Я кружу по моей гостиной, грызя ногти. Я уверена — Джастин мил и очарователен с ними. Они не обращают внимания на все мелочи, как это делаю я. Они не видели все эти сообщения в его телефоне. Сначала я думала, возможно, это недопонимание — эксцентричный писатель с несколькими поднятыми стенами, которые просто нужно снести. Но дело в том, что я не могу разрушить его стены, потому что как только он почувствует, что я пытаюсь ослабить первый кирпич, он уходит. Я оказываюсь перед необходимостью прокрасться за эти стены и навсегда сокрушить его. Это единственный путь, который ты когда-либо узнаешь, Джастин. Это — единственный способ, что научит тебя. Это единственный способ тебя проучить.

Я хватаю свой лэптоп с дивана и швыряю через комнату. Серебряный корпус трещит и раскалывается. Крошечные фрагменты откалываются и разлетаются. Я закрываю глаза. Делаю несколько глубоких вздохов, напоминая себе, что он провел со мной прошлую ночь. Вспоминаю то напряжение, что существует между нами. И, наконец, открываю свои глаза и подхожу к окну. Я смотрю вниз на улицу и вижу, как он ступает на тротуар. Вздыхая, я кладу ладонь на прохладное стекло, наблюдая, как он направляется к своей квартире, задаваясь вопросом, как много времени пройдёт, прежде чем мы съедемся, и есть ли у него комната для малыша…

Джастин выезжает на федеральную трассу, опуская крышу своего винтажного кабриолета марки «Мерседес» 1967 года выпуска. Влажный летний ветерок хлещет по моим волосам, и я сражаюсь с ними, чтобы удержать подальше от моего блеска на губах.

— Мы должны достать для тебя один из тех шарфов, ну, знаешь, как тот, что они использовали в «Тельме и Луизе»? — произносит со смехом Джастин, глядя поверх солнечных очков.

— Ага, он будет уместен в таком автомобиле, — я скольжу рукой по гладкому кофейному кожаному салону, восхищаясь швами.

— Ты будешь горячо в нём смотреться, — он подмигивает мне, затем запускает свою руку между моими бёдрами и сжимает ногу. — Несомненно, ты горячо выглядишь в чём угодно, детка, — детка, я — его детка. — Знаешь, — произносит он, — …нам следует провести для тебя автограф-сессию. Сколько пока на твоём счету обзоров на книгу?

Я пожимаю плечами, удерживая свои волосы в конском хвосте, пока смотрю на него. То, как солнце отражается от его смуглой кожи… это практически как закат на острове Таити, бесспорно экзотический и соблазняющий.

— Я не знаю.

— Как, чёрт подери, ты не знаешь? Я проверяю это дерьмо каждый час, когда выходит новая, — он хватает меня за руку, переплетая свои пальцы с моими. Я глазею на наши руки. Вместе. И моё сердце трепещет.

— Возможно, около десяти.

— Десять? Детка, мы должны поработать над этим. Скажу тебе вот что, я попрошу некоторых из моих людей прочитать её и оставить тебе несколько звездных обзоров. И наверняка нам необходимо устроить для тебя некоторое количество автограф-сессий. Я позволю тебе разделить со мной стол на следующей, если хочешь?

— Они позволят тебе это сделать? — спрашиваю я. Мои ладони начинают потеть, и я переживаю, что он заметит это. — Разделить стол?

Он смотрит на меня и усмехается.

— Детка, я — Джастин-бл*дь-Вайлд, они позволят мне сделать всё, что захочу, — он выжимает газ, шины визжат, когда он обгоняет фуру. Я визжу. Он смеётся и еще ускоряется.

— Джастин… — я вырываю свою руку из его хватки и бью по огромной ладони. — Прекрати. Ты убьёшь нас.

— Что? — его глаза сияют от такой нездоровой формы развлечения. — Ты боишься?

Я закрываю глаза и трясу головой.

— Я не смотрю.

— Вероятно, так будет лучше.

Ветер проносится сквозь автомобиль. Юбка моего платья развевается. У меня сводит живот, когда он закладывает резкий поворот, и автомобиль мотает из стороны в сторону.

— Юххууу, — кричит он как мальчишка-подросток, затем автомобиль замедляется. — Ладно, мы приехали.

