— Где ты нашла такого ублюдка? — хрипло спрашиваю я, поглаживая девчонку по спине.

Алина вся дрожит, а мои руки опускаются ниже, к ее округлым ягодицам. Я точно ее сегодня трахну и не раз.

— У меня не было выбора.

— Выбор есть всегда девочка, — жестко отвечаю я и кусаю ее за мочку уха.

Алина дергается, но я удерживаю, кусаю ее еще сильнее, тонкие руки девушки обвивают мою шею. А она горячая… Либо умело притворяется, играя роль бедной овечки, чтобы я ее не грохнул, либо действительно изголодалась по настоящему мужику со своим додиком. Я хочу верить во второй вариант. Грубо беру ее за подбородок и смотрю в ее манящие огромные глаза.

— Как ты себя чувствуешь?

— Хорошо, — неуверенно отвечает она.

Я завожу прядь волос за ее ухо.

— Ты же знаешь, что я тебя сегодня трахну, девочка? Знаешь?

Алина молчит, лишь облизывает свои пухлые губы от чего мой член встает еще сильнее.

— Отвечай, знаешь?

Я сам себя не узнаю, готов разорвать ее. Сука… Какая-то домушница, а такая… Я даже не могу описать словами, как хочу ее, что твориться в моей голове и как я мысленно имею ее. Словно у пацана малолетнего так крышу снесло, хочу ее все сильнее. Это даже не обсуждается, всю без остатка.

— Отвечай, — грубее спрашиваю я и впиваюсь губами в ее тонкую сладкую шею.

Алина слегка вся подается вперед, вся дрожит, твою мать, она не притворяется, она тоже хочет меня.

— Знаю, — жарко шепчет она.

— Ну и что же, девочка? — кусаю ее кожу, как голодный зверь, обнимаю девчонку, ощущая каждой клеточкой ее сладкую дрожь.

— Будешь трахать меня, как последнюю суку.

Я отрываюсь от нее и смотрю в глаза. А она такая же, как и я. В ее глазах сейчас дикий огонь. Сжимаю ее и резко ставлю к стене, накрываю губы своими губами, оставляя грубые засосы, целую, кусаю, плюю на все, на свои догадки, на свою чертову жизнь. В этот момент вижу только ее, хочу ее до ломоты в костях и еще немного не сдержусь, трахну прямо здесь. В дверь раздается стук, я рычу, как раненый зверь и отрываюсь от своей добычи, а она растрепанная, тяжело дышит и смотрит на меня. Я вижу ее сучьи глаза, я чувствую ее, я чувствую, что этот урод и малую часть с ней не делал того чего буду делать я. Она голодная, она дикая, она моя… Вновь накрываю ее губы поцелуем, ее руки держатся за мои плечи, она не отстраняется, наоборот с готовностью выгибается мне навстречу… Я многих перевидал баб, но такой огонь в глазах, как у нее, я видел впервые. Эта девчонка действительно особенная и как ни крути я не хочу ее отпускать, точно не сейчас… Сейчас она моя…

ГЛАВА 10

АЛИНА

Я задыхаюсь, задыхаюсь от его объятий, ничего не понимаю, и меня всю трясет, мне хочется еще и еще. Растворяться, сходить с ума, теряться… Не хочу его терять, хочу быть еще ближе. Мыслей о Тиме вообще нет, широко распахиваю глаза и смотрю на него, почему-то становится так хорошо. Как не было давно, словно чувство защищенности.

— Я испугался, когда ты упала в обморок, глупая.

Проводит рукой по моим волосам, пальцы жесткие, но от них мурашки по телу бегут. Не хочу, чтобы отпускал.

— Почему? — одними губами спрашиваю я.

— Ты задаешь слишком много вопросов. Поехали, как ты?

Я смотрю на него, на его волевое красивое лицо. Идеальный мужик, ожившая девичья мечта…

— Что ты на меня уставилась? Пошли раз тебе лучше. На руках не понесу, не королева.

Я пропускаю его грубость мимо ушей, мы выходим в коридор, он привлекает меня к себе, я иду рядом и ловлю на нем взгляды молоденьких медсестер, что-то странное колет в груди. Что это? Ревность? Да я умоляю, это же смешно, я ему никто, максимум он потрахает меня и все, выкинет, как игрушку, но я не могу, я непроизвольно прижимаюсь к нему крепче.

Внизу в машине, он закуривает, я смотрю на него и прокручиваю в голове мысль, стоит ли попросить у него сигарету.

— Мне не нравится, когда женщина курит, ну только если после секса и то из моих рук.

Я во все глаза смотрю на него, он усмехается и трогается с места, а я смотрю в окно. Бары, рестораны, праздная веселая красивая разгульная жизнь… Зачем все это? Быть рядом, с мужчиной, которого любишь ты, и который любит тебя, вот это счастье, быть рядом с надежным мужчиной, защитой и опорой, настоящим плечом, а не тряпкой.

