Следователь прошел в ванную комнату, снял грязные вещи и засунул в стиральную машину. Через полчаса одежда будет постирана и высушена.
Сам Николас забрался в душевую кабинку, и подкрутил температуру душа. Вода заструилась по лицу, смывая впечатления сегодняшнего дня. Слишком много событий для одного дня – самоубийца ранним утром, расчлененные тела в лесу днем, кровавое происшествие на детской площадке и взрыв бомбы под вечер вслед. На дела планетарной мафии не похоже – да и не осталось почти группировок, которые действовали бы подобным образом ни на одной из планет Конфедерации. Все знают, что система правопорядка – самый могущественный и самый сильный из органов власти на всех планетах. Проще незаметно вести свои дела, чем хоть раз попасть под надзор департамента.
Ощущение, что все события были взаимосвязаны, не покидало Николаса. Однако, объективно между ними не обнаруживалось никакой связи – сошедший с ума самоубийца, некий маньяк, устраивавший операции в лесу, и еще один террорист-смертник, устроивший трагедию на детской площадке. Три разных дела, со своей доказательной базой.
Потоки воздуха приятно холодили тело, испаряя влагу, оставшуюся после душа. Николас несколько раз пятерней прочесал непослушные волосы, и отправился спать. Гудящая после сегодняшних событий голова требовала немедленного отдыха. Едва голова следователя коснулась спасительной подушки, он сразу же провалился в глубокий сон. Система управления домом погасила свет во всех комнатах, и запустила климат-контроль, обеспечивая вентиляцию свежего воздуха в спальной комнате.
…Казалось, прошло всего несколько минут, прежде чем из сладких объятий сна опять вырвал телефонный звонок. Трубка настойчиво вибрировала на прикроватной тумбе, сопровождая свои передвижения звуками судного дня. Секундой позже Николас услышал звуки стука в дверь. На часах было начало шестого утра, за окном стояла темень. Голова продолжала болеть, напоминая события предыдущего дня, а ухо по-прежнему слышало чуть хуже.
- А… Алло, - Николас подхватил телефон, готовый в очередной раз спрыгнуть на ковер.
- Открой мне дверь, - Тейлор прекратила стучать.
Наскоро одевшись, Николас спустился на первый этаж, и встретил коллегу. Казалось, Тейлор даже не спала этой ночью. По крайней мере, об этом говорила синева вокруг глаз.
- Что случилось?
- Поехали в управление, у нас пожар в детском доме, куда отправили детей мистера Харрисона.
========== Глава 4 ==========
- Да ладно, здесь камеры никогда не работали! А если они и пашут, никто не обращает внимания на них, - нас четверо, мы пробираемся на чердак нашего университетского общежития. Сегодня пятница, прошел учебный день, мы сдали наш первый экзамен – по высшей математике. На улице конец декабря, стоит замечательная погода, которая лишь изредка портится недолгими дождями.
Это наш первый курс, а вместе со мной – мои одногруппники, троица тех, кто сдал экзамен на высший балл. Как и все приличные студенты, мы незамедлительно решили отпраздновать подобное посвящение в студенческую жизнь.
С собой на чердак в рюкзаках мы проносили по две банки пива на человека. Посовещавшись ранее, убедились, что из нас еще никто ни разу по-настоящему не пил, поэтому взяли всего ничего. Для пробы.
- А если все-таки увидят? Нас ведь исключат, - заканючил один из нас.
- Из космического университета не исключают тех, кто сдает математику на высший балл, хоть что он сделает, - отвечаю я.
Да, мы учимся в Гагарин Стэйт Юниверсити, одном из самых престижных учебных заведений мира. Я – на оператора космических беспилотных аппаратов, Вивьен – на инженера бортовых систем радиосвязи. За последние пару лет объединенная космическая программа сделала большой рывок, миру требуются специалисты, способные продвигать космический прогресс «за грань разумного», как выражаются наши преподаватели.
Несмотря на то, что Гагарин Стэйт Юниверсити был одним из самых продвинутых учебных заведений, как и большинство высокотехнологичных компаний, он был рьяным хранителем того немногого, что осталось от чистой атмосферы планеты. Все учебные корпуса – деревянные строения в пять-шесть этажей, а общежития – три этажа студенческих комнат да чердак, куда мы и пробрались.
