Именно поэтому энерготерапевт С. А. Вронский первостепенное значение в любом лечебном процессе придает психотерапии, призванной устранить первоначальный «душевный хаос» у больного и тем самым заложить здоровый фундамент для лечения биополем. Врач-энерготерапевт должен действовать в полном согласии с представлениями и ожиданиями своего пациента. Основа его могущества — богатый арсенал психологических и психотерапевтических средств. Явный их перевес над физиологическим действием лекарственных средств из фармакологического арсенала академической медицины, считает Вронский, просто неоспорим[89].

Хаос ослабляет не только сознание, но и «околосознательную» защитную оболочку. В результате человек оказывается хуже защищен некой напряженностью вибрации, он становится более открытым и уязвимым, так как ничто не может проделать в его защитной оболочке бреши скорее, чем вибрация беспорядка. Кроме того, негативное внутреннее состояние заразительно: как известно, общение с некоторыми людьми имеет явную тенденцию «притягивать» и несчастные случаи, и смятение.

Поэтому, для того чтобы предотвратить или устранить болезнь, необходимо прежде всего восстановить здоровую жизненную позицию, внутреннюю гармонию в сознании. Болезнь — это не сам по себе вирус, а некая сила, которая стоит за ним и использует его. Когда мы чисты и гармоничны, утверждает йога, никакие вирусы в мире не в состоянии ничего с нами сделать, потому что внутренняя сила человека могущественнее их силы. Иными словами, в этом случае интенсивность вибрации нашего существа настолько высока, что никакая более низкая вибрация не может проникнуть в нас. Таким образом, можно заключить, что, действительно, единственная реальная болезнь — это недостаточность сознания.

Рассуждения о болезни как о некоей отстраненной отрицательной силе, «питательной средой» для которой служит хаос в душе, «недостаточность сознания», близки к тем взглядам, которые развивает Е. А. Файдыш. Исходя из синергетической модели самоорганизации, упорядочения и существования во времени полевых структур организма, он полагает, что самостоятельные полевые структуры могут формировать не только созидающие начала, но и патологические состояния, психофизиологические расстройства. Такого рода полевые структуры стремятся к повышению своей устойчивости в организме, к продлению собственного бытия, и те болезненные психофизические симптомы, которые при этом наблюдаются, представляют собой лишь нечто вторичное, производное от действия полевого образования. С этой точки зрения, считает Файдыш, в представлениях древних о болезни как самостоятельной сущности, сопротивляющейся действиям врача, содержится определенная доля истины, а методы лечения некоторых целителей и шаманов, основанные на «переселении» этой самостоятельной болезненной сущности в животное или некий предмет, не так уж вздорны, как кажутся на первый взгляд.

В свете сказанного понятно, почему в помещении при проведении лечебных сеансов не должны присутствовать посторонние лица, особенно те, которые настроены скептически по отношению к самому методу целительства или же недружелюбно относятся к присутствующим людям. В противном случае может произойти умышленное или непроизвольное повреждение энергетической оболочки у одного из участников лечебного действия. Эта возможность облегчается тем обстоятельством, что в лечебном сеансе энергетические оболочки целителя и пациента (особенно целителя) находятся в динамическом, неустойчивом состоянии, и потому их защитные способности бывают ослаблены. Руководствуясь определенными интуитивными побуждениями, еще магнетизеры раннего классического периода (Пюисегюр, Делез) требовали проведения лечебных сеансов один на один, не допуская на них присутствия посторонних лиц. Да и сами больные, доводимые до состояния «магнетического транса», по свидетельству врачующих, не могли переносить присутствия третьих лиц, а также посторонних звуков, запахов, движений.

И тем не менее в отдельных случаях имеет смысл оставлять на лечебном сеансе другого человека, если это ближайший родственник больного. Такие ситуации чаще всего складываются при лечебном вмешательстве в родственные диады типа «ребенок — мать», «жена — муж», жизнь которых протекает в постоянном круглосуточном контакте друг с другом в общем биополе. При заболевании одного из членов такой диады функции оздоровления, как правило на подсознательном уровне, берет на себя другой. Однако его астеническое состояние может послужить причиной длительной затяжки выздоровления диады в целом. Присутствие на сеансе лечения близкого человека оказывает на присутствующего положительное действие в качестве «побочного эффекта» энерготерапии. При стойких нарушениях биополевых образований у «ведомого» члена диады бывает полезно произвести оздоровительную коррекцию биополя и у «ведущего», а иногда и повторно. Результаты такой «диадной энерготерапии» часто оказываются поразительными по своему благотворному влиянию.

