– У меня всего четверо из команды на корабле, – отвечал капитан. – Мы уже окончили погрузку нашего корабля и собирались завтра отплыть, поэтому остальная команда отпущена на берег, и, я думаю, они еще не скоро вернутся сюда.

По приказанию офицера один из его матросов спустил венецианский флаг и на место его водрузил генуэзский. Затем, оставив четырех человек своей команды на корабле «Лидо», офицер направился на берег за инструкциями к своему командиру и в скором времени возвратился уже в большой лодке, наполненной матросами.

– Вы можете с вашей командой отправляться на берег, – сказал он капитану, – но прошу поторопиться, иначе вам придется перебираться на берег вплавь.

Капитан окликнул проезжавшую рыбачью лодку и вместе с матросами направился в ней к берегу, очень довольный тем, что ему удалось избавиться от генуэзской тюрьмы.

Франциск в это время со своими людьми шел вдоль берега и наконец сделал привал в роще, откуда они могли наблюдать за тем, что происходило на галерах в порту. Матросы развели огонь, и в то время, когда они готовились приступить к еде, их нагнал капитан с четырьмя матросами.

– Я протестовал против захвата корабля, – сказал капитан, усаживаясь рядом с Франциском, – и, само собою разумеется, Полани, если пожелает, может жаловаться в Совет, но, я думаю, мало надежды на то, чтобы ему удалось когда-нибудь получить обратно «Лидо» или вернуть хотя бы стоимость его груза.

– Я не могу даже представить себе, как я вернусь домой и объявлю, что мы лишились нашего корабля, – сказал Франциск. – Это просто обидно.

– Это верно. Синьор Полани хотя человек справедливый, но он, понятное дело, не захочет принимать к себе на службу людей, с которыми часто приключаются несчастья, а со мною как раз случилось несчастье уже в последнее мое плавание на его судне.

– А как вы полагаете, капитан, есть ли надежда спасти наш корабль или нет?

– Ни малейшей; допустим, что мы пробрались бы на «Лидо», перебили бы находящихся на нем генуэзцев и затем вывели корабль незаметно из гавани, то и в таком случае нам все-таки не удалось бы ускользнуть от их преследования.

– Да, это верно, – согласился Франциск. – А все-таки я не могу примириться с мыслью о потере «Лидо».

Пообедав, Франциск предложил Маттео предпринять прогулку по скалам; по обыкновению, к ним присоединился и Джузеппе. Они шли до тех пор, пока не обогнули бухту. Перед ними тянулся крутой извилистый берег. В одной из бухт, у самого берега, поднимался ряд скал.

– Мне хотелось бы осмотреть эти скалы; проберемся к ним, – предложил Франциск.

– Вот удивительный человек! – сказал Маттео. – Какое тебе дело до этих скал? Охота лезть бог знает куда.

– Мы наконец добрались до них, – сказал Франциск, не обращая внимания на воркотню своего друга, и внимательно стал осматриваться по сторонам.

Перед ними была небольшая бухта, перерезанная почти от одного берега до другого рядом довольно высоких скал.

– Как высоко выступают эти скалы из воды, Джузеппе, как ты думаешь?

– Это трудно сказать отсюда, синьор, глядя сверху; но я полагаю, что они будут на десять или двенадцать футов выше воды.

– А я думаю, что даже выше этого, Джузеппе, но мы можем убедиться в этом, если спустимся вниз.

Франциск смотрел вниз на воду; она была так чиста и прозрачна, что был виден каждый камешек на дне залива.

– Здесь, кажется, очень мелко, Джузеппе, как ты полагаешь? – сказал он.

– По-моему, здесь даже и фута глубины не будет.

– Да, это возможно, Джузеппе, но, может быть, это только так кажется, потому что вода очень прозрачна. Надо это исследовать. Теперь, главное, нам нужно найти дорогу, по которой мы могли бы спуститься к этим торчащим из воды скалам. Знаешь, Маттео, что мне пришло в голову? Уйти нам на «Лидо» от генуэзцев нет никакой возможности, но если бы нам удалось вывести его из гавани, привести его сюда и скрыть за этими скалами, то генуэзцы могли бы проплыть мимо нас, и им даже в голову не пришло бы, что «Лидо» находится здесь. На некотором расстоянии отсюда со стороны моря эти скалы можно принять за продолжение береговых утесов, и никто не заподозрит, что здесь есть проход между берегом и этими выступающими из воды скалами.

– Но тут такое мелководье, что судно даже гораздо меньших размеров, чем «Лидо», едва ли пройдет между скалами и берегом.

– Если глядеть на воду с высоты, то легко ошибиться. Давай прежде чем спустимся вниз, нарежем длинных, крепких жердей, которыми измерим глубину воды в заливе.

