– Очень жаль, что вы вообще вмешались в это дело, синьор.
– Да, пожалуй, ты прав, Джузеппе, но я никогда не думал, что тут затевается такое серьезное дело; конечно, я очень раскаиваюсь теперь, что ездил на остров. Может быть, настанет день, когда мы еще услышим о последствиях этого заговора, в особенности если цель заговора состояла в том, чтобы образовать партию противников войны Венеции с Падуей и Генуей.
В течение нескольких последующих дней Франциск уцерживался от своих ночных прогулок в гондоле. Трудно было предположить, чтобы незнакомец мог узнать его или Джузеппе, если бы они повстречались с ним, но предосторожность никогда не мешает, и теперь Франциск, предпринимая поездку, садился в гондолу на подушки, а веслами правил Джузеппе, полагая этим ввести в заблуждение своего пассажира, который стал бы искать четырехвесельную гондолу.
Действительно, спустя неделю Джузеппе узнал, что кто-то наводил справки о гондоле, принадлежащей двум братьям гондольерам Джованни и Беппо, и что справлявшийся о них человек предлагал пять дукатов тому, кто сообщит ему какие-нибудь сведения о них. Но никто не мог дать удовлетворительного ответа, так как в списке гондольеров, которым разрешалось возить пассажиров за плату, таких двух братьев не было.
Однажды вечером Франциск вместе с Маттео слонялся по Пьяцце и оставался там дольше обыкновенного. Затем Франциск уселся в свою гондолу и на вопрос Джузеппе о том, куда направить путь, отвечал, что ему хотелось бы еще прокатиться по Большому каналу, так как было очень душно. Луна в эту ночь не светила, так что кругом царила темнота, и большинство гондол освещались факелами. В то время, когда их гондола тихо скользила по каналу, вдруг мимо них пронеслась четырехвесельная гондола на таком близком расстоянии, что Франциск при свете горевшего факела признал в сидевших в ней дамах Марию и Джулию Полани с их гувернанткой. Сзади них сидели двое вооруженных слуг. Франциск подумал, что они, по всей вероятности, возвращаются домой после проведенного вечера в гостях. Когда гондола Полани опередила их уже на значительное расстояние, Франциск вдруг услыхал возгласы: «Берегись, смотри, куда едешь!» Потом раздался ужасный треск, как бы от столкновения двух гондол, а вслед за тем крики о помощи и, как показалось Франциску, даже бряцание обнаженных мечей.
– Скорей, скорей, Джузеппе! – вскричал он, вскочив со своего места и схватив в руки другое весло. – Дочерям Полани угрожает опасность!
Сильными и быстрыми ударами весел направили они лодку к месту происшествия. Было очевидно, что здесь совершалось нападение на лодку Полани. Рядом с их гондолой стояла четырехвесельная гондола, и гондольеры с веслами в руках, а слуги с обнаженными мечами отчаянно отбивались от каких-то вооруженных людей.
Один из слуг Полани лежал уже на дне лодки, сраженный ударом сабли, тогда как один из гондольеров был сброшен с лодки ударом весла. Обе молодые девушки стояли в полном отчаянии, громко взывая о помощи.
– Скорее, спасайтесь в мою лодку! – вскричал Франциск и, перегнувшись через борт, стал перетаскивать одну за другой обеих девушек в свою лодку; как раз в это время был убит их последний защитник.
С яростными криками и проклятиями предводитель нападавших готовился уже вскочить в гондолу Франциска, но тот, быстро схватив весло, ударил его с такой силой по голове, что тот упал в воду.
Раздались крики ужаса; Франциск изо всех сил приналег вдвоем с Джузеппе на весла, и их гондола как птица помчалась по каналу.
– Успокойтесь, прошу вас! – обратился Франциск к молодым девушкам. – Теперь нам нечего опасаться преследования: они заняты спасением человека, которого я сбросил в канал, и мы пока в полной безопасности.
– Но как же наша бедная синьора? Что же с ней будет? – сказала старшая из молодых девушек, уже несколько оправившись от испуга.