Чердак, чистое, сухое и ухоженное помещение, на самом деле был не таким уж и заброшенным – здесь часто негласно собирались компании студентов для совместного времяпрепровождения. Однако студенты старших курсов, в целях недопущения сюда младших, часто распускали слухи о том, что камеры, которые расположены на лестничных клетках, работают и снимают каждого, кто сюда заходит. Само собой, другая половина студенческого сообщества нарочно распускала слухи, что камеры наоборот, не работали никогда и являются только объектом устрашения желающих попасть на чердак. Какому из этих слухов стоит верить – доподлинно не знал уже никто. С одной стороны, рьяных нарушителей спокойствия чердака все же исключали из университета, с другой стороны – менее активных посетителей никто не трогал.
Сам чердак был разделен на несколько помещений, в них были установлены окна, через которые можно было посмотреть на вечерний кампус университета. Правда, с высоты четвертого этажа многое не увидишь – лишь точно такие же строения.
Мы выбрали наиболее темное и самое дальнее от лестницы помещение.
- Ну что, теперь мы официально студенты, и за плечами у нас есть первый экзамен, - провозгласил один из нас.
Мы открыли банки с пивом.
- За нас! – сказал я, поднимая руку.
- И пускай нам все шесть курсов сопутствует удача!
Вторая банка пива уже заканчивалась, а нам не хотелось расходиться. Голова немного кружилась от алкоголя. Время уверенно приближалось к полуночи, а мы продолжали обсуждать наши планы на успешное будущее: участие в космической кампании, скорый запуск первых марсианских исследовательских кораблей, развитие лунной базы и прочие, сугубо профессиональные, темы.
Ближе к часу ночи пора было расходиться – мы начали зевать. Встали, и неуверенной походкой направились к выходу. Освещения практически не было, поэтому приходилось подсвечивать себе телефонами. Антон, на которого алкоголь подействовал сильнее всех, с трудом передвигал ноги, и спал на ходу. Даже умудрился один раз споткнуться о провода, которые лежали на полу. Мы поддержали бедолагу, и довели его до комнаты.
Когда я оказался в своей комнате, все трое моих соседей спали. Стараясь не шуметь, насколько это было возможно, я разделся, лег в кровать, и практически сразу уснул.
Сквозь сон постепенно до сознания начали доходить крики и шум. Следом за этим, почувствовался запах гари.
- Эй, эй, просыпайся! - кто-то тормошит меня за плечо. Сон уходит нехотя, уступая место затуманенному из-за недостатка кислорода сознанию.
Тяжело открываю веки, и с трудом фокусирую взгляд. Мне едва ли восемнадцать, я – студент университета. Тем временем, запах гари становится все сильнее.
- Вставай, эвакуация! – меня встряхнули еще пару раз, и, наконец, отпустили.
Медленно сажусь на кровати. В мозгу тупо бьется мысль, что необходимо одеться. Надеваю штаны, поверх футболки набрасываю куртку, обуваюсь, и подхожу к выходу из нашей комнаты. В коридоре бегают другие студенты. До осознания доходит звук пожарной сигнализации. В гаме толпы, пытающейся пробиться к пожарным выходам, слышу сирену спасательных машин, раздающуюся с улицы. Позволяю толпе уносить себя в сторону выхода. Вижу знакомое лицо, и собираюсь крикнуть. Однако, вместо этого, захожусь в жестком кашле. Приходится прикрывать рот и нос рукавом, и пытаться пробраться к знакомым через обезумевшую толпу.
Этажом выше раздается громкий шум, с потолка летит штукатурка – начали прогорать деревянные конструкции. Толпа инстинктивно пытается ускорить свое продвижение. Кто-то падает на пол, уже без надежды встать и продолжить путь к выходу.
Несколько сложных минут спустя, я, наконец, оказываюсь у выхода. Железная лестница снаружи здания, высокие и узкие ступеньки, риск сорваться и улететь вниз. Когда это все проходит, я оказываюсь на земле. Очередной приступ кашля. Паника начинает отпускать всех спасшихся. Подъезжают спасательные бригады и врачи, и в этот момент здание, как карточный домик, складывается внутрь себя. Спастись успели не все.