— Их самих это, похоже, не сильно беспокоит. Во всяком случае, протестов посла ворча в Совете вроде не было?

Рекс фыркнул.

— Для типичного ворча жизнь других ворча не имеет ни малейшей ценности. Если дать одному племени гарантию, что его оставят на расплод — оно ещё и других заготавливать поможет. Ведь сожрать соплеменника для них — значит продлить себе жизнь, забрав его неиспользованные суперклетки. Я знал одну хитрую самку, которая прожила пятьсот лет, питаясь только собственными детьми.

— Ты это говоришь с осуждением или с восхищением, Рекс?

— С завистью. Эти ничтожества переживут кроганов, переживут Совет и вас, думаю, тоже переживут. Подумай об этом, Генерал. Мы были более сильны, более живучи, быстрее размножались, дольше жили… Но они все равно оказались более приспособленными, переиграв нас вчистую. Потому что сумели стать полезными зверьками. Более полезными, чем мы, я имею в виду. Кроганы нужны только в дни больших войн, а ворча будут нужны всегда. Жизнь одного из этих паразитов не стоит ничего, но ворча как вид всегда будут холить и лелеять, кто бы ни воссел на Цитадели…

— Пока кто-нибудь не придумает способ производить медигель искусственно.

Рекс расхохотался и толкнул проекцию в плечо огромным кулаком.

— Точно, маленький генерал. Жаль только, я вряд ли доживу до этого. Но тебе я бы всё же посоветовал стать тем, кто разводит, а не тем, кого разводят. Вы уступаете в скорости размножения и нам, и ворча. Если вас пустят в переработку, вы быстро закончитесь.

— Эти двое уже попросили у меня разрешения спариться и произвести потомство.

— Как и следовало ожидать. На твоём месте я бы согласился. Лишние ворча никогда не помешают. Хотя бы в виде аптечки на поясе.

— Погоди, я не понимаю одну вещь. "Боевые наркотики", как ты это называешь, не обязательно добывать из разумных криптонцев. Наша фауна для добычи тех же белков подойдёт гораздо лучше — даже без учёта этических вопросов. Она банально плодится быстрее. Что, ворча — единственные жители своей планеты с такой регенерацией? Нельзя было создать фермы с неразумным зверьём для добычи суперклеток?

— Теперь — единственные, — хмыкнул наёмник. — Биологи говорят, что там изначально было что-то около ста разных видов с подобной способностью, все родственные друг другу, из одного отряда. Но когда первый ворча взял в руки палку…

— Они поняли, что это не просто мясо. Это мясо, которое продлевает жизнь.

— В точку. За пару столетий выжрали всё, хотя их добыча тоже плодилась будь здоров. Когда мы нашли их и вывели в космос, они уже много тысяч лет могли лечиться от старости только своими соплеменниками.

— Понятно… что ж, нам такие симбионты пригодятся. Кстати, Рекс, раз уж речь зашла о биологии. Ты ведь наверняка заметил, что твоим товарищам-наёмникам промыли мозги? Их поведение изменилось…

— Мне как-то было не до этого, знаешь ли. Я в это время пытался сохранить СВОИ мозги.

— Даже так? Тогда может объяснишь, каким образом именно вам троим удалось выжить?

— Точно могу говорить только за себя. О них — только предполагать. Но догадаться не трудно. Ворча адаптируются ко всему, что на них воздействует. В том числе и голосам в башке. Эти двое перестроились так, чтобы не слышать их.

— То есть они теперь иммунны к воздействию Жнецов?! Да им цены нет! Хорошо, а ты?

— А меня они подчинили, — Рекс раздражённо отвернулся. — И тут я этим мелким уродам, получается, проиграл. Только не до конца. Видимо, захватчики не были достаточно знакомы с моим народом, и не знали, как правильно управлять. Нельзя приказать крогану совершить самоубийство. Если кроган хочет умереть, он просто кинется в бой на заведомо более сильного противника. Но в буквальном смысле убить себя, собственными руками… Мы просто не знаем, как это делается. А взять меня на ручное управление они просто не успели. Я так понимаю, ты в курсе, что за тварь это сделала?