– Будьте спокойны; ей не причинят никакого вреда, – сказал Франциск, – очевидно, они покушались похитить вас, а так как им это не удалось, то синьору они оставят в покое. Она, кажется, совсем растерялась от испуга; в то время как я переносил вас в свою лодку, она с такой силой вцепилась в ваше платье, что наверняка у нее остались в руках клочья материи.
– Вы знаете, куда нас везти? Я вижу, впрочем, что вы направляетесь к нашему дому, – с удивлением заметила молодая девушка.
– Да, к дворцу Полани, – отвечал Франциск. – Я имею честь быть другом вашего двоюродного брата, Маттео Джустиниани, который назвал мне ваши имена, когда мы однажды в месте с ним случайно встретили вас.
– Вы – друг Маттео! – удивленно повторила молодая девушка. – Простите меня, синьор, но я приняла вас за простых гондольеров, случайно проезжавших мимо; было так темно, что я не могла вас разглядеть. Так редко случается видеть, чтобы веслами работал не простой гондольер.
– Я – англичанин, синьора, а так как англичане любят вообще всякие физические упражнения, то в вечернюю пору, когда меня никто не видит, я часто гребу сам.
– Благодарю вас от всего сердца за услугу, которую вы оказали мне и моей сестре! Я даже не могу ясно представить себе, что с нами случилось; мне и теперь все это кажется каким-то сном. Мы не спеша возвращались к своему дому; вдруг из бокового канала показалась большая гондола, наскочила прямо на нашу гондолу и чуть-чуть не опрокинула нас. Наш гондольер крикнул, чтобы предостеречь встречную гондолу, но тут какие-то люди вскочили на борт, и произошла ужасная стычка. Беппо был сброшен через борт, и я видела, как упал старый Николини; и вот как раз в ту минуту, когда я думала, что мы уже погибли, подъехали вы и перенесли нас в свою лодку прежде, чем я успела опомниться.
– Я, может быть, напугал вас резкостью своего обращения, синьора, но тут, знаете, было не до церемоний. А вот и ваше палаццо.
Лодка причалила к ступеням набережной. Франциск выскочил на берег и позвонил у входных дверей. Двери открылись, и двое слуг явились с зажженными факелами в руках.
– Я позволю себе зайти к вам завтра, чтобы узнать о вашем здоровье после такого ужасного приключения, синьорина.
– Нет, нет, – отвечала младшая девушка, – вы должны сейчас же пройти вместе с нами к нашему отцу. Мы расскажем ему все, что с нами приключилось, и он никогда не простит нам, если мы позволим вам удалиться, лишив его возможности лично выразить свою благодарность за оказанную нам услугу.
Франциск низко поклонился и последовал за девушками вверх по лестнице. Они вошли в большую, великолепно убранную комнату, в которой сидел представительный мужчина, занятый чтением.
– Что с вами случилось? – спросил он, идя им навстречу, – Отчего вы так взволнованы? Где синьора Кастальди? И кто этот молодой человек?
– Представь себе, отец, на нас напали какие-то люди, когда мы возвращались домой! – воскликнули обе девушки разом.
– Напали! – повторил синьор Полани. – Да кто же мог решиться на такой дерзкий поступок?
– Мы сами этого не знаем, отец, – отвечала Мария, – какая-то большая гондола внезапно налетела на нас. Мы думали, что это случилось нечаянно, как вдруг несколько человек с обнаженными мечами в руках вскочили на борт нашей гондолы. Тогда наши слуги обнажили мечи, чтобы защитить нас, а Беппо и Джакомо храбро отбивались веслами; Беппо был сброшен в воду, а Николини и Франций убиты. Казалось, еще одна минута – и мы будем схвачены, но как раз в это время подъехал к нам этот молодой человек и перенес нас в свою гондолу. Мы были так озадачены и перепуганы, что не понимали, что с нами творится. Один из нападавших, по-видимому, предводитель их, пытался вскочить в нашу гондолу, но этот синьор ударил его веслом по голове с такой силой, что тот упал в воду, а затем мы стали быстро удаляться от них, и больше они уже не преследовали нас.
– Какая неслыханная дерзость! Я обращусь в Совет за правосудием. Вы, молодой человек, оказали мне такую услугу, которую я никогда не забуду. Вы спасли моих дочерей от величайшего несчастья. Позвольте же мне узнать имя того, кому я столь многим обязан.