— К лесу давай! К лесу! — надрывался Калниньш. Бойцы бросились к лесу. Танк развернулся и, переваливаясь на ухабах, ринулся за ними, стреляя вдогонку из пулемета. До леса было рукой подать, Артур с Лаймоном уже почти добежали. Но у самого края Банга на мгновение замешкался, обернулся, успел заметить, как на конце хобота стального чудовища появился огонь и только через секунду услышал выстрел. Потом грохнуло неподалеку. Артуру показалось, что его сильно толкнули. Пробежал по инерции еще несколько шагов, схватился за ствол сосны, начал медленно оседать. Боли вначале не чувствовал.

— Чертовщина какая-то, — пробормотал он подбежавшему Лаймону. — Кажется, меня… — Земля качнулась у него под ногами, перед глазами поплыли красные круги.

…Лесной ручей журчал тихо и мелодично. Других звуков не было: ни выстрелов, ни взрывов. Артур лежал на траве и слушал переливчатый говор воды.

— Ничего страшного, — едва различимо, будто издалека, донесся до него голос Калниньша. — Кажется, навылет. Кость не задета. Ну а мясо — нарастет.

— Нарастет-то нарастет… — отозвался со вздохом Артур, — а как идти?

— Зачем идти? Вон твой экипаж — готов почти.

Марцис с двумя рыбаками мастерил из веток носилки.

— Экипаж. Далеко ли уедешь… Где Лаймон?

— В поселок на разведку пошел. Ты отдыхай пока, вздремни.

Ручей завораживал, наводил сон. Артур снова впал в забытье. Когда очнулся, увидел над собой склонившегося Лаймона.

— Ну как? — тревожно спросил тот.

— Ничего. Заживет как на собаке. — Ванга пытался бодриться, но боль становилась невыносимой, голова кружилась, во рту ощущался металлический привкус.

— Немцы в поселке были? — спросил Калниньш.

— Были. Часа два, не больше. И сразу дальше пошли.

— Много?

— Много. Танки, машины с солдатами, пушки…

— Вот тебе и десант! — зло процедил Калниньш. — Регулярные части, а мы с винтовочками выскочили. Половина отряда полегла.

— Надо уходить, — сказал Фрицис Спуре. Может, еще успеем пробиться.

— А как быть с Артуром? — тихо спросил Лаймой, отводя отца в сторону.

— Да-а, — тяжело вздохнул Андрис. — С собой брать нельзя. Оставлять тоже.

— Мы его спрячем, — неожиданно предложил Марцис.

— Где?

— Есть одно место. Ни одна собака не сыщет.

— Вы из-за меня не задерживайтесь… — сквозь забытье пробормотал Артур. — Идите.

— Помолчи, командир! — прикрикнул Лаймон. — Откомандовался. И спросил Марциса: — А что там за люди? Надежные?

— Самые что ни на есть! — подмигнул бородач. — Только туда лучше в лодке… и, конечно, ночью.

— Значит, надо в поселок. И поскорее — пока там пусто! — рассудил Калниньш. С тобой пойдут Лаймон, Фрицис и Марцис. — Андрис наклонился над раненым: — Держись, сынок! В случае чего, дело и здесь найдется. Поправишься — Сарма разыщет тебя.

— Сарма остается?

— Да. Запомни пароль: «Свежей рыбы не продадите?» Отзыв: «Свежая рыба в море плавает». — Калниньш неуклюже чмокнул Артура в щеку, поднялся, взял Лаймона за локоть — рука дрожала. — Забеги к матери, объясни, что и как… Но будь осторожен. В случае чего, пробирайся в Ригу. Знаешь, куда? — Хотел обнять сына, но, устыдившись своей слабости, с грубоватой шутливостью толкнул его в плечо. — И не задерживайся!

— Без паники, Зента! Ничего страшного, — строго оборвал Фрицис запричитавшую было женщину. — Ранение легкое… Через час мы его заберем. Главное, приготовь ему с собой все, что нужно.

— А вдруг эти опять… нагрянут? Немцы!.. — Мать суетилась возле сына, поправляла бинты, подушки.

— Через час заберем, — повторил Фрицис, — А может, и раньше. Только лодку подготовим…

Лаймон на всякий случай приподнял подушку и, убедившись, что пистолет на месте, ободряюще подмигнул:

— Главное — одной стенкой!..

…Темнело. Рыбаки торопливо шагали по пустынному, будто вымершему поселку. Проходя мимо своего дома, Лаймон извиняющимся тоном проговорил:

— Я на минутку. С матерью проститься…

— Давай! Только быстрее.

Лаймон побежал к дому, а Спуре с Марцисом заспешили дальше, к дюнам.