После сеансов биоэнергетики, особенно в начале курса лечения, возможно развитие ощутимых температурных реакций, субъективных ощущений избыточного тепла в теле, выступление капелек пота на коже лица, появление других незначительных вегето-сосудистых реакций. Эти признаки — свидетельство благоприятного действия сеанса на организм больного, а кроме того, указание на то, что пациент испытал при этом определенную функциональную нагрузку, в связи с чем ему следует отдохнуть, посидев в состоянии полного покоя 10–15 мин.

Считается, что среди общих правил, выполнение которых способствует эффективности лечебных действий, имеется немало почерпнутых из целительской практики восточного оккультизма. Возможно, к примеру, оценить на опыте действенность следующих рекомендаций.

Перед началом энергетического лечения необходимо представить пациента нагим: это помогает целителю установить с ним более действенный энергетический контакт. После этого на голову больного мысленно выливается ведро ледяной воды. Такого рода образное действие, по утверждению мистиков Востока, устраняет, «смывает» чужеродные энергетические наслоения, сопутствующие болезни, и тем самым облегчает дальнейшую терапевтическую коррекцию биополя. Но это еще ее все. Для того чтобы пациент на неосознаваемом уровне положительно воспринял лечебное воздействие на его биополе, необходимо визуализировать его лицо улыбающимся. Наконец, для того чтобы стимулировать интенсивность своих лечебных действий, целитель сам должен мысленно или физически «изобразить» улыбку и на своем лице: в момент лечения он не имеет права находиться в мрачном, недружелюбном настроении.

В некоторой связи со сказанным находится следующий метод мгновенной лечебной помощи. Целитель очень ярко представляет себе здоровый (а еще лучше «цветущий») образ своего пациента, мысленно вкладывает эту биополевую форму в его тело со стороны спины и опечатывает свое действие знаком «бесконечность». Считается, что этот метод делает человека здоровым до тех пор, пока его организм не «утилизирует» полученную энергию полностью, а затем прежний недуг может возвратиться снова. Понятно, что такого рода лечебные действия через определенное время должны производиться повторно.

Следует остановиться и на взаимоотношении биоэнергетического и медикаментозного видов лечения. В классическом варианте максимальной эффективности лечения биополем способствуют пост в течение двух дней и отказ от приема химиопрепаратов. Последнее требуется оговорить особо. Эта рекомендация выполняется лишь в тех случаях, когда медикаментозное лечение может быть на несколько дней отменено, не причинив вреда состоянию больного, а такого рода ситуация встречается очень редко. Основным же правилом, которым должен руководствоваться каждый энерготерапевт, является следующее: биоэнергетическое и медикаментозное лечение являются вполне совместимыми видами медицинской помощи и там, где это необходимо, должны дополнять друг друга.

В то же время следует принимать во внимание тот практический опыт, который накоплен целителями к настоящему времени. Дело в том, что некоторые больные, длительно принимающие большое количество медикаментов, бывают малочувствительными к энерготерапии. Они, как правило, не ощущают воздействия энергетического потока на поверхность кожи и нервные сплетения внутренних органов, да и сам полезный эффект энерговмешательства оказывается чаще всего минимальным. Возможно, у такого рода больных проявляется жесткое действие их собственной внутренней установки: убеждение в том, что помочь им могут только медикаменты и никакие другие средства сделать этого не в состоянии. Поэтому при необходимости оказать энергетическую помощь такому больному следует по согласованию с лечащим врачом сократить прием медикаментозных средств до разумных пределов и только после этого проводить курс биоэнергетической коррекции. В том случае, когда уменьшить количество принимаемых фармакологических препаратов нельзя, проводить энергокоррекцию все же следует. Нужно только иметь в виду, что у такого больного необходимо предварительно в нескольких сеансах создать восприимчивость к энергокоррекции.