— Ты очень красивая, я все не понимаю, зачем тебе этот сопляк нужен был? — он выкидывает окурок в окно.

Я вздыхаю. Сама не знаю, что ему ответить, что меня держало, постель? Вряд ли… Любовь? Мне давно не 18 и даже не 20… Я не знаю… Наверное, страх остаться одной чего бояться все женщины и поэтому цепляются за первых попавшихся уродов. Во многом виноваты сами женщины, я принимала решения, я вела себя всегда сильно, и Тим сел на меня и поехал, а я этого даже не поняла.

— Он же слабак и тряпка, — Алан прибавил скорость. — Такая как ты и он… Где ты отрыла этого мудака?

Я молчала, не понимала, зачем ему это, он это спрашивает для поддержки разговора? Вряд-ли какой-то интерес, он не тот человек, который обратит внимания на обычную домушницу. Алан закурил опять, а я вновь уставилась в окно, я думала о маме, об отчиме, о своей жизни…

— Скажи, он жив? — внезапно спрашиваю я.

Алан внезапно резко тормозит и смотрит на меня, как-то странно.

— Ты все волнуешься? — рычит он. — Да если хочешь знать — жив, но пока, запомни пока.

Дальше он просто тянет меня на себя, жадно впивается мне в губы. Нас словно уносит жаркой неповторимой волной. Я не могу, я словно задыхаюсь, меня всю трясет от его горячих сильных рук.

— Я не дотерплю, — жарко шепчет он и впивается мне в шею словно голодный зверь.

Я запрокидываю голову назад, это такая сладкая пытка, меня сносит дикой волной, я безумно хочу его, может я шлюха, но я забываю о Тиме напрочь, забываю обо всех, хочу его…

АЛАН

Я, как пацан, хочу ее до безумия, словно много лет не трахал бабу. Для меня это, как в новинку и я плюю на то, что я буду трахать ее в машине. Хочу и трахну, моя… Стаскиваю с нее одежду. Ее грудь… Твою мать, она идеальной совершенной формы, у меня темнеет в глазах. Провожу языком по яростно пульсирующей венке на тонкой шее девчонки и у меня окончательно сносит крышу. Сладкая, горячая, желанная… Вся, трепещет, в моих руках, какая же она чувственная. Разрываю рывком на ней трусики и вставляю в нее палец. Вся мокрая, влажная… Сучка… Сажаю ее на себя и смотрю в ее глаза, хватаю за подбородок, ее глаза, они так смотрят по-сучьи, по-особенному. Ее хочется не просто трахнуть, а трахать, трахать и еще раз трахать…

— Течешь, сука?

Алина прищуривает свои карие глаза. Черт возьми, я с ума схожу от ее глаз. Она особенная девка.

— Да.

Губы пухлые чувствительные, хочу их. Она словно чувствует, склоняется ко мне и сама тянется к ширинке, расстегивает брюки, руки такие нежные умелые. Расстегивает и спускает их, насаживается сама. Сука… Как же я хочу ее. Девочка…

— Хочу тебя, сука, — рычу я и хватаю ее за волосы.

Резко вхожу до упора, припадаю к ее груди, беру в рот сосок, играю с ним и сжимаю его зубами, девчонка хватается за мои плечи, насаживается сама, так глубоко, так чувственно. Ей нравится дикий жесткий секс, как и мне. Терпеть не могу ванильных кукол, люблю жестко, походу наши вкусы совпадают. Ее всю трясет, провожу руками по ее спине, заставляя ее смотреть на меня, капелька пота стекает с ее лба.

— Моя сука.

— Твоя, — шепчет она.

Откидываю сидение и, сняв ее с себя ставлю раком, наматываю ее волосы, провожу рукой по идеальному телу. Она так красива, такая шикарная, не девчонка, но еще и не взрослая, женщина. Она совершенна, то, что мне надо, хочу насладиться ей, провожу пальцами по спинке, опускаю руки и беру за груди, соски ее чувственное место, она вся выгибается мне на встречу, дрожит, как целка чем заводит меня только сильнее. Резко вхожу в нее, несмотря на многое то, чего я не знаю, и не хочу знать, она такая узкая, рычу от наслаждения, у меня пелена перед глазами от желания обладать ей, не хочу выходить из ее тела, двигаюсь все быстрее, все жестче, она кричит, ее стоны становятся все громче, а мне только это и надо. Как же жарко, хочу ее жарить и жарить, пока она не обессилит. Моя сладкая сука… Резко вынимаю, она судорожно вдыхает, хватает ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег, а приподнимаю ее за подбородок.