Я хмурюсь в замешательстве.

Она слегка толкает меня в бок.

— Для ребенка, глупый. Мы можем зайти в «Открытую книгу» по дороге к твоему дому.

— Давай сделаем это.

Некоторое время спустя мы проходим через входную дверь книжного магазина, и я впадаю в ступор.

Черт возьми.

Я моргаю.

Затем моргаю еще раз.

Длинные черные волосы. Светло-серые глаза. Точеные скулы. Она так же прекрасна, как и в тот день, когда я ее впервые встретил. Там, в секции любовных романов, пробегая по корешку книги красными, как пожарный гидрант, ногтями, стоит Джей Кэмерон.

Глава 30

Посмотрев поверх полки, она ловит мой взгляд. На ее лице появляется удивленная улыбка, и Джей Кэмерон выходит из-за стеллажа, одетая в узкие джинсы, черную обувь на каблуках и яркий красный топ.

— Ник, — говорит она томным, подходящим для ее профессии голосом. Она целует меня в щеку, и я напрягаюсь, надеясь, что ее открытое проявление нежности не задело Харпер.

— Привет, Джилиан. Как ты? — спрашиваю я, и слова выходят сухими и грубыми, когда я называю ее по имени, которым звал раньше. Я смотрю на Харпер. Ее лицо бесстрастное, ничего не выражающее.

— Замечательно. Недавно вернулась из Италии. Моя новая книга только что вышла, и завтра здесь пройдет моя автограф-сессия. Мне всегда нравилось заранее узнавать об обстановке, — она поворачивается к Харпер и протягивает руку. — Я — Джилиан. Или Джей Кэмерон. Я так рада познакомиться с тобой. Завидую твоим волосам, — говорит она, указывая на рыжие локоны Харпер.

— Я — Харпер. Завидую твоим вымышленным персонажам. Их ночи просто божественны, — говорит она, подмигивая, и я давлюсь слюной.

Святой ад. Напряжение во мне нарастает, потому что я не хочу, чтобы разговор шел в том направлении, где ее вымышленные персонажи исполняют неторопливое танго на кровати.

— Они действительно хорошо проводят время, не так ли? — Джилиан снова улыбается. — Что привело вас обоих в «Открытую книгу» сегодня?

— Харпер помогала принимать роды, — ляпаю я и хватаю ее за руку так, будто ею горжусь. А затем понимаю, что сейчас похож на Харпер рядом с Саймоном. Мой пульс учащается, потому что это слишком странно, что рядом со мной в радиусе полутора метров стоят моя бывшая и настоящая любовницы. Харпер знает обо всем, что я делал с Джилиан, благодаря ее книге, и все, что я хочу сделать, — заверить Харпер, что это ничего не значило, и никто ей даже в подметки не годится.

— Как здорово!

Харпер снова преуменьшает свою роль.

— Все, что я сделала, — вызвала такси, когда у нее отошли воды в дамской комнате.

Я качаю головой, сжимая ее руку.

— Нет, она была потрясающей. Она убедилась, что моя коллега — Серена — чувствовала себя хорошо во время поездки в больницу, и что схватки проходят нормально, — говорю я и бросаю взгляд на Харпер, пытаясь поймать ее взгляд и прочитать ее мысли, выяснить, как она себя чувствует прямо сейчас: раздражена ли она, смущена или ревнует. Я хочу сказать ей, что не думаю о других женщинах, не мечтаю о них, что она — единственная женщина, которую я хочу в любое время, в любом месте и при различных обстоятельствах вот уже несколько месяцев.

Харпер указывает на заднюю часть магазина.

— Мне нужно отлучиться в дамскую комнату. Так и не удалось ею воспользоваться на вечеринке.

Она удирает.

И остаемся только я и Джилиан в отделе «новинок». Кусочек моего прошлого, просочившийся в настоящее.

— Ты потрясающе выглядишь, — говорит она и проводит рукой по моему плечу. Ее прикосновение ничего для меня не значит. Это всего лишь дружеский жест.

— Так же, как и ты, — вежливо говорю я.

Она выгибает бровь, а затем убирает прядку волос, упавшую мне на лоб.

— Кое-кто влюблен.

— Ты влюблена? Это здорово, — говорю я, улыбаясь, потому что рад за нее.

