— Завораживающее зрелище, а я все пропускаю из-за дурости моего напарника… — раздался знакомый голос позади. Дезмонд с трудом развернул голову и увидел Эдварда. — Но кто будет упрекать человека, что в здравом уме и трезвой памяти спасается от рушащегося космопорта и жара стартовых двигателей, — добавил старый знакомый, подходя к лежащему вору, аккуратно поднимая и взваливая едва живую тушку на плечо.

— Спасибо… Что там вообще творится? — с трудом спросил Дезмонд.

— В двух словах, своего знакомого детектива можешь не ждать, он пробрался на судно нарушителя, которого стерли Копьем, — Дезмонд был крайне удивлен. Уильям был в самом центре круговорота этого ужаса, а это означало, что вряд ли они больше встретятся, а ведь он только начал ему нравиться… В профессиональном плане! — А теперь заткнись и не трать силы, — добавил Эдвард. — Ты молодец, не знаю когда, но ты успел использовать походную аптечку, и, возможно, лишь это спасло тебя от смерти, — вор вновь начал терять сознание и не мог что-либо возразить. Хоть убей, но он не помнил, когда успел себе оказать первую помощь. Бросив в последний раз взгляд на окно, он увидел едва заметный кровавый отпечаток ботинка, который по форме явно был не его. Дезмонд улыбнулся мысли о своей сестре, а после уснул…

<center>***</center>

Марти Стюард Гнев в окружении своих верных охранников ехал домой в бункер. После убийства Трефового Короля так и хочется вернуться к тем амебам, что посмели его заменить, и избить несколько рож для профилактики. Но пока они не добрались до места, можно было по коммуникатору морально подготовить и запугать до нервной дрожи всех остальных, чем он собственно и занимался.

— Вы заменили меня Ленью! — разъяренно кричал Гнев. — Причем на следующий день! Вы хоть пытались найти меня? Я в этом сомневаюсь, ибо вы вывели на публику самого бесполезного клона, пока основной костяк отсиживался в бункере!

— Ты можешь хоть один раз подумать головой и прекратить действовать на эмоциях, угрожая всем и вся? — пытался вразумить брата Гордыня.

— Меня, черт возьми, похитили! Похоть и Чревоугодие хотя бы просто погибли. Причем погибли, как они того больше хотели, один — от того, что переспал с путаной, а второй — отравился лобстерами. А меня реально могли запытать до смерти и сбросить в канаву, в которой меня бы никто не нашел!

— Лучше бы так и произошло, не пришлось бы каждый раз вытаскивать твой зад из передряг и платить за каждый твой разбитый коммуникатор. Не забывай, ты всего лишь донор органов, не более и не менее… — Гнев не желал его более слушать. Коммуникатор полетел в бронированное окно аэромобиля и разбился вдребезги. Его всегда успокаивал звук разбивающихся вещей, так приятно своими руками что-то уничтожать.

— Дать запасной для связи? — предложил дворецкий, протягивая пока целый и невредимый коммуникатор.

— Обойдусь, хочу в тишине долететь до места назначения.

Спустя около двадцати минут молчанки, Марти со своей свитой, наконец, долетел до песочницы, именно так можно было назвать заброшенную и засыпанную песком стройплощадку. Судя по оставленным здесь совкам и лопаткам, здесь время от времени приходили поиграть дети. Подойдя к небольшому холму с песком, Марти прокашлялся и сказал.

— Пусть всегда будет солнце. Пусть всегда буду я!

— Идентификация голоса пройдена успешно, — раздался роботизированный голос из холма. После чего часть песка осыпалась, открывая перед Стюардам самые настоящие железные двери в бункер.

Открыв пошире глаз, он прошел вторую проверку, спрятанным сканером сетчатки. Двери отворились, и группа спустилась вниз. Обойдя несколько коридоров и бегло помахав рукой спящему Лени, что улегся на роскошном диване из настоящей шерсти, Гнев разминал кулаки, направляясь прямиком к кабинету Гордыни.