Я открываю глаза, в то время как мы подъезжаем по округлой площади к гостинице. Он перепрыгивает через дверь, бросает ключи паковщику и подхватывает обе наши сумки с заднего сиденья, затем сдвигает свои тёмные очки на волосы и кивает в сторону двери.

— Пойдём, детка.

Группа женщин сбилась в тесный круг перед входом, облако дыма зависает над их головами. Их взгляды останавливаются на Джастине, потом перемещаются ко мне. Их головы наклоняются ближе друг к другу, шепот разносится вокруг маленькой группы, пока мы проходим мимо.

— Сколько ты хочешь поставить на то, что они спорят о том, трахаемся ли мы? — спрашивает Джастин, в то время как мы заходим через стеклянные двери. Запах лаванды и мяты заполняет кондиционируемый атриум.

Я стою позади, пока Джастин регистрируется, наблюдая за людьми, смотрящими на него. Какая-то случайная молодая девочка подходит с напыщенным видом, с хитринкой оборачивая свою руку вокруг его плеча, прежде чем оставить поцелуй на его щеке. Он выскальзывает из её объятий и с нервной улыбкой оглядывается на меня.

— О, Джилл, это… — он указывает на меня, — …это Мариса.

Она смотрит на меня с вынужденной улыбкой, затем протягивает руку.

— Приятно с Вами познакомиться.

— Мне тоже, — я пожимаю её липкую руку, просто слегка сжимая. Только слегка...

— Ладно, — она медленно отходит от Джастина, — я думаю, ещё увидимся, ребята.

— Без сомнения, — произносит он, пока берёт ключ от комнаты у консьержа. А затем он и я направляемся к лифтам. Вместе. Примите к сведению. Все вы сучки… Мы. Вместе.

Глава 13

Мариса

Автограф-сессии. Я поняла, что я, бл*дь, ненавижу их, поскольку вынуждена делиться им. Я наблюдаю за улыбкой Джастина и кивком — притворяется, что ему плевать. Он — мудак, конечно, но ему не плевать. Это утомительно — наблюдать за всеми этими людьми, приударяющими за моей второй половинкой. Я даже не могу провести с ним время. Однако как бы сильно я не презирала это, я потерплю, потому что, в конце концов, я всего лишь пишу для Джастина. Это мой широкий жест, который Вы можете найти во всех историях любви. А я хочу, чтобы это была идеальная история любви.

— Я обожаю его книги, — произносит леди, стоящая рядом со мной в баре. — Я надеюсь, у меня получиться поговорить с ним пару минут, — я улыбаюсь ей, прежде чем делаю большой глоток своего вина. — Подождите, — она указывает на меня своим пальцем, тряся им. — Вы были за его столом сегодня днем. Ходит слух, что Вы его девушка.

— О, нет… Я просто… — бросаю на него взгляд, — …просто его подруга. Знакомая в действительности, — и теперь мы часть сарафанного радио. Посмотри на нас, Джастин. Посмотри на нас!

— Подруга, — фыркает она. — Ни одна женщина не может дружить с мужчиной, который так выглядит, — она глазеет на него мгновение. — Я бы покаталась на его лице.

Я симулирую улыбку, чтобы скрыть своё отвращение. Она достаточно стара, чтобы быть его матерью, и она только что сказала абсолютно незнакомому человеку, что покаталась бы на его лице. Она всё ещё бессвязно бормочет обо всех пошлых вещах, которые бы с ним проделала, я абстрагировалась от неё. Не хочу думать о том, как она объезжает его, потому что это бесит меня. Это реальное оскорбление, она не понимает, что он — мой, моя вторая половинка, а не наездник для её *бучей киски?

Когда я допиваю своё вино, делая последний глоток, мой взгляд встречается с Джастином. Он улыбается и вот так просто уходит от группы непосредственно ко мне.

— Просто оставляешь меня им, как я посмотрю? — произносит он, когда останавливается около меня. Женщина, которая хочет объездить его лицо, усмехается. Её щёки краснеют. И всё, что она делает, — глазеет. Она не посмеет произнести любую из тех противных вещей, о которых только что мне рассказывала.

— Было похоже, что ты наслаждаешься их ухаживаниями, — говорю я.

— Я ухаживаю за собой очень хорошо, — он наклоняется ближе ко мне, его тёплое дыхание ласкает моё ухо. — Практически так же, как я забочусь о тебе.