Улыбнувшись, она качает головой и поправляет меня.

— Нет. Ты.

Я хмурюсь и отрицательно качаю головой.

— Это нелепо.

— Нет, это не так. Я чувствую такие вещи.

— Потому что ты — писательница?

— Ты никогда не смотрел на меня так, как смотришь на нее.

Я едва понимаю то, о чем она говорит. Это же не вычислительный процесс. Слишком странно слышать, как моя бывшая подвергает меня психоанализу, поэтому я переворачиваю все в свою пользу.

— Ты не хотела этого. Мы об этом не договаривались.

— Я знаю, но, возможно, она этого хочет, — Джилиан кивает головой сторону туалета.

Я хмурюсь, пытаясь понять ее комментарий.

— Почему ты это сказала?

— Потому, что я вижу это. В вас обоих.

Я закатываю глаза, пытаясь показать, насколько сильно хочу отмахнуться от ее предположения.

— Как скажешь.

Но, по правде говоря, не хочу полностью отказываться от этой идеи. Она кажется мудрой и проницательной, особенно когда добавляет:

— Подумай об этом, милый. Между вами что-то есть.

Я цепляюсь к ее комментарию, интересуясь, не принимала ли она чего-нибудь. Она ведь разгадала Харпер так, как я не смог. Это не может быть правдой, ведь так? Она не может быть точна в своем наблюдении. Я должен закончить этот разговор. Отпустить его, словно исчезающего в шляпе кролика. Но отрицание, в котором я практиковался несколько секунд назад, исчезает, и теперь эта идея захватывает меня, пуская корни в ту часть моего сердца, которая едва ли используется.

— Ты действительно так считаешь? — в конце вопроса мой голос срывается.

Джилиан открывает рот, чтобы ответить, а затем закрывает, когда несколько секунд спустя Харпер встает рядом со мной.

— Мне пора идти. Нужно хорошенько выспаться перед автограф-сессией. Было приятно с тобой познакомиться, — говорит Джилиан Харпер, а затем переключает свое внимание на меня. — И, отвечая на твой вопрос, — да, я действительно так думаю, — а затем добавляет, — думаю, завтра будет много народу, не могу дождаться.

Она ловко выходит из ситуации, ответив на мой вопрос о Харпер и убедившись, что Харпер не поняла, о чем мы говорили.

После того, как Джилиан уходит, Харпер откашливается.

— Что ж, я подумала о том, чтобы купить Уберу «Я люблю тебя как до Луны и обратно». Это отличная книга.

— Мы можем прихватить еще экземпляр «Гарри Поттера»? На то время, когда он подрастет?

— Звучит отлично.

Самое странное то, что покупать ребенку подарок вместе с ней — совсем не странно. Это кажется правильным, по-своему.

— Мило, что ты дружишь с тем, с кем раньше встречался, — почти задумчиво говорит Харпер, когда мы возвращаемся в мою квартиру и дверь за нами закрывается.

Я пожимаю плечами.

— Да, так и есть. Хотя, я бы не сказал, что мы друзья.

— Но в книжном магазине вы так хорошо общались, — отмечает она.

— Это было обычное дружелюбие. У нас никогда не было глубоких чувств друг к другу, — я опираюсь на кухонный стол и бросаю пиджак на стул, а затем ставлю вниз пакет с подарком для ребенка Серены. Харпер снимает пальто.

— Ты нервничала из-за того, что мы столкнулись с ней? — спрашиваю я, протягивая к ней руку. Она позволяет мне прикоснуться к ней. — В книжном магазине я не был в этом уверен и надеялся, что ты не расстроилась.

Харпер пожимает одним плечом.

— Я не была расстроена. Но это было немного странно, если быть честной, — ее голос срывается. — В основном, потому, что я чувствую, что мне с ней не сравниться.

Я качаю головой и прижимаю ее ближе к себе, мое сердце тянется к ней.

— Стоп. Не было никакого сравнения.

— Но ты бы предпочел быть с ней. Ты просто делаешь это со мной, потому что я попросила.

— Не могу поверить, что ты так думаешь. Для меня это не обязательство. Это лучшее время в моей жизни.

Лучшее время.

Ладно, может, это был не самый романтичный выбор слов, но я не совсем понимаю, о чем идет речь, или как правильно убедить ее в том, что она потрясающая.