В одном тот был прав, они лишь доноры для старого и очень богатого оригинала, который даже не удосуживается относиться к ним, как к сыновьям, считая их своими темными копиями. Собственно, из-за этого они и называют себя, как семь смертных грехов. Семь братьев, связанные одной печальной судьбой — быть источником жизни для человека, что заключил сделку с дьяволом из биокорпорации «Шмель».

Но все, что ему сейчас хотелось, так это хорошенько врезать Гордыне, не опасаясь за последствия. Оригиналу нужны органы, но никак не целое лицо, так что пару ударов и сломанный нос ничего плохого не сделают. Всего лишь уложат обидчика в больницу на пару дней, исправляя искривления носа, заодно и отдохнет ото всех.

— А вот и я, ушлеп… — ворвался в кабинет брата Гнев, но не застал его на месте. Это было странно, ибо во время звонка, тот еще был в бункере и сидел за своим столом. Оставив охранников у входа, он подошел к прозрачному рабочему столу, где обнаружил коробку-сюрприз, обернутую праздничной лентой, которая была адресована… Марти Стюарду Гневу? Возникало сразу два вопроса: кто вообще мог бы отправить ему посылку в засекреченном бункере и почему эта посылка оказалось за рабочим столом его брата? Он незамедлительно открыл коробку, разрывая слои обертки и разбрасывая их по комнате, пока не обнаружил коробку, в которой обнаружил записку и бластер.

Записка была короткой и состояла из двух слов: «Прощай брат!». Это явно были проделки самовлюбленного придурка, который вечно считает себя умнее всех… Осознание этого факта бесило еще сильнее, пока в голове вдруг не щелкнул переключатель, включающий здравый смысл и заставляющий задуматься над главным вопросом — зачем? Зачем покидать безопасный бункер? Зачем оставлять записку с бластером? Без причин тот явно ничего не делает, но что тогда побудило его на это, если ничего не изменилось… Изменилось… Марти сел за стол и посмотрел на своего начальника охраны, что сторожил коридор.

— Что-то случилось? — спросил дворецкий, поправляя монокль, заметив на себе взгляд начальства.

— Твой двойник… Прятался же в холодильнике? — спросил на полном серьезе Стюард. Дворецкий сначала сделал вид, что не понимает о чем идет речь, но, увидев серьезное выражение лица, раскрылся.

— Как ты догадался? — не видя смысла больше притворствовать, спросил с ухмылкой замаскированный под личиной дворецкого Трефовый Король.

— Он носил монокль на левом глазе… — ответил Марти, вспоминая старые деньки.

— Надо же, какая оплошность с моей стороны, — сказал Король, меняя положение монокля на противоположную сторону лица. — В следующий раз постараюсь не допускать подобных промахов. Но, для общего развития, как ты догадался о двойнике?

— Уж слишком ты легко погиб. Но даже если не брать это в расчет, то ты не отлучался от меня ни на минуту. Мотивируя тем, что я особый пленник и нуждаюсь в твоем личном надзоре… Но, на самом деле, это было сделано с целью не для того, чтобы ты следил за мной, а чтобы я следил за тобой и поверив в твою смерть, когда настанет время, ослабляя бдительность…

— А ты молодец, — саркастично похлопал в ладоши дворецкий. Марти же ненавидел себя всем сердцем за то, что Гордыня обошел его, за то, что не обратил внимание, что Трефовый Король последним покидал аэромобиль, за все, в чем он не смог преуспеть в этой жизни. Но, несмотря на сожаления, судьба дворецкого, которого заменили, его беспокоила в последнюю очередь. Сейчас важней всего было выбраться отсюда, воспользовавшись подарком Гордыни, а после найти самого брата и засунуть подарок в одно место, нажав на спусковой крючок.

Обстановка было накалена до предела, казалось, от градуса напряжения материализуется перекати поле прямо посреди кабинета. Стрелки с безумной ухмылкой, казалось, синхронно схватили бластеры и направили друг в друга. Раздалась яркая вспышка, и в результате дуэли, в лучших традициях давно ушедшей эпохи Дикого Запада, победитель остался один стоять на ногах. С дырой в голове, закончилась последняя глава в жизни Марти Стюарда Гнева…

<center>***</center>