— Что у тебя за место такое завелось? Потайное? — вполголоса спросил Фрицис.

— Так, хуторок на реке… — с невинным видом ответил Марцис. — Кругом лес, болото… — И добавил доверительно: — Уж если моя баба не разнюхала, немцам и подавно не докопаться.

— Тс-с-с! Тихо! — насторожился Спуре.

Они прижались к лодке, замерли.

— Идет кто-то? — прошептал Марцис.

— Нет, вроде… показалось…

На берегу было тихо. Едва, слышно плескалось в ночи море.

… — Носки здесь теплые, — Айна протянула сыну узелок. — Тебе и отцу. Мало ли как придется…

Лаймон наскоро обнял мать.

— Ты уж побереги его, сынок! Бирута с вами пойдет?

— Зачем? Она к тебе переберется. Не тревожься, мать. Все хорошо будет.

— Как же не тревожиться… — Слезы покатились из ее глаз.

Он чмокнул мать в щеку, пошел к двери. Айна украдкой перекрестила сына, пошептала вслед молитву.

Его схватили, едва он шагнул на крыльцо. Какие-то люди метнулись из темноты, сбили с ног, прижали к земле. Застонав от ярости, Лаймон рванулся, сбросил двоих, кинулся в сторону. На него налетели еще трое, оглушили ударами. Изнемогая под тяжестью навалившихся тел, Лаймон скрипел зубами, рычал и рвался, как разъяренный зверь.

Почуяв недоброе, Айна выбежала на крыльцо, увидела клубок тел, закричала пронзительно. И смолкла. Два выстрела ударили из темноты — обливаясь кровью, женщина, как подкошенная, рухнула ка землю.

Выстрелы грохотали по всему поселку. Ярким факелом вспыхнул чей-то дом, слышались детские и женские крики.

— Айзсарги! — обезумев от страха, кричала растрепанная седая старуха. — Бегите! Это айзсарги!

Спуре и Марцис отстреливались, укрывшись за лодкой.

— Надо уходить! — крикнул Фрицис. — Иначе накроют.

Марцис решительно поднялся во весь рост и надавил на лодку с такой силой, что она в считанные секунды ушла в воду.

— Давай, давай! Я прикрою! — Фрицис посылал в темноту пулю за пулей.

Мотор заработал сразу — словно он тоже понимал, что сейчас не до шуток.

— Давай сюда, быстрее! — Марцис был уже в лодке.

Отстреливаясь, Спуре пятился к воде, но неожиданно охнул и схватился за плечо. Из прибрежных зарослей к нему тут же метнулись фигурки людей. Несколько человек бросилось и к Марцису. Скрипнув в отчаянье зубами, он невольно нажал на газ — лодка с глухим роковом рванулась в море. Вслед ей засвистели пули.

Артур лежал в забытьи и не сразу очнулся, когда выстрелы загрохотали возле самого дома. С трудом преодолевая оцепенение, медленно разлепил веки и не поверил глазам — перед ним стояли двое в рогатых касках, с короткими автоматами в руках. Чуть поодаль офицер в фуражке с высокой тульей беседовал с Озолсом.

— Смею вас заверить, господин офицер, это мой сосед. Вполне приличный парень. Во всяком случае, ни в чем таком замешан не был…

Но тут Озолс неожиданно осекся — в комнату с шумом ввалились Аболтиньш, Зигис, Волдис и Бруно. Разгоряченные и опьяненные побоищем, пышущие ненавистью и жаждущие мести. Озолс настолько опешил, что так и остался стоять с отвисшей челюстью.

— Кого я вижу! — Маленькие глазки Аболтиньша хищно сверкнули. Господин Озолс!.. С бывшим любовником своей дочери. Пикантная сцена, ничего не скажешь. — Подтянулся, обращаясь к немцу: — Господин лейтенант! Ваше приказание выполнено. Поселок прочесан вдоль и поперек. Есть задержанные. — И снова к Озолсу: — Небось не ожидал встретиться?

Офицер снисходительно, кивком головы выразив удовлетворение, небрежно показал на Артура:

— Вы знаете этого парня?

Трактирщик зловеще ухмыльнулся:

— Если кому и положена пуля, так этому гаду в первую очередь. Ему, и дружку его, Лаймону, которого мы, к счастью, тоже взяли.

Банга попытался незаметно сунуть руку под подушку, но один из немцев, стоящий у кровати, опередил его.

— О-о! — Взяв у солдата пистолет, угрожающе протянул офицер. — Вы, оказывается, действительно, красный волчонок? Он повернулся к Озолсу, удивленно пожал плечами: — Я не понимаю вас, господин староста. Вы имеете несколько странное представление о благопристойности.