— Сейчас, Демидов, ты ответишь на некоторые интересующие нас вопросы.

— Отвечать не намерен! — резко возразил Демидов.

— Ты — мой подчиненный и обязан отвечать мне.

— Тебе, может, и отвечу, — Демидов презрительно оглядел пеструю компашку и добавил: — Но не при посторонних.

— И при посторонних ответишь. Хотя здесь нет посторонних.

— Не отвечу, Леонид.

Махов достал свой «Житан», щелкнул зажигалкой и, не спросясь, закурил. Все нюхали ядреный дым. Сделав две затяжки, Леонид, как бы прочистив мозги, понял все как надо и сказал, улыбаясь:

— Что ж, сейчас я докурю, и мы с тобой поедем в МУР. И там на лобном месте в присутствии уж совсем не посторонних людей я задам тебе вопросы, на которые ты не захотел отвечать здесь. Так где же, Демидов? Там или здесь?

— Спрашивай. Твое право, — частично сдался Демидов.

— Вопрос первый. Почему после инцидента у банка ты не поехал сам к Александру Ивановичу Смирнову, а послал Игоря Нефедова?

— Ответ самый простой: был занят по макушку.

— Вопрос второй. Тебе было известно, что Сырцов определил личность так называемого убитого. Моего агента — Цыпу, Никиту Горелова. Почему ты не сообщил об этом Смирнову?

— А я разве не сообщил? — Демидов смущенно рассмеялся. — Хоть убей, не помню.

— Игорь, — попросил Махов Нефедова, — что тебе было приказано передать Смирнову?

— Я должен был сообщить Александру Ивановичу, что на Георгия Сырцова в скором времени будет объявлен всероссийский розыск и что Александр Иванович должен при первом же контакте с ним уговорить его на неофициальную встречу с майором Демидовым.

— И все? — допытывался Махов.

— И все, — поставил точку застенчивый здесь Нефедов.

— Теперь вопрос весьма интимного свойства, — предупредил Махов и прикурил от своего же окурка новую сигарету. — Ты, Демидов, по моему недосмотру присутствовал на первой моей встрече с Никитой Гореловым. Ты догадывался, что я его завербовал?

— Откуда? — вполне натурально удивился Демидов.

— Даже после того, как я отрубил его от чекового дела?

— Даже после этого, — охотно подтвердил Демидов.

— Не думал, что у меня такой тупой зам, — бросил реплику Махов и резко переменил характер вопросов: — Тебе было известно про сырцовский схрон у Путяевских прудов?

— Откуда! — теперь не вопросительно, а утверждающе воскликнул Демидов.

— Единственный, кто в МУРе кроме меня знал об этой норе, это ты, сволота, — у полковника Махова уже сдавали нервишки. — И я подтверждаю это.

— А я не подтверждаю, — беспечно отбрехнулся Демидов. — И мы квиты.

Махов яростно растирал в пепельнице недокуренную сигарету. Смирнов покосился на него, определил отсутствие в данный момент хорошей формы у начальника отдела и взял инициативу на себя:

— Сырцов сообщил тебе, Демидов, что служащий банка Сергей Сергеевич Бойцов может дать показания по поводу маячка, который он всучил Сырцову под видом доллара…

— Разве? — не дав Смирнову завершить период, опять удивился Демидов. Не обратив внимания на издевательское «разве», Смирнов продолжил:

— И в ту же ночь гражданин Бойцов умирает. Что он — важнейший свидетель по так называемому «сырцовскому делу», знал только ты. Не поспособствовал ли ты через шустрых людишек тому, чтобы Бойцов скончался как можно скорее?

— Насколько я помню, Бойцов скончался от сердечной недостаточности. Сердце не спрашивает ни у кого, когда ему сподручнее остановиться.

— Проведут повторное вскрытие и, я уверен, обнаружат при тщательных анализах, что сердечной недостаточности кто-то сильно посодействовал.

— Вполне возможно, — согласился Демидов, — но при чем здесь я?

— А кто же еще? — не выдержал, встрял в разговор Махов.

— Ну, допустим, мстительный Сырцов, — свободно предположил Демидов.

— Я тебя удавлю, сука! — взревел застенчивый Нефедов и ринулся на бывшего дружка-командира. И опять Демидова сильно потрясли за грудки. Но недолго: Кузьминский с Казаряном сумели-таки оттащить к дверям взбесившегося капитана милиции.

