- Так ты разувайся, сразу легче станет! - Золотарева хмыкнула и загромыхала стопками, - ну что, за нас, хороших?!

- За нас прекрасных, умных, красивых, привлекательных! - Таня засмеялась, перечисляя характеристики, и он готов был подписаться под каждым ее словом. Все так!

- Домой хочу, - вдруг после паузы проговорила Маришка, - мне не двадцать, реально ноги уже гудят.

- Так в чем проблема? Допиваем и потопали домой, - снова Таня заговорила.

Он не видел и не мог услышать, из-за музыки, выпили они или нет, но так понял, что да, краем глаза увидел, как уже знакомая, до оскомины в зубах, охрана сдвинулась с места и потихоньку начала двигаться к выходу, а значит, красавицы выпили и двинулись на выход.

Он быстро расплатился за свой кофе и следом поспешил за своими дамами, правда не сердца, но все равно его дамами, и успел отправить короткую смс-ку Шаху, что все живы, здоровы и без приключений направились к дому. Хотя и был уверен, что охрана держит его в курсе ситуации.

Вот зря, зря он так подумал и написал. Сглазил же. Вот как есть, сглазил.

Эти три чокнутые не стали вызывать такси, отказались садиться в две машины сопровождения.

Они поступили гораздо лучше, - это взгляд с их стороны, и хуже, - это с его стороны.

У него возник большой вопрос. Как можно было запихнуть бутылку вина в не слишком большую дамскую сумку и умудриться ее не разбить, если вспомнить все их танцевальные этюды несколько минут назад?

Пьяные в зюзю дамы остановились посередине парка, в который маршировали добрые десять минут, в кольце охраны, против которой даже пикнуть не посмели, или просто не обращали на нее внимания. Второе более вероятно. Его, идущего чуть позади, вообще или не замечали, или просто игнорировали, хрен поймешь, что именно. Но эти красавицы остановились и стали кружком, сплотившись. Шабаш ведьм, не иначе!

Он уж было решил: сейчас кто-то из них, как фокусник из шляпы, достанет штопор из сумочки, но...

Мать его за ногу, вот чего он еще не знает о своей Тане?

Где вот только научилась так вино открывать?

Охренеть!

Аккуратно, но сильно стучала центром ладони по дну бутылки и, через, каких-то пару минут, пробка вылезла из горлышка настолько, что Таня своими проворными ручками спокойненько ее вытащила и сделала первой глоток, прямо из бутылки.

Товарищи, занавес!

Сказать, что у него глаза на лоб полезли...это ничего не сказать.

За вечер у него столько вопросов появилось, что прям, завались.

- Мм-м, слушай, вкусно! - Таня причмокнула губами, и дала бутылку Маришке, - Где ты такое взяла? Мне парочку бутылок вина себе в личное пользование нужно.

- Где взяла, там больше нет, места знать надо, - Маришка тоже пригубила, но не с таким удовольствием, как Таня, - Вкусно, конечно, но я больше текилу люблю.

- Вика, слышишь, она больше текилу любит. Может, пошлем твоих архаровцев за текилой?

- Перебьется, еще они только за текилой среди ночи не бегали, - последняя хмыкнула, но вино также пила из бутылки, правда, ей оно понравилось больше, чем Маришке.

Таня, пока ждала своей очереди сделать очередной глоток вкусного вина, зачем-то нагнулась. В темноте было не разобрать, но, когда красавицы двинулись дальше и попали под свет уличного фонаря, он заметил в левой руке Татьяны пару черных лакированных босоножек на высоченном каблуке, а сама она шлепала по асфальту босиком.

- Лепота, - протянула со вкусом, после очередного глотка.

Дамы застыли, посмотрели на ее босые ступни, перевели взгляд на расплывшуюся на мордашке блаженную улыбку, и ринулись тоже разуваться.

- На, подержи! - Вика сунула бутылку одному из охранников, - Не вздумай пить, а то туфлей огрею.

Выдала строгий наказ и в тот же миг скинула туфли, в темном пустом парке раздался слаженный стон удовольствия.

Дима даже застыл в удивлении, хотя за этот вечер мог бы уже и привыкнуть.

Хорошо, что погода позволяла шастать им босяком по асфальту, он еще не до конца остыл к ночи.

Дальше они шли молча, но недолго. Видимо, наслаждались удовольствием от прогулки и вина.

А вот потом вдруг раздался хохот, он не мог слышать, о чем они там шушукались, немного отстал от них, но когда послышалась грозная команда, у него сердце остановилось и еле сдержался, чтобы не начать ржать, как придурок:

- Песню запевай!

Их точно загребут за нарушение порядка, ей-богу, загребет какой-нибудь проезжающий патруль.

«Зеленою весной под старою сосной,

С любимою Ванюша прощается.

Кольчугой он звенит и нежно говорит:

«Не плачь, не плачь, Маруся, красавица..."»

Три женских голоса начали петь, радостно смеясь и, размахивая руками.

«Маруся, молчит и слезы льет.

От грусти, болит душа ее.

Кап-кап-кап - из ясных глаз Маруси

Капают слезы на копье.»

Три женщины начали нестройно маршировать и каждая с разной ноги, голосовой диапазон увеличивался с каждой спетой строчкой и все меньше это походило на пение.

«Кап-кап-кап - из ясных глаз Маруси,

Капают - горькие,

Капают, кап, кап, капают прямо на копье!»

А дальше началось самое страшное. Он об этой особенности Тани знал, и уже был морально готов, но вот мужики из охраны в удивлении рты открыли.

Ну, кто ж мог ожидать, что выйдет как в кино?

Таня могла говорить грубым мужским хриплым басом, если у нее возникало желание подурачиться, а сейчас еще и запела.

Дима держался из последних сил, чтобы не начать смеяться с этой гоп-компании. Вот, честное слово, кому-то утром будет очень стыдно. И он постарается, и в красках перескажет этим пьянчужкам, что они вытворяли.

Но, конечно, на этой песне дамы остановиться не пожелали.

Пока они прошли весь парк и прикончили ту самую бутылку вина, все белки в округе, он и охрана, успели познакомиться с творчеством Григория Лепса и его песней, про рюмку водки, - но, и это было не самое страшное.

Девчонки вышли к дороге, а в предрассветный час машин было не так уж много, что Диму обрадовало, иначе без мордобоя эта ночь точно бы не закончилась. Дураков много, а у него воля слабая. И терпение на ладан дышало.

Так вот, возвращаясь к репертуару этих пьяных красавиц.

Дальше была монументальная песня, посвященная «Свободе» и группе «Ария», в исполнении дурного голоса Виктории Золотарёвой.

Еще все трое исполнили, путаясь конечно в словах, но зато душевно и красиво, песню «Любэ» «Только мы с конем...»

Вот именно после нее он перестал удивляться. Зря!

Голоса у всех уже были хриплые, орали они, никого вокруг не жалея и, в первую очередь, себя.

Ему искренне было жаль охрану.

Им же рядом пришлось идти с каменными мордами. Он то хоть себе мог позволить тихонько ржать, зажимая рот руками, а они то нет. Бедняги.

Более идиотской ситуации он себе и представить не мог, честно.

На дороге снова были машины сопровождения, и попытка, туда, затолкать этих ненормальных.

Но, только Золотарева грозно на них глянула, бедные парни отступили и оставили женщин в покое.

Правда, сам Дима уже был на пределе.

Это все, конечно, очень весело, и он многое узнал о Тане, чего раньше и не подозревал даже, но вот устал он знатно, и спать хотелось, ноги гудели от долгой ходьбы, а ему утром еще на стройку надо смотаться, посмотреть, как работы продвигаются.

Но в который раз за этот вечер и ночь, его Татьяна выдала номер.

- Щас спою! - проговорила хриплым мужским голосом, тряхнула волосами, начала кивать головой в такт музыке, которая играла у нее в голове и запела свою любимую песню из детского мультфильма или фильма, фиг поймешь, как правильно обозвать этих «Бурундуков».

Противным писклявым голосом, пародируя бурундуков из кино, Таня заголосила на всю округу, никого не стесняясь и еще пританцовывала, при каждом шаге вперед:

«Заметишь ты вполне, издалека -

Сырные шарики,

Это страсть моя,

Все без исключения,

взрослые и маленькие,