Прошло четверть часа, прежде чем им удалось отыскать место, удобное для спуска с горы. Вскоре они, однако, набрели на такое место, где маленький ручей проточил глубокую ложбину в одной из скал; росшие в расщелине кустарники давали возможность цепляться за них руками, так что не прошло нескольких минут, как они уже стояли у самого берега.

– Какое счастье, – сказал Франциск, – что мы напали на эту удобную тропинку. В случае, если генуэзцы откроют местонахождение нашего корабля, мы можем броситься сюда и взобраться на вершины утесов, прежде чем они успеют добраться до берега. Ну а теперь главное – узнать, какая здесь глубина.

Джузеппе вошел в воду, но едва успел сделать несколько шагов, как вода уже стала доходить ему до пояса. Наконец, все трое разделись и пустились вплавь к скалам. Вода становилась все глубже и глубже, так что, проплыв тридцать или сорок ярдов, они уже не доставали жердями до дна. Потом они исследовали глубину в проходах между скалами и убедились, что и там было достаточно глубоко для прохода «Лидо».

– Я никак не рассчитывал, чтобы там было так глубоко, – сказал Франциск, когда они вернулись на берег.

– Но генуэзцы могут увидеть наши мачты над скалами; они ведь будут зорко все осматривать.

– Мачты придется снять, а если их нельзя будет снять, то придется даже срубить. Пора, однако, нам возвращаться назад, скоро стемнеет. Теперь весь вопрос в том, не отвели ли генуэзцы «Лидо» из гавани и не поставили ли его рядом со своими кораблями. Если они успели это сделать, то наш план окажется невыполнимым, но если они оставили его на том же месте, где он стоял, то мы могли бы попытаться незаметно вывести его ночью, тем более что луны теперь нет.

Поднимаясь по утесу, Франциск внезапно остановился.

– Мы ни за что не найдем опять этого места в темноте, – сказал он. – Ты, Джузеппе, останься здесь; собери побольше сухих сучьев и положи их вот на это место против выступа берега; мы зажжем фонарь, как только нам удастся вывести корабль, и тогда ты тотчас же подожги собранные сучья; огонь твоего костра будет указывать нам, где находятся эти скалы. Ну, Маттео, надо взбираться на берег; нам нельзя терять ни одной минуты.

Молодые люди вскарабкались на верхушку утеса и потом быстрыми шагами дошли до леса.

– А мы уж стали подумывать, где это вы пропадаете? – сказал им капитан, когда они приблизились к нему.

– Мы совещались о том, как бы нам отбить «Лидо» у генуэзцев, – сказал Франциск.

Капитан недоверчиво улыбнулся.

– Не смейтесь, капитан! Мы подыскали такое место для корабля, что генуэзцы хоть целый месяц будут искать, а все-таки не найдут его.

И Франциск описал капитану расположение скал, где корабль будет совершенно скрыт из виду.

– Судя по тому, что вы говорите, это дело кажется возможным, – сказал капитан, – и я, конечно, со своей стороны, готов на все, чтобы только вырвать «Лидо» из рук генуэзцев. Я знаю наверно, что «Лидо» еще и теперь стоит на том же месте, где мы бросили якорь. Я полагаю, что они намереваются переправить его только завтра утром.

Капитан с Франциском обсудили все подробности предстоявшей им задачи, сделали нужные приготовления, и в половине одиннадцатого вечера, когда все жители города мирно спали, отряд снялся со своего бивака и не спеша направился к гавани.

Глава X

Корабль отбит у неприятеля

В то время как капитан, Франциск, Маттео и команда матросов проходили по городу, все жители спали, так что они дошли до гавани, не встретив по дороге ни одной души. Выбрав маленькую лодку, капитан и его спутники сели в нее, захватив с собой двух матросов. Нельзя было предположить, чтобы «Лидо», стоявший недалеко от генуэзских галер, строго охранялся и чтобы на нем было более двух-трех генуэзских матросов. Очертания корабля едва виднелись с берега. Когда все было готово, двое матросов сильным ударом весел оттолкнули лодку. Этого толчка было совершенно достаточно, чтобы лодка медленно поплыла вперед сама собой, пока наконец не приблизилась к кораблю. Все сняли с себя обувь и начали как можно тише взбираться на корабль. Поднявшись на палубу, они стали прислушиваться; очень скоро они услыхали чьи-то голоса на другом конце корабля. Бесшумно прокрались они к тому месту, откуда слышался разговор, и увидели две фигуры, прислонившиеся к борту корабля. Один из матросов вместе с Франциском потихоньку подкрался к ближайшему из разговаривавших, а Маттео со вторым матросом приблизились к другому, между тем как капитан остался на месте с обнаженной саблей, чтобы сразить всякого, кто бы ни появился на палубе. Генуэзцы, не оборачиваясь, продолжали разговаривать как ни в чем не бывало.