«Ненавижу, ненавижу, как же я ненавижу эту тварь…»

Мысли демона всегда были закрыты для Элли, но сейчас ей казалась, что она буквально кожей ощущает, как чудовище злорадствует.

Где-то вдалеке завыли сирены, и собаки за окном залаяли ещё громче.

- О боже, мама, только не говори, что ты вызвала этого пустозвона шерифа?

Семья Элли жила в горах с незапамятных времён. И полицейские тут были не в чести.

Вот тут-то мама и бросила кочергу.

- Ты взаправду Элли? Демон сказал, что на этот раз всё. Что ты больше к нам не вернёшься никогда.

Не удивительно, что мама на неё напала.

- Это я, - подтвердила девушка через плечо и устремилась к окну, стараясь не думать о том, почему так хлюпают её ботинки по ковру. Отдёрнув пропитавшиеся сигаретным дымом шторы, она уставилась в ночь.

Снизу по заснеженной дороге, извивающейся по склону, поднималась машина шерифа, сверкая синими огнями. За ней двигалась ещё одна полицейская машина.

- Я должна была вызвать их, Элли! Я должна была остановить демона. А потом ихний диспетчер услышал, как завопили священники…

«Что же мне делать?.. Что я вообще могу сделать?..»

В девятнадцать лет слишком рано отправляться в тюрьму! Уж лучше умереть. Элизабет и так уже посещали мысли о самоубийстве на случай, если изгнание демона провалится.

Потому что пять мёртвых священников, лежавших на полу трейлера, - далеко не первые жертвы демона.

С тех пор, как год назад эта тварь завладела телом Элли, она убила ещё как минимум двоих людей. По крайней мере, двоих, о которых Пирсам было известно.

Однажды Элизабет очнулась у себя в кровати, а рядом лежал остывающий труп мужчины средних лет с перерезанной от уха до уха глоткой.

В семье Пирсов не знали, что и думать. Неужели их конкуренты из другого клана подложили это тело? Но почему выбрали Элли? И почему у неё руки в крови?

Кузены по-тихому закопали того человека за амбаром на склоне горы, и порешив между собой, что мужик, должно быть, сам виноват в случившемся, решили молчать об этом и забыть.

Семья начала подозревать, что Элли одержима лишь тогда, когда она притащила изувеченного коммивояжера из угледобывающей компании, а потом «поносила» родственников такими словами, каких девочка, вроде Элли, «знать не знала и слыхом не слыхивала».

С тех пор мама и дядя Эфраим начали приковывать её каждый вечер цепями, словно одного из кобелей во дворе. Элли ненавидела эти цепи, но, несмотря на то, что ей не составило бы труда открыть замки подручными средствами, терпеливо сносила все неудобства.

Только всё без толку. Мама и дядя уже опоздали.

Туристы нашли неподалёку в лесу чудовищный алтарь, усыпанный человеческими костями.

Элли услышала, как мама прошептала тогда дяде Эфраиму: «Думаешь, это Элли?»

«Это не я!» - хотелось закричать. Эта чёртова штука внутри побеждала, она завладевала её разумом всё чаще, и всё легче преодолевая сопротивление девушки.

«Всё равно, это лишь вопрос времени, когда от меня и так ничего не останется».

Огни сирен подбирались всё ближе, пронзительно сверкая, несмотря на яркий лунный свет, заливающий склон. Элизабет внезапно охватило безумное желание как-нибудь отмыться, перехватить шерифа снаружи и, не пуская внутрь - может, покаяться в том, что это была шутка, ложный вызов - уболтать его уехать или согласиться на залог.

В конце концов, ведь она не совершала всех этих ужасных убийств.

А, может, ей лучше сбежать?

Впрочем, Элли знала, что полиция пустит по следу собак. Она и до соседней лощины не доберётся. У неё нет шансов, особенно зимой.

К тому же, бегство не решит проблему с демоном, поселившимся в ней…

За спиной у Элли что-то упало с глухим звуком. Она резко обернулась и увидела мать, стоящую на коленях. Мама всегда была такой жизнерадостной, неунывающей, а сейчас на ней не было лица от отчаяния.

- Оно сказало, что прикончит меня, а потом вырежет всю семью и выпотрошит Джоша.

Джошуа, её обожаемого братика. Элли вспомнила как он, едва научившись ходить, бегал по дому в длинной до пола пижаме, и как розовели его круглые щёчки, когда Джош смеялся. Сегодня его увезли в долину к подножью горы, с ним сидела тётя.

