- Хорошо... - говорю я, не сводя с него глаз.

- Хорошо? - переспрашивает адмирал, явно удивленный такой резкой сменой настроения.

- Да, хорошо, - повторяю я, разглядывая лицо офицера.

В свете искусственного освещения ламп его короткий золотисто-рыжий ежик жёстких волос и крохотная ямочка на массивной челюсти кажутся невероятно милыми и вызывают у меня улыбку.

Нехорошую улыбку...

Резко повернувшись, дарю доброжелательный оскал адмиралу флота и набираю в грудь побольше воздуха.

Ну, держитесь!

- Я пройду реабилитацию, выступлю на суде, где полностью откажусь от своих показаний и дам новые, - уже предвкушая свой триумф, громко и уверенно начинаю я, вкладывая в каждое сказанное слово внутреннюю силу. - Я буду утверждать, что Душитель - это офицер межзвездного флота. Скажу, что участвующий в следственном эксперименте капитан Тиван надавил на меня, чтобы я изменила показания и направила следствие по ложному следу. Скажу, что Джей Гару похитил меня из дома и силой привез на военный корабль, где капитан принуждал меня к близости. Суд затребует статистику посещения каждой комнаты на корабле, а также личные данные входящих, и найдет подтверждение моим словам.

Пару секунд в командном центре стоит оглушительная тишина. Я не вижу остальных, но мне хватает изумления на лице моего папашки, чтобы испытать ни с чем не сравнимое удовольствие.

- Тебе не поверят, - слегка запоздало реагирует адмирал.

- Я запрошу, чтобы мои показания дублировал верификатор, - победно вскидываю подбородок.

Отец замолкает. Ему сейчас просто нечего сказать. Порченная хромосома, которую передал адмирал Блейз, давала таким, как мы, способность с легкостью обходить логичную систему методики распознавания лжи. Я могла быть подключена хоть к сотне детекторов лжи и врать со спокойной совестью, не опасаясь быть пойманной на горячем.

Адмирал флота откидывается на спинку кресла, на лбу мужчины проступают глубокие морщины, а уголки губ печально ползут вниз.

- Ты настолько ненавидишь меня? - невероятно устало спрашивает он.

- А ты в этом сомневался?

Пару минут мы просто молча смотрим друг на друга. Я знаю, что победила, и чувствую пьянящее чувство восторга.

Да-да! Малышка Окси уложила непобедимого, непогрешимого, идеального адмирала Тиджиналя Блейса на лопатки и победно скачет у тела побеждённого врага с поднятыми вверх руками. Вот только публика почему-то изумленно замерла и не хлопает.

- Чего ты хочешь? - наконец отмирает мужчина на экране.

- Сделку, - отвечаю уверенно. - Ты надавишь своим авторитетом, чтобы межзвездный флот обо мне больше никогда не вспоминал. За это я дам честные показания по делу.

- По рукам.

Он не раздумывает ни секунды, осознавая, как важно для репутации всего межгалактического флота, чтобы я сказала правду на суде, а потом совершает ошибку:

- Дочь...

- И еще, - резко перебиваю его, стараясь поскорее расставить все точки. - Оксада Блейз погибла. Рокси Тайлз с вами ничего не связывает, адмирал.

Не выдержав моего взгляда, мужчина опускает глаза вниз.

- Значит, так тому и быть, - тихо произносит он, обращаясь к своим пальцам. - Капитан Тиван, я пришлю вам новые инструкции чуть позже.

- Буду ждать, - ровно отзывается стоящий рядом со мной мужчина, и меня пронзает волна ледяного равнодушия, исходящего от его голоса.

Это так неожиданно, что я разворачиваюсь к мужчине лицом и замираю. Боковым зрением замечаю, как отключается экран, как словно по команде отмирают присутствующие при разговоре люди, как помощники капитана отходят в сторону небольшой прозрачной перегородки, за которой скрывает специалист по связи...

Но это все мало волнует меня. Я замерла и смотрю на капитана Тивана. Он остался стоять ко мне вполоборота, задумчиво вглядываясь в потухший экран. Все такой же по-военному собранный, деловой и спокойный, как и прежде, но мне почему-то безумно хочется обнять его. Я даже делаю едва заметный шаг к нему навстречу, но натыкаюсь на невидимую стену воинственности, исходящей от мужчины, и судорожно сглатываю.

