрыве пропадает фигура очередного вельзевульца, как темно-красный фонтан с кусочками тела брызжет в разные стороны, а потом легкий туман замирает на месте убийства. Потусторонний дэв тоже пропадал, и бандерос в чалме принимался творить нового духа.
«Рано еще мне с такими тягаться», — сказал себе Стрелец. Но все равно пустил несколько стрел в Заклинателя, выбросив пойманную руку. Кусок неизвестного соратника ухватил в полете изголодавшийся сфинкс, которого утомило жевание бронированной ноги Потапума. Непослушный к мановениям плохого Дрессировщика-склунца, человекоголовый перелев юркнул в комфортный угол подальше от сражения, где и занялся жеванием добычи.
Вдруг в поле зрения попался субъект главного задания. Джеймс почему-то не спешил участвовать во всеобщем развлечении. Лазутчик, спрятавшись за бочками, водил пальцем по карте и напряженно поглядывал по сторонам.
«Странно, почему он не в инвизе?» — спросил Гэгэ у собственной возможности искать догадки. И ответ не замедлил явиться: зачарованный высокими технологиями Плащ-невидимка излучал нездоровое красноватое сияние. Невидимость, наверное, не бесконечна. В игре должно присутствовать равновесие сил, чтобы дэвы не ваншотили[56] направо и налево, а способность сливаться с окружающей средой ограничивалась по времени.
Изучив карту, Джеймс поспешно спрятал ее в рюкзаке, и с ловкостью кошки скользнул через дорогу в разбитое окно чайханы. Стрелец, выждав несколько секунд, отправился следом.
Через узкие оконные проемы в пустой общепит средневосточного стиля проникали лучи пыльного света. Пахло пряностями и паническим бегством; на столах еще теплели недоеденные блюда, стулья опрокинуты, пестрые подушки разбросаны по полу.
Гэгэ с луком наготове продвигался вглубь чайханы. Лазутчика нигде не было видно, но глухой топот его шагов по дощатому полу в глубине заведения творил в воздухе путеводную нить не хуже сказочного клубка, и Стрелец охотно схватился за его конец, чтобы не упускать цели. Как неопытная борзая он, натыкаясь на диваны и столы, вломился в ресторанную кухню. Глиняные горшки, железные кастрюли и прочая звонкая утварь, развешанная на стене, еще колыхалась от постороннего движения. Хлопнула дверь где-то впереди — и прямая нить звуков разбилась на однотипный пунктир. Он догадался, что Джеймс спешит куда-то по деревянной лестнице.