— Игорек, успокойся, — любовно попросил Махов. Оттого, что успокоился сам, он радостно щерился, как волк в овчарне. — Вернемся к тайной пещере Сырцова. И вопрос у меня к тебе, Нефедов. Как ты вышел на пещеру?

И Нефедов успокаивался. Но ему нечему было радоваться, ему было стыдно. Вернувшись на положенное место, он, не поднимая головы, принес извинения полу:

— Извините, — а затем ответил на вопрос: — Лесопарк за Сокольниками, как район свободного поиска, мне определил Демидов.

— Теперь ты отвечай, сукин кот, — Махов решил называть вещи своими именами.

— Ты это кому, Леонид? — живо поинтересовался Демидов. Владел ситуацией, паразит.

— Тебе, тебе, — развеял последние сомнения Махов. — Каким образом ты с аптекарской точностью определил местонахождение пещеры, о которой тебе ничего не было известно?

— Интуиция, — кратко раскрыл секрет своей прозорливости Демидов.

— Можно мне задать один вопрос господину Демидову? — тихо попросил разрешения у общественности хозяин квартиры Алик Спиридонов. За общественность ответил Дед:

— Давно пора, Алик.

— Крупно играя на бегах, вы представились завсегдатаям ипподрома вице-президентом «Департ-Домус банка». Вы что, там работаете по совместительству?

— Конспирация, — одним словом все объяснил Демидов. Но Алик был настойчив:

— И головокружительно проигрываете для конспирации?

— Как это — головокружительно?

— Это когда голова начинает кружиться от количества нулей в проигранной сумме, — вежливо расшифровал термин «головокружительно» интеллигентный Спиридонов и тут же повторно воспользовался им: — Но головокружительные проигрыши преследуют вас не только на бегах. И по московским казино вы известны как богатый неудачливый игрок.

— Ну и что? — понедоумевал Демидов.

— Откуда несчитанные бабки у майора милиции? — подвел итог спиридоновскому потоку информации Дед.

— Вот что я вам скажу, прокуроры-надомники, — презрительным вступлением начал свою речь Демидов, для значительности поднявшись с кухонного стула. — Я не оправдываюсь перед вами и не собираюсь оправдываться. Если я с вами и беседую, то только потому, что мне, как юристу, весьма любопытно, гипотетически защищая абстрактного клиента, разносить в клочья ваши липовые доказательства и сомнительные доводы. Насколько я понимаю, карточный домик облыжных обвинений благополучно рухнул. Я могу считать себя свободным, Леонид?

— Откуда бабки, скотина? — невежливым вопросом на изысканный вопрос ответил Махов, повторяя Деда. Высказался и третью закурил.

— Это уже мое дело, Леонид, — втолковал ему Демидов. — Сначала узнать откуда бабки, а потом доказать, что приобретены они бесчестным путем. Узнаешь и докажешь — тогда и поговорим всерьез. На равных. К этому времени, надеюсь, я не буду служить под твоим началом.

— Ты продал Сырцова, гад! — не выдержал импульсивный от молодости Нефедов, опять вознамерившись начистить Демидову рыло. Но Казарян с Кузьминским бдели: в их ласковых объятиях Игорек обмяк и обратил гнев против самого себя: — А я-то хорош! Не раскусил эту паскуду!

Брезгливо косясь на раскисшего Нефедова, Демидов опять поинтересовался:

— Я могу идти?

— Самую малость подожди, — благожелательно попросил его Дед.

— Ты не в суде, вонючка, — тихо напомнил об истинном положении дел Махов. — И не прикидывайся, что не понимаешь этого. Никто не встанет и не зачтет бумажку, в которой сказано, что ты освобождаешься за недостаточностью улик. И ты не уйдешь отсюда, пока мы не решим тебя отпустить.

— Сила на вашей стороне, — понял Демидов и демонстративно уселся на свой стул.

Старомодно проблямкал знаменитый звонок «Прошу крутить».

— Вот и дождались, Демидов, — обрадовал майора Дед.

Спиридонов выпростался из своего кресла, долгим взглядом осмотрел всех и пошел открывать входную дверь. Шестеро остались в гостиной. Сидели и прислушивались к тому, что происходило в прихожей. Судя по отсутствию каких-либо звуков, ничего особенного там не произошло.