- Старший лейтенант Хамраев, отведите свидетельницу в ее комнату, - звучит четкий приказ.

Я виновато опускаю голову, стыдно настолько, что я готова расплакаться. Так тебе и надо, свидетельница... От былого триумфа не остается и следа.

В неясном порыве хоть как-то загладить ситуацию, я делаю порывистый шаг вперед и пытаюсь взять мужчину за руку, но он резко отступает вбок, увеличивая между нами расстояние.

- Поторопитесь, старший лейтенант, - холодно произносит он, даже не поворачивая головы в мою сторону. - Гражданским не место на капитанском мостике.

Ну, вот и все, Окс. Вот и все...

- Идемте, Рокси, - вежливо берет меня за локоть Фаррух и тянет в сторону дверей.

Глава 9. Созвездие Хамелеон

- Ну, вот и все, Окс. Вот и все... - бессмысленно повторяю я, сидя в совершенно пустой комнате отдыха.

После того как Фаррух, впервые не проронивший по пути ни слова, отвел меня в комнату, я завалилась на кровать и, съедаемая совестью, пролежала почти до обеда.

В подтверждение моих опасений, в офицерскую столовую на этот раз меня не пригласили. Вместо этого еду принес какой-то незнакомый офицер, скорее всего дежурный или помощник кока. Вяло поковыряв приборами в тарелках, я переоделась в темно-синие штаны и белую блузку, глянула на себя в зеркало и ахнула. Ну, прям, как бело-голубая парадная форма офицеров. Только нашивок не хватает.

Несмотря на всю свою неприязнь к военщине, я решила не переодеваться и пошла к панели. Как и прежде,после введения личного входа собралась присесть на пуфик в ожидании 'компании', но дверь неожиданно открылась сама.

Мол, топай на все четыре стороны, свидетельница.

Несмело выглянув в коридор и, естественно, не обнаружив там никого, кроме пустоты, я обхватила себя за плечи и понуро поплелась в сторону комнаты отдыха.

- Ну вот и все, Окс... Вот и все...

Я сидела в абсолютно пустой комнате на низком диванчике, подтянув ноги к груди и обняв их руками, и задумчиво смотрела в пространство.

Мне частенько приходилось поступать в жизни не по совести - того требовали обстоятельства, и, видимо, сейчас та решила отомстить за все прошлые разы.

'Да что такого? - мысленно бодрилась я. - Подумаешь, пригрозила обвинить Тивана в домогательстве. Во-первых, я защищалась! Во-вторых, я же не на суде это сделала, а как бы понарошку. Чисто гипотетически!'

Но, вопреки всем нестройным аргументам в свою защиту, душу рвало на части от стыда. И именно в этот момент дверь в комнату отдыха с легким шумом отъехала в сторону, и в помещение вошел источник моих терзаний.

Быстрым шагом дойдя до диванчика, капитан Тиван положил рядом со мной небольшую коробку с криво прицепленным с боку бантиком.

- Я купил их на Церере, но не успел подарить, - сказал он. - Думал отдать, когда будет особый повод, но, видимо, уже не пригодится.

С грустью отметив, что мужчина не захотел отдавать подарок в руки, а просто положил его на диван, я торопливо беру в руки коробку. Сняв крышку, пораженно смотрю на лежащую на дне коробки новенькую пару светло-розовых босоножек и удивленно хлопаю ресницами.

Это же МОИ босоножки!

- Детектив Снай, сказал, что ты хотела забрать их, но туфлю оформили, как улику по делу, - холодно поясняет он. - Я хотел подбодрить тебя, поэтому купил точно такие же.

Что надо говорить в таких случаях? Благодарить, поражаться внимательности военного или встать и дружески обнять Тивана?

Если бы не было той дурацкой угрозы, я бы с визгом вскочила и бросилась его обнимать. Возможно, даже зацеловала бы от счастья. Но как поступить сейчас?

В полнейшем замешательстве, я смотрю на дизайнерские босоножки и выбираю самый нейтральный вариант.

- Спасибо...