Впрочем, жаль — это если смотреть с точки зрения землянина, которому Барсум почему-то дорог. Для всех остальных жителей Солнечной его раздробленность — большая удача. Да и сами барсумцы не видят в вечных войнах ничего печального или предосудительного.

Он уже собирался нырнуть в стену, убедившись, что его никто не заметил, когда увидел быстро приближающийся с юга воздушный корабль.

Этот был одноместный скоростной флаер с опознавательными знаками, которые Ричарду ничего не говорили — хотя он знал эмблемы и цвета всех ведущих городов-государств Барсума. Однако тем, кто штурмовал твердыню они, похоже, что-то сказали — один из зелёных воинов вскинул винтовку, но его командир сильным ударом выбил оружие из руки. Да и воздушное охранение красных поспешно расступилось, давая новому гостю место для посадки.

Флаер приземлился довольно неуклюже — врезавшись носом в грунт почти на полметра. Поскольку никаких поломок системы управления Ричард не видел — либо пилот давно не сидел за штурвалом, либо был не в лучшей форме. Впрочем, кто сейчас на Барсуме, кроме Ричарда, был в хорошей форме?

Из кабины выпрыгнул мускулистый золотоволосый белокожий мужчина, чей лоб был украшен диадемой с удивительным кристаллом-призмой — он расщеплял падающий солнечный свет на девять монохроматических лучей — семь видимых, примерно соответствующих земной радуге, ближний инфракрасный и ультрафиолетовый. Землянин, разумеется, два последних бы не увидел, но и марсиане их обычно не видели. Лучи воспринимались только глазами пришельца, спектр видения которых был хирургически расширен. А уже носитель диадемы телепатически транслировал образ этих двух лучей всем окружающим — так же как лотарцы транслировали образы своих предков. В целом комплекс зрения, амулета и психосилы служил очень ощутимым подтверждением его власти, которые было сложно подделать, даже похитив кристалл. Ричард бы, например, не смог — лучи он видел, но не мог их спроецировать. А Нотар на его месте просто не знал бы, «какого цвета» инфракрасное излучение. Хотя для Дж-Онна или М-Ганн тут не возникло бы проблемы.

Золотоволосый пришелец подошёл к броневым дверям вплотную, сосредоточился — и выпустил девять импульсов, девять образов звука, которые, как догадался Ричард, соответствовали девяти лучам в его диадеме.

И первая из трёх бронедверей поехала внутрь!

— Кто вы?! — ошеломлённо воскликнул предводитель красных марсиан, которые безуспешно пытались подобрать код уже два дня. — Только два человека на всём Барсуме знали этот пароль!

— Только двое из низших существ, подобных вам, — надменно поправил их пришелец, открывая вторую и третью дверь. — Я святой ферн десятого цикла, Сатор Трог! Быстро запустите машины, или мне придётся всё делать своими руками?!

О загадочном народе фернов на Барсуме знали мало, что не мешало их почитать. Они считались жрецами долины Дор, привратниками от местного рая. Только они могли подарить вечную жизнь тем, кто прожил свою тысячу лет и отправился в последнее паломничество.

И они её действительно дарили… в ядре Кровавой Луны. Хотя и сами не знали об этом, разумеется.

Откуда ферны знали пароль? Ну, они, надо полагать, были в родстве со строителями атмосферной фабрики — либо кто-то из бывших Хранителей совершил паломничество в долину Дор и унёс туда свои знания. Первое вероятнее — на это указывали «спектральные» кристаллы, которые носили в диадеме ферны и на груди — Хранители фабрики. Это были осколки одной и той же древней культуры.

Двое красных марсиан, дежуривших у дверей фабрики, кинулись внутрь, чтобы активировать машины… и рухнули, не пробежав и десяти метров. Их грудные клетки были разворочены «радиевыми» пулями. Эти мини-гранаты обладают идеальным останавливающим действием — при попадании в туловище или в голову человек умирает практически мгновенно, а в руку или в ногу — он может и проживёт ещё пару минут, но боеспобность всё равно потеряет сразу. Если добавить тепловое самонаведение, которое позволяет практически не целиться — это идеальное оружие типа «выстрелил и забыл». Земное пулевое оружие ни в какое сравнение не идёт с этими монстрами — человек, продырявленный обычной пулей, в большинстве случаев успевает выстрелить в ответ.