Представив, что она могла своими собственными руками причинить вред Джошу, Элизабет разразилась слезами.

- Ч-что же мне делать?

У мамы тоже слёзы покатились градом.

- Если преподобный - упокой, Господи, его душу - и эти священники не смогли вытравить того демона из тебя… никто не сможет, Элли. Может, тебе позволить шерифу себя взять.

- Ты хочешь, чтобы я отправилась в тюрьму?

- Мы уже всё перепробовали… - мама поднялась и осторожно приблизилась. - Может они, эти ребята из тюрьмы, или парни из психбольницы смогут заставить эту тварь не убивать?

«Хорош выбор. Тюрьма или смерть».

Элли сглотнула. Потому что ей осталось только решиться, и тогда уже ничто её не остановит. Её мать была упрямой, но упрямство Элли вообще выходило за всяческие рамки. Когда Элизабет упиралась, сдвинуть девушку с места было столь же немыслимо, как горы, возвышавшиеся вокруг.

Полицейский кортеж, завывая сиренами, медленно подъехал по длинной подъездной дорожке и остановился у входа в трейлер.

Элли со злостью утёрла слёзы.

- У меня есть план получше, чем тюрьма.

«Почему бы не утащить этого демона с собой в могилу?»

Если она выбежит из двери с двустволкой в окровавленных руках…

Мама неумолимо покачала головой:

- Элизабет Энн Пирс, даже думать не смей!

- Если оно, - Элли снова царапнула ногтями по груди, - думает, что сможет причинить вред моим родным, то эта тварь меня очень плохо знает.

Хотя у неё уже давно отобрали собственную винтовку и все патроны, но отцовский «Ремингтон» до сих пор лежал на своём обычном месте в шкафу. Откуда шерифу знать, что он не заряжен?

- Ты не станешь этого делать, Элли! Должен быть какой-то выход, всегда есть надежда. Какое-нибудь новомодное лечение.

- Ты хочешь, чтобы я, привыкшая к просторам этих гор и абсолютной свободе, оказалась запертой в тесной камере? - воспротивилась Элли. Она не хотела напоминать матери, что её, скорее всего, будет ждать смертный приговор, независимо от того, какой выбор она сейчас сделает.

На её руках жестокое убийство пятерых священников. Здесь, в Аппалачах Элли была обречена!

- Я не позволю тебе, - мама упрямо вздёрнула подбородок.

- Мы ведь обе знали, что рано или поздно до этого дойдёт, - «Демон всё равно меня убивает. Медленно убивает». - Я уже всё решила.

Услышав это, мама побледнела ещё сильнее, потому что знала, если уж Элизабет что-то решила, отговорить её невозможно.

- Ну, сама подумай… если я убью этого демона, я отправлюсь прямиком на небеса. Я буду с папой, - увещевала Элли, лелея надежду, что именно там она окажется после смерти. Она простёрла руки, и мама упала в раскрытые объятья, рыдая в голос. - А теперь перестань делать вид, что ты не предполагала такого исхода. Будто ты не знала об этом за долгие месяцы до сегодняшнего дня.

- Ах, Боже, родная, я просто… - мама давилась слезами. - Т-ты не хочешь помолиться?

Элли привстала на носочки и запечатлела поцелуй на гладкой коже маминого лба.

- Нет времени. Что если оно вернётся?

К тому же, полицейские уже окружали трейлер. Снег хрустел под подошвами их ботинок, а этот напыщенный гусь шериф стоял под дверью и требовал, чтобы миссис Пирс открыла сию же минуту.

Врываться без разрешения хозяев на территорию частной собственности в местных горах шериф не рисковал.

Элли глубоко вздохнула, чтобы успокоиться, и повернула в сторону спальни матери. Она заставила себя посмотреть на трупы мужчин. У этих людей остались семьи. Сколько детей осиротело по вине её демона?

«И по моей вине, потому что я упрямо цеплялась за тщетную надежду?»

Проходя мимо собственной комнаты, Элли невольно содрогнулась, зацепившись взглядом за свернувшиеся, словно гремучие змеи, цепи на кровати. И с горечью посмотрела на знамя Университета Мидл Стейт, которое она любовно закрепила на виниловой стене своей комнаты ещё до того, как разразился весь этот кошмар.