— К сожалению, лично не знаком, и как её морда выглядит — не знаю. Но дело с ней иметь приходилось…

И Хан подробно рассказал рептилоиду обо всём. Об угрозе, которая нависла над планетой, о серии связанных с этим мятежей и провокаций, о результатах вскрытия пойманных киберзомби… Единственное, чего он ни разу не упомянул — малого поля Кум-Эла и связанных с ним проблем.

— Какая жалость, — подытожил Рекс, когда он наконец замолчал. — Я надеялся на настоящую большую войну с Цитаделью… А это оказалась всего лишь банальная провокация третьей стороны.

— Пока что это успешная провокация. Так что большая война ещё вполне может быть, — утешил его Хан. — А если нам удастся убедить Совет, что мы здесь ни при чём — все равно будет война, но уже против этой третьей стороны.

— Если бы эти твои Жнецы были достаточно сильны, то не занимались бы провокациями, а сразу пришли и напали открыто, — проворчал кроган. — Я уверен, когда мы их наконец вытащим из укрытия, это окажется какая-нибудь хитрозадая мелочь с большими амбициями, которую плевком прибить можно. Вот что… я бы на вашем месте связался с вождём Окиром.

— Кто это? И чем он может нам помочь?

— Один из немногих ветеранов Кроганских восстаний. Пять лет назад он вернулся в Кроганскую демилитаризованную зону, хотя ему запрещено там находиться. Он совершенно выжил из ума, но память у него ещё ясная.

— И что он может рассказать?

— Планета Ротла. Последняя надежда нашего народа во время войны с турианцами. Была. Теперь там пыль.

— Думаешь, её катастрофа может иметь какое-то отношение к гибели Криптона?

— Не знаю. Хотелось бы надеяться, что нет, вот только я давно разучился надеяться. Может, это просто вспышка паранойи у глупого наёмника, вызванная воздействием Жнецов на мозг. Мало ли от чего планеты могут взрываться… Вот только… Окир однажды сказал, что на Ротле создавали особую породу кроганов-биотиков. Биотиков, которые не нуждались в нулевом элементе.

ДЕНЬ ТРИДЦАТЫЙ

Конечно же, они не вышли сразу на связь. Они были слишком умны и осторожны для этого. Они очень осторожно нащупывали друг друга, словно пауки в колоссальной паутине. Почти каждый нашёл свой способ. Письма, внешне безобидные, но содержащие намёки, понятные только землянину. Маленькие коробочки с посылками — обычными красивыми игрушками, но если они случайно попадут не в те руки, и получатель сложит головоломку определённым способом, то получит очень много информации. Книга, помещённая "по ошибке" не в тот раздел каталога. Прикосновение в толпе и обмен взглядами.

Всё это требовало времени. Хан пока что получил только восемь достаточно чётких сигналов — и ещё три десятка, в которых он сомневался. Но даже из этих восьми ни с кем пока увидеться или списаться не удалось, так чтобы не вызвать подозрений.

Кроме одного. Зато этот один стоил тысячи.

И дело даже не в том, что Хоакин Вайсс, молодой аугмент из Израиля, в прошлой жизни был телохранителем Хана и одним из самых преданных его последователей. В конце концов, здесь его неплохо заменила Фаора.

Но Хоакин, единственный из восьми обнаруженных, попал в тело учёного!

Причём не какого-нибудь захудалого аспиранта. Кру-Эл, конечно, не был звездой уровня Джор-Эла — так, седьмая вода на киселе, периферия великого Дома. Но всё-таки он обладал полноценными мозгами Элов — и при мысли о том, как их сможет использовать аугмент, у Хана чуть слюнки не текли…

Ирония ситуации состояла в том, что среди других аугментов Вайсс считался… ну, не то, чтобы совсем дурачком, но, скажем так, человеком недалёкого ума. Хотя по меркам обычных землян он все равно был необычайно одарённым — гены, ответственные за усиление интеллекта, сработали у него по минимуму, только чтобы вообще пройти стандарт. Зато физические кондиции, напротив, были превосходны — в рукопашной или перестрелке против него не мог выстоять даже сам Хан. Возможно, в этом были виноваты не столько его проектировщики, сколько условия взросления — его выращивали чисто как боевика, молодому мозгу не хватало интеллектуальной пищи.