Сатор Трог, конечно, не горел желанием подставляться под огонь неизвестных убийц. Он вскинул свой пистолет, намереваясь выпустить пару пуль в темноту прохода… и опустил его. Выстрелы могли повредить драгоценную технику фабрики, необходимую для спасения Барсума. Огромные реакторы и насосы вырабатывали массу тепла, пули обязательно «притянулись» бы к ним.

У стрелка внутри таких опасений не было, и его пули, вылетев из двери, быстро скосили ещё несколько человек. Марсиане прижались к стенам и начали совещаться, что им делать. Они бы не побоялись завалить врага числом, живыми волнами атакуя его, пока не подошли бы на дистанцию использования мечей. Для такой великой цели, как спасение планеты, их собственная жизнь ничего не значила. Но дверь была слишком узкой, и больше двух человек одновременно в неё пройти не могло. Убийца внутри мог преспокойно отстреливать их, пока хватит патронов.

Дверь, между тем, начала закрываться. Сатор Трог тут же послал новый мысленный импульс, чтобы удержать её открытой, но это не помогло — моторы нельзя было переключить на реверс, пока цикл не отработан до конца. Внешняя дверь соединилась со стеной, так плотно, что даже щёлочки нельзя было найти, и лишь после этого, реагируя на очередной мысленный «крик», начала снова открываться. Но за это время неизвестный внутри фабрики успел закрыть вторую дверь. Играть в эту головоломку с обеих сторон можно было долго, но у осаждаемого было сколько угодно времени — он-то дышал чистейшим воздухом. А снаружи концентрация CO с каждой минутой повышалась. Ричард пришёл к выводу, что без него всё-таки не обойдётся.

Он перехватил радиосообщение из Гелиума, где говорилось, что на помощь уже вылетел со своим отрядом одвар Джон Картер. Землянин был известен своими нестандартными решениями и практической непобедимостью, наверняка он бы нашёл способ взять и эту крепость, как взял Зодангу. Но ему предстояло лететь не менее часа, а Ричард уже был здесь. Так что придётся украсть у него кусочек славы. Ничего, Барсум большой, места для подвигов ещё хватит.

Просочившись сквозь стену фабрики, Ричард сунул во внутренние помещения пару щупалец с глазами и осмотрелся. В огромных залах находились всего два человека, если не считать уже мёртвого Хранителя. Один держал оборону у входа с двумя радиевыми пистолетами в руках, второй колдовал над пультом, регулируя выбросы угарного газа.

Оба гостя выглядели весьма примечательно… хотя бы тем, что никто из них не был барсумцем.

Над приборами работал мул Жрецов-Королей — белокожий мужчина без признаков возраста и без единого волоска на теле. А оборону держал… точнее держала девушка. Поначалу Ричард принял её за воительницу из чёрных пиратов Барсума (хотя у них, как и у всех народов Барсума, кроме зелёных, женщины не воевали), но заглянув внутрь, увидел там вполне человеческий комплекс органов. Да и кожа у неё была, если присмотреться, не эбеново-чёрной, а скорее тёмно-коричневой. Типичная земная негритянка, довольно красивая. Причём не старше 16 лет — ещё не совершеннолетняя по законам большинства земных стран. Исполнителей ксеноцида в планетарных масштабах обычно немного не так себе представляешь…

Тем не менее, пистолеты она держала вполне уверенно, было видно, что подстреленные в проходе марсиане — далеко не первые трупы в её карьере. Да и взгляд — совсем не детский, и не у всякого подростка такой встретишь. В нём читалось не спокойствие, а отчётливая жажда крови. Исходящий от неё запах только усиливал впечатление — адреналиновая наркоманка как есть. У барсумианки или белой марсианки, даже юной, такие глаза вполне могли быть, но землянка… вроде девушек на Земле в девятнадцатом веке немного иначе воспитывали, даже чёрных девушек… Она что, на Барсум прямо с фронтов Гражданской перенеслась, как Джон Картер? Если да, то на фронте она мародёрила трупы и дорезала